Непробиваемый III - Евгений Пожидаев Страница 11

Змея разворачивается. Замирает. Ее морда разодрана, из ран бежит кровь. Конечно, это ее не убьет. Она приоткрывает пасть и высовывает язык. Нет! Она же точно нас почует и… все.

Вдруг слышу рев моторов. Вскакиваем и смотрим — это несутся Беркли: внедорожник и микроавтобус. Вроде бы у змеи нет слуха, но эта исполинская тварь точно реагирует на машины. Может, чувствует вибрации. Щелкает пасть и мчится на них буквой S.

Отлично! Хоть на что-то урод Стив сгодился. Однако он быстро понимает, во что ввязался. Машины останавливаются и разворачиваются. Но змея совсем рядом. Уверен, скоро она настигнет свои цели и раздавит… или проглотит? Плевать. Главное, что отвлечется от меня и Волгиных.

Срываюсь с места и бегу к оранжевым самоцветам, что выронил, когда попал под змею. Я все еще не отказался от своего плана. А потому нужно хорошо подготовиться и сделать все в кратчайшие сроки.

Глава 5

Подхватываю рюкзак с самоцветами. Сразу бегу к уцелевшей части стены. Попутно запускаю обостренную чувствительность, чтобы быть в курсе всей обстановки. Одновременно с тем сканирую рюкзак и понимаю, что самоцветов в нем более чем достаточно.

Закидываю его за спину. Направляю усиление в ноги, в руки и в спину. С разбега прыгаю на уцелевшую, но потрескавшуюся стену. Упираюсь ногами в торчащие куски бетона, руками хватаюсь за погнутую разорванную арматуру — карабкаюсь вверх.

Оборачиваюсь и вижу, что виляющая гадина догоняет машины. Она надувает капюшон, раздвигая ребра на шее. Вмиг задирает огромную голову, разевает широкую пасть — рывок. Что-то громко хрустит, в воздух вздымаются облака пыли. Они быстро рассеиваются, и микроавтобуса больше не видно. Характерное утолщение медленно движется от головы к середине змеи — очевидно, куда он подевался.

Внедорожник несется по дороге, виляет. Из него высовываются Беркли и пытаются отбиться от исполинской гадины. Джон стреляет из лука, Джин швыряет топоры, а Стив — тот орет и выпускает дальнобойные заклинания. К сожалению для них, змею это лишь больше злит, чем ранит.

Она ускоряется. Снова поднимает голову, раздувает капюшон. Рывок. Громкий щелчок челюстями. В воздух взлетает пыль. Внедорожник в одно мгновенье скрывается в пасти и идет дальше по пищеводу. Надеюсь, Беркли успели закрыть окна. Хотя, разве их это спасет?

Исполинская змея разворачивается и несется обратно. Волгины и выжившие бойцы к этому моменту прячутся среди развалившихся стен. Бойцы лишь помогают, а сами маги выстраивают синие щиты и огромные колья. Надеюсь, им не придется проверять на прочность выстроенную защиту.

Змея до сих пор не отрастила новые глаза, потому никого не видит. Она останавливается в сотне метров от разрушенной стены. Приоткрывает пасть и высовывает из нее уродливый язык. Начинает им быстро двигать вверх и вниз. Крутит головой, старается напасть на след.

Понимаю, что, скорее всего, она почувствует сгруппировавшихся в одном месте Волгиных и бойцов. Ее нужно привлечь, иначе будут новые страшные жертвы, а мой план станет еще менее реалистичен. Одно хорошо — за спиной рюкзак и в нем достаточно синих и очищенных самоцветов. Если я от чего и помру, то точно не от нехватки маны в нужный момент.

Концентрирую магическую силу в кулаках. Понимаю, что слишком мощную комету создавать нельзя, ведь отдачей она скинет меня стены и тогда все пропало. Быстро нахожу место, где можно упереться ногами и схватиться руками.

Кулаки напряжены. В них уже избыток маны. Кометой до гадины не достану, да и, буду честен, не нанесу ей хоть сколько-нибудь ощутимый урон. План совсем в другом. И, чтобы все сработало, нужно привлечь змею.

Выдыхаю. Напрягаюсь и бью кулаками — появляется слабое фиолетовое свечение, с громким грохотом комета срывается и несется по воздуху. Грохот — именно он мне и нужен. Змея должна почувствовать сильные вибрации и обратить на меня внимание.

Есть! Она направляет язык в мою сторону, но почему-то атаковать не спешит. Едва удержался на стене, но теперь мне нужно еще раз ударить кометой по воздуху. Буду надеяться, что это спровоцирует гадину на атаку.

Концентрирую ману в кулаках, замахиваюсь — бью. Комета, со звуками грома, устремляется в воздух и с завываниями рассекает его. Гадина сразу поворачивает ко мне свою огромную чешуйчатую башку и давай размахивать языком.

Точно чувствует меня, язык прячет, но пасть не закрывает. Неужели получится⁈ Она извивается и несется точно в мою сторону. Хватаю с бетонной стены рюкзак с оранжевыми самоцветами. Всю ману из организма направляю на защитную оболочку и отдачу.

Змея уже рядом, она определенно несется прямо на меня. Поднимает голову выше, расправляет капюшон и разевает пасть. Рано… рано… Пора! Сейчас или никогда. Покрепче сжимаю рюкзак. За счет усиления в ногах высоко прыгаю — группируюсь. Щелкают челюсти! Вокруг меня вмиг воцаряется тьма, ужасное зловоние бьет в нос — я у гадины в пасти. Получилось! Никогда не думал, что буду этому рад…

Змея несется дальше. Судя по толчкам, реву стали и хрусту бетона, она обрушивается на стену и окончательно разрушает ее. Меня болтает из стороны в сторону, сжимаю рюкзак изо всех сил.

Нельзя быть проглоченным! Ничего не вижу, иногда перед глазами мелькают синие вспышки. Включаю ночное зрение и сразу замечаю язык. Огромные мышцы напоминают канат, шипастый и извивающийся — жуткое зрелище.

Хватаюсь за него — крючковатые шипы сразу вонзаются в руку. Они покрыты слизью, она больно жжется, но с зеленым ядом не сравнится. Стерплю! Правда, больно до дрожи в коленях. Во всем есть свои плюсы. Шипы воткнулись в меня и помогут удержаться на языке.

Быстро привожу себя в чувство. Направляю еще больше маны на защитную оболочку и отдачу. Змея куда-то ползет, меня бросает из стороны в сторону. Вдруг ее язык начинает вилять. Кажется, гадина понимает, что не проглотила меня.

Мощный язык извивается и обхватывает меня, словно анаконда. Не дождешься, Смерть! Это была бы слишком ироничная гибель. Отдача и щит не справятся, давление нарастает. Становится трудно дышать. Все новые шипы врезаются в плоть.

Нужно взрывать самоцветы, иначе скоро потеряю сознание. И тут вспышка мыслей! Осколок, это точно его сигнал. Кажется, будто бы он вышел на новый уровень связи. Посылает мне в мозг не только образы, но и создает новые мысли. За пару секунд я понимаю, что могу выстроить защитную оболочку в несколько слоев. Именно это мне и нужно! Да, от сжимающегося на мне языка не спасет, но от мощного взрыва — вполне!

Направляю ману в защиту. Чувствую ее совсем не так, как раньше. Сложно описать, но будто бы осознаю каждый слой отдельно и могу их выстраивать до бесконечности. Язык сжимается — шипы вонзаются глубже. Еще немного! Чуть-чуть… понимаю, что больше времени нет. Надеюсь, магический щит в пять слоев выдержит.

Концентрирую ману в руках. Набираю в них побольше заряда и разом выплескиваю в рюкзак с оранжевыми самоцветами. Счет идет на секунды. Камни наполняются маной, вот-вот они рванут и мои страдания закончатся. Как минимум, исполинская гадина расслабит язык, и шипы перестанут разрывать плоть и царапать кости.

Снова это до жути знакомое и пугающее чувство. Всеми внутренностями ощущаю опасность. Миг — и гремит взрыв! Уши закладывает сразу, глаза закрываю. Удар такой силы, что выбивает воздух из легких. Давление прокатывается по всему организму болезненными толчками.

Слышу потрескивания — это разрывается змеиная плоть. Хрустят кости и чешуя. Не сразу понимаю, что взрыв отрывает язык. Он запускает его в небо, вместе со мной. Открываю глаза. Проклятье! Как же я высоко! С такой высоты падать еще не приходилось. Все бывает в первый раз — повторил про себя и покрепче схватился за язык.

Он все еще обматывает меня, но уже не сжимает. Шипы до сих пор больно колются и ранят, но язык должен смягчить удар. Еще больше надеюсь на отдачу, все-таки скорость большая, удар будет мощный и резкий — она обязана сработать. На защитную оболочку в несколько щитов не рассчитываю, все равно, что падать в рыцарских доспехах. Потому расплетаю ее и направляю ману на отдачу.

На самом деле проходят считаные секунды, а все будто замедлилось. Лечу вниз и вижу исполинскую гадину. От ее головы практически ничего не осталось. Верхней челюсти и самой головы — нет, а нижнюю настолько разнесло взрывом, что ее сложно узнать.