Трудный путь попаданца (СИ) - Верховен Альберт Страница 12

Пока меня не заметили, делаю два выстрела в голову здоровяку. Башка разлетается как арбуз, и он валится прямо на девушку. Перевожу ствол на тех двоих. Они оба ошалело смотрят на меня. Ближний начинает судорожно хвататься за кобуру, пытаясь достать пистолет. Автоматы обоих стоят у противоположной стены, возле чёрного кожаного дивана. Даю короткую очередь ему в грудь, и он мешком оседает на пол.

Последний оказался самым прошареным, просто бросается в дверь подсобки и скрывается за стеной. Я тут же выпускаю остаток магазина наугад, веером по стене. Да, мне повезло, стена оказалась гипсокартонной. Пули её буквально размочалили и оттуда послышался сдавленный крик боли. На ходу меняю обойму и заглядываю внутрь. Есть! Он лежит на спине и держится за бок, а между пальцев сочится кровь. Без разговоров подхожу ближе и делаю выстрел в голову. Всё.

Слышу сзади лёгкий топот и ко мне вваливается Настя с круглыми глазами и автоматом на перевес.

— Ты зачем прибежала? Я же тебя не звал.

— Я к тебе на помощь.

— Спасибо, конечно, но кто теперь там девчонок прикрывает? — девушка нахмурилась и опустила глаза.

— Ладно, давай оттащим этих в подсобку и позови девчонок сюда, а сама следи за входом, чтоб нас тут так же, тёпленькими не взяли.

За руки за ноги оттащили тела с глаз долой, я не хотел, чтобы Вика с Милой их видели. Взглянул на пленницу — та сидела не двигаясь, в шоке от происходящего. Кровь с того бандита попала ей на лицо и одежду, но она словно не замечала этого. Вошли девушки, настороженно оглядывая комнату.

— Девочки, развяжите её и приведите в чувство, — я решил, что у них скорее получится, чем у вооружённого, небритого мужика.

Они засуетились вокруг неё, а я устало сел на диван, прислонив рядом автомат. Нервное напряжение отступило и накатила слабость. Пленницу развязали, стали протирать лицо, она потихоньку оживала, наконец протянула руку и указала на стол, где стояла начатая бутылка с водой.

— Дайте воды, пожалуйста, — попросила женщина.

Ей дали бутылку, она сделала два небольших глотка и уставилась на нас, машинально сжав её двумя руками.

— Кто вы? — задала она вопрос.

— Мы тут случайно оказались, — ответил я. — Что здесь произошло, кто эти люди и что они от вас хотели?

— Они ворвались, убили хозяина, меня связали, — на глазах у неё появились слёзы, — искали драгоценности, а тут уже ничего не осталось как видите, но они не верили, хотели мне палец отрезать…

Выслушав её рассказ, я пошёл осмотреть убитых бандитов. Вика осталась утешать пленницу, а Мила увязалась за мной.

«Не стоит юной принцессе на такое смотреть», — мелькнула мысль.

Но я опасался напрасно, Милу вид трупов и крови нисколько не испугал, и она довольно ловко обшмонала карманы одного из убитых и сложила все найденное на столе.

«Она случайно в ментовке не работала?», — невольно закралась мыслишка.

Осмотрев здоровяка, обнаружил у него два пистолета. Берета за поясом сзади, а спереди вытащил довольно интересную пушку — Глок 43. Это отличный, небольшой пистолет, его очень любили спецслужбы за надёжность и удобство для скрытого ношения. Вынул обойму — не хватает одного патрона. Понюхал ствол — из него недавно стреляли.

Отнёс трофеи на тот же стол и пошёл в помещение, где лежал мужчина, с дыркой в затылке. Хозяин магазина по словам этой девушки. Пошарил вокруг и нашёл что искал — стреляную гильзу. Калибр подходит, можно быть уверенным, его застрелили из этого пистолета. В руке убитый сжимал старенький револьвер. Разжал пальцы, откинул барабан — полный, выстрелить он ни разу не успел.

Что-то мне во всей этой ситуации не нравилось. Вроде всё просто как грабли — был налёт, убили хозяина, пытали работницу… Но такое чувство, что упускаю нечто важное — какую-то деталь, а своей чуйке я привык доверять, она меня никогда не подводит.

Вернувшись обратно, осмотрел наши трофеи. Оружие, кстати, всё было иностранное, пара неплохих ножей, ключи от машины, ещё от чего-то, кредитки, наличные. В основном доллары, евро, но также были и не много валюты других стран. Я точно узнал сирийские, йеменские и даже бразильские деньги. Странно, зачем им такой винегрет? Где они ими расплачиваются? Я решил поговорить с этой Региной, она уже пришла в себя и о чём-то беседовала с девчатами.

Она сообщила удивительную вещь. По её словам, это место, куда нас занесло, представляет собой мозаику, как будто собранную из кусков других городов разных стран, на улицах которых когда-то шла война, или идёт сейчас. Есть большой район арабских кварталов — там фрагменты сирийских городов Алеппо, Ракки, много африканских, афганские. Есть даже кварталы, где до сих пор сербы воюют с хорватами. А ещё жуткие районы, где идут бандитские разборки в фавеллах или войны мексиканских наркоторговцев с полицией и конкурирующими бандами. Короче, все воюют со всеми, иногда переходят в соседние районы, заключают перемирия, объединяются, потом опять мочат своих недавних союзников.

Про то, что находится в Башне точно никто не знает. Но она как будто притягивает и собирает воедино все части этого гигантского пазла. Она есть ядро и средоточие силы этого странного мира. Есть даже какое-то пророчество, что пока молнии бьют в шпиль на Башне, будет идти война, а город будет расти.

Чем дольше я говорил с молодой женщиной, тем больше хмурился.

— Скажи Регина, а ведь вы с тем мужиком, который тебя допрашивал друг друга знали, так?

— Он спросил, как меня зовут, а я слышала, как его называли те двое, что с ним были.

Я подумал, что тут больше толку было бы от Анастасии. Я, конечно, знаком с методами ведения допроса, приходилось допрашивать пленных несколько раз во время боевых командировок, но она должна в этом понимать по-более моего.

— Мила, позови сюда Анастасию, а сама встань там и следи за дверью, если кто зайдёт, сразу беги к нам.

Она вышла, я же продолжил: «А про какие камни он тебя спрашивал?».

— Сама не понимаю, наверно они думали, что тут есть тайник, но я про это ничего не знаю. Они всё обыскали, но ничего ценного не нашли, — при этом взгляд вильнул в сторону, явно что-то темнит.

— А кто убил хозяина и как это случилось?

— Не знаю, мы с ним были здесь. Магазин разграбили ещё прошлой ночью, мы пытались собрать документы и остатки ценностей. Бандиты стали ломиться в двери, хозяин пошёл туда, я осталась здесь. Потом был шум, выстрел, и сюда ворвались вооружённые люди. Связали меня, стали угрожать, а дальше… Ты их всех убил и спас меня. Спасибо тебе! — глаза её заблестели, губы дрожали, казалось, вот-вот заплачет.

— Регина, а ведь ты мне врёшь, его убила ты, сзади в затылок. И эти парни, наверняка твои подельники. Могу в чём-то ошибаться, но думаю ты знала, что тут спрятаны ценности, но не знала где. Эти бандиты должны были разговорить хозяина и ждали снаружи, когда ты им откроешь дверь. Видимо ты узнала всё без них и тут же его устранила. Своей группе поддержки наверняка слепила сказку, что тут ничего ценного нет, ведь делиться с ними теперь стало вовсе бессмысленно. Ты сделала всю работу, они же палец о палец не ударили, и подобную благотворительность сочла просто оскорбительной. Но парни имели противоположное мнение на сей счёт, вот и решили достучаться до твоей совести. Тут вмешался я и смертельно расстроил этих негодяев.

Рассевшись на диване, гордясь своей патетической речью и тем, какой я проницательный, с победной улыбкой глядел на Регину. Но гордыня не даром считается одним из тяжких грехов, в чём я тут же убедился.

С женщины моментально слетела маска плаксивой беззащитной глупышки, на меня с ненавистью зыркнула жёсткая, волевая фурия. Резким движением она подскочила к столу, где лежали трофеи, схватила нож и приставила его к горлу сидевшей с открытым ртом Виктории. Рванула её за волосы, поднимая на ноги, зашла за спину и зашипела как кошка: «Дёрнешься, я ей горло вскрою!».

В этот момент в дверь заглянула Настя и застыла, вскинув автомат.