Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь - Абанов Виталий Страница 11

Я встал, выключил надоевший будильник и заправил постель. Как говаривал адмирал Макартур, как бы ни сложился твой день, тебя дома будет ждать заправленная постель. Заглянул в комнату Нанасэ-онээсан, убедился, что ее футон был не расправлен. Приготовил себе яичницу, кофе с молоком, торопливо заглотнул все, оделся и ушел в школу.

Волноваться пока не о чем, думал я по дороге, подумаешь, не пришла домой, она в конце концов взрослая девушка, кстати, а сколько Нанасэ-онээсан лет? И почему даже в голове я зову ее онээсан? Ладно, я не знаю, сколько ей лет, но выглядит она лет на двадцать, хорошо, на двадцать пять максимум. Так вот, значит, она – взрослая девушка со своими потребностями, а сколько я ее знаю, она все время дома или на работе. Так что ничего удивительного, загуляла, наверное, немного, да с кавалером каким задержалась… – Тут на удивление внутри возмутился Синдзи-кун, протестуя. Ой, ладно, подумал я, поморщившись, просто на работе задержалась, без кавалеров, может, срочная командировка, да мало ли что. Кстати, а где она работает? Я покопался в памяти возмущенного Синдзи и понял, что о работе «сестренки Нанасэ» данный индивид не знает ничего.

Она работает где-то в пригороде, в районе Сейтеки, у нее очень хорошие отношения с ее начальницей, работа тяжелая, часто допоздна. Все. Да любой японец работает тяжело и допоздна, это ж черта японского характера. С другой стороны, если бы старшая сестричка Нанасэ уехала в командировку, она бы обязательно уведомила меня. И наверняка приготовила бы бенто – завтрак в коробочке. И кофе в термос налила бы. Потому как это в ее характере. Значит, будем исходить из того, что у нее не было такой возможности, например, срочная командировка. А телефон? Нет, в этой Японии еще нет мобильников у каждого встречного, но есть телефон у домохозяйки внизу, тихой старушенции на первом этаже. Пару раз Нанасэ предупреждала меня, что задержится на работе, через эту комендантшу.

Хорошо – подумал я, хорошо, произошло что-то экстраординарное, но пока паниковать рано. Да, рано, паниковать мы начнем, если Нанасэ-онээсан не придет завтра. И послезавтра. Вот тогда наступит время для паники и всего такого прочего, а пока надо идти в школу и исполнять свой долг самурая, пытаясь не заснуть на уроках и произвести хорошее впечатление на учительский состав, по возможности не влипая в приключения.

Школьный день прошел, как и полагается школьным дням – неприметно и скучно. Разве что со мной рядом снова пристроилась Ая-чан, изображая из себя верного оруженосца при дворе короля Артура. Цудзи и его компания усиленно не замечали меня, исключив из круга своего внимания, я в свою очередь вел себя тише воды и ниже травы, исключая возможность придраться ко мне на пустом месте.

Так что школьный день прошел спокойно. По дороге домой ко мне снова пристроилась Ая-чан – молча, словно делала это всегда. Я также молча кивнул ей, и мы пошли, провожаемые взглядами школьных сплетников и сплетниц. Даже не хочу думать, что у них в головах второй день творится. На том же самом месте, где вчера мы встретились с Акаи, на меня напали. Без предисловий, без каких-либо объяснений. Стремительная тень выскочила из-за угла и набросилась на меня с ударами. Я едва успел уйти в сторону, слава богу, что нападающий был большим приверженцем поп-культуры и сопроводил свой первый удар в прыжке боевым выкриком.

И потом – удар в прыжке, атака ногой в голову, вторая нога поджата, классический тоби Йоко гери, который так обожают все режиссеры и постановщики боевых сцен в фильмах про рукомашество и дрыгоножество. Такой удар виден за километр и получить его в голову можно только при условии, если реципиент – инвалид. И паралитик. Да, именно – слепой паралитик-инвалид. Даже Ая-чан отшатнулась, уловив движение краем глаза.

Я шагнул в сторону, заслоняя Аю-чан, пропустив удар влево. Тень встала на бетонное покрытие тротуара и сразу же нанесла несколько ударов, наступая. Опять классика, классика каратэ – двоечка, удар ногой, мае-гери, удар одноименной рукой – тцуки. Все достаточно быстро и по месту – если бы я стоял на месте, то мне бы попало и ногой, и рукой. Вот только желания стоять на месте у меня не было. Поняв, что опасность не угрожает Ае-чан, я отступил в сторону, закручивая оппонента и отводя его подальше от девочки. Как только мы отошли от нее на два шага, я метнул в своего противника портфель, который все еще держал в руке, и сразу же подшагнул вперед.

Тот поднял руки, отбивая портфель в сторону, но на какой-то короткий миг потерял меня из виду, а я ушел не просто вперед, а вперед-вправо, раскачивая маятник тела, и на обратном ходу маятника выбросил руку, сжимая кулак так, словно бы держал в нем кружку. Хук. Правый хук, всей массой тела в челюсть, которую здешние японцы так и не научились прикрывать, не научились качать маятник, сбивать прицел, потому что хороший хук нельзя заблокировать, хук проходит любой блок, пробивает любые подставки, дробит челюсти и роняет на колени. С невероятным удовлетворением я почувствовал, как мой кулак попал по месту, и противник, отшатнувшись, упал навзничь. Я шагнул к нему, все еще сжимая кулаки, адреналин в крови так и хлестал ведрами, руки дрожали и в коленях обнаружилась слабость. Чертово слабое тело, подумал я, чего ты дрожишь, как теленок на бойне, возьми себя в руки, прекрати трястись. Убедившись, что противник не собирается вставать, я закрыл глаза и, сделав глубокий вдох, с силой выдохнул. И еще раз.

– Ямасита-кун, – Ая-чан наклонилась над телом, – а почему Изаму-сан напал на тебя?

– Что? – я взглянул на поверженного противника. Да, так и есть, Изаму-сан, один из тройки «отшельников» нашей школы.

– Изаму-сан? – спросил я, увидев, как тот открыл глаза и начал оглядываться с недоуменным взглядом.

– Как меня… Ох! – схватился он за голову, потом скривился и осторожно потрогал челюсть, провел языком по губе. Губа треснула, и по подбородку побежала струйка крови.

Ая-чан безэмоционально протянула ему платок. Изаму некоторое время молча смотрел на протянутый платок, потом кивнул и взял его, вытер кровь, встал на ноги и отряхнулся. По его движениям было видно, что он вполне восстановился, контролирует свои движения, не шатается. Его глаза были ясные, без этой туманной поволоки, что бывает обычно у тех, кто еще не оправился от нокаута.

Я пошевелил пальцами правой руки и невольно поморщился. Опять сбил себе костяшки. Впрочем, учитывая мою, вновь приобретенную регенерацию, скорее всего они перестанут меня беспокоить уже через минуту.

– Ботаник-кун. Девушка Ботаника-чана. – Склонился в легком поклоне Изаму. – Прошу прощения, я не запомнил ваши имена. Меня зовут Изаму, я увлекаюсь боевыми единоборствами и мангой. У меня нет девушки и я вхожу в троицу «отшельников школы Сейтен» под именем Ягуар Сейтен.

– Меня зовут Сато Ая, и я не девушка этого… человека. Его зовут Ямасита Синдзи. Спасибо, – поклонилась в ответ Ая, видимо поняв, что у меня культурный ступор.

– Э… да, – сказал я, чувствуя себя глупо. От того, что стороны представились, ситуация не прояснилась ни капельки.

– А, почему… – начал я, но был перебит Изаму:

– И как один из троицы «отшельников школы Сейтен» я не мог пройти мимо удивительной метаморфозы, которая произошла с Ямаситой-куном, – кивнул Изаму. – Я провел исследование… – тут у него в руках появилась растрепанная тетрадка, и он торопливо перелистнул несколько страниц. – Ага, вот тут. Ты, Ямасита-кун, никогда не обладал никакими боевыми качествами, ни моральными, ни физическими. Однако позавчера ты надрал задницу этому мелкому Цудзи, который стал слишком много о себе думать. Конечно, для «отшельников» не составило бы труда разобраться с ним, однако ты сделал это так, словно у тебя опыт и сила десятка бойцов. Выяснив это и предположив, что произошедшее не может быть простым стечением обстоятельств, как это считает Акира, я решил проверить, на что ты способен. Как и следовало ожидать, в критической ситуации ты раскрыл свои способности. А потому я прошу тебя, Ямасита-кун, раскрой мне секрет твоего преображения! – и тут Изаму выкинул номер, склонившись в низком поклоне «низшего к старшему». Я снова поймал культурный ступор, потому что вот такого точно не ожидал. Нет, ну всякое могло быть, от «я тебя еще поймаю» до «хорошо, я все понял, давай, до свиданья», но вот так…