Юрий Корчевский - Бездна. Первые после бога Страница 13

Но Володя, как подводник, понимал, что у тихоходного парохода шансов уйти от подлодки нет. Если командир субмарины решил потопить их ржавое корыто, он сделает это. По всем приказам и инструкциям вахтенный офицер должен был объявить команде по громкой связи приказ: «Свистать всех наверх!» Если пароход обречен, то команда хотя бы успеет выбраться из кубриков и машинного отделения и приготовить шлюпки к спуску на воду. Но старпом медлил.

Володя повернул голову. Перископ был еще далеко – кабельтовых в десяти-двенадцати, но теперь он двигался не параллельно кораблю, а прямо на него. Головка перископа мала, он бы ее и не разглядел, если бы не бурунчики на воде справа и слева от нее. Лодка идет в атаку! Если она выпустит торпеду, судну останется быть на плаву минуты полторы-две.

Володя кинулся по переходам вниз – предупредить о торпедной атаке кочегаров, машинистов. Конечно, если атака не состоится, его по головке не погладят. Но в принципе, что плохого может случиться? Ну, упадет давление пара в котлах, пароход на время потеряет ход – не трагедия. Хуже будет, если торпедная атака состоится, вода хлынет в пробоину, а люди не успеют выбраться. Хоть он ни с кем из команды и не сошелся близко, но это же его товарищи, и бросить их он не мог.

Владимир распахнул дверь кочегарки и заорал что есть мочи:

– Субмарина! Торпедная атака!

И тут же бросился наверх – надо было отслеживать ситуацию.

Едва выбежав на палубу, он увидел то, чего опасался: на поверхности воды к пароходу тянулся след пузырьков идущей торпеды.

Старпом, хоть и был подшофе, след увидел тоже и отдал приказ взять круто вправо – он хотел поставить пароход кормой к торпеде. Так уменьшатся силуэт и площадь, и торпеда может пройти мимо.

Из котельного отделения, напуганная криком Володи и внезапными эволюциями судна, выбегала вахта. Все с испугом глядели за борт, на воду.

Торпеда быстро приближалась, а судно слишком медленно поворачивало. Всем казалось, что беда неминуема, но в последний момент судно успело встать параллельно ходу торпеды, и она прошла, вспенивая воду, в десятке метров от правого борта.

Команда радостно заорала, засвистела. Люди радовались спасению, а Володя с тревогой смотрел в ту сторону, где был виден перископ: как поступит командир подлодки? Пустит еще одну торпеду с более выгодного ракурса?

Однако командир лодки решил иначе. Лодка всплыла в крейсерское положение. За рубкой показался сизый дымок – это запустили дизели.

На ходовом мостике появились подводники. Несколько человек подбежали к орудию на носовой надстройке лодки. Сейчас будут стрелять, понял Володя. Огонь в таких случаях ведут по ходовому мостику судна, чтобы лишить его управления и хода, а заодно – и радиосвязи.

Володя бросился на левый борт, к шлюпке. Если подводники попадут в рубку, она прикроет его от осколков.

Володя начал стаскивать со спасательной шлюпки жесткий, как жесть, брезент. Видя его действия, подбежали еще двое из команды котельных машинистов, помогли стянуть тяжелый брезент. Потом все вместе стали поворачивать шлюп-балки, выводя шлюпку за борт. Дружно заработали лебедкой, опуская шлюпку на уровень палубы.

За дребезгом лебедки выстрела орудия Володя не услышал, и взрыв прозвучал неожиданно – просто рвануло с другой стороны корабля. Матросы от испуга попадали на палубу.

За первым взрывом последовал второй, потом еще один. Из рубки повалил дым, потом показалось пламя.

Теперь матросы уже вовсю крутили лебедки, пытаясь спустить шлюпку на воду. Видимо, блоки давно не смазывали, никто не проводил на пароходе шлюпочных тревог. Один блок заело, и шлюпка, перекосившись, застряла.

Пароход начал медленно терять ход. В корму, прямо в котельное отделение, ударил еще один снаряд. Из кочегарки вырвались клубы пара. Если вода подберется к перегретым котлам, последует взрыв – кочегары и машинисты понимали это лучше других.

На палубе были уже почти все члены команды, не было видно рулевого и старпома – видимо, они погибли на ходовом мостике. Зато появился капитан в белом кителе. Он приказал рубить тросы, чтобы спустить шлюпки.

Пожарным топором, висевшим на щите, перерубили пеньку. Шлюпка шумно шлепнулась о воду, подняв кучу брызг.

Один из матросов по канату ловко спустился в шлюпку.

– Держи ее у борта! – приказал капитан. На лине он опустил в шлюпку портфель с судовыми документами и кассой.

Огонь теперь показался из пробоины – из котельного отделения. В кочегарке загорелся уголь в угольных ямах. Корабль был обречен.

– Всем в шлюпку! – приказал капитан.

Матросы споро стали спускаться в шлюпку. Спустился Володя, другие члены команды.

Окинув горевший пароход прощальным взглядом, спустился капитан.

– На весла!

Команда была не в полном составе – не хватало четырех человек. Скорее всего, они погибли, как старпом и рулевой.

Оттолкнувшись от борта парохода веслами, отошли. Сначала вразнобой, но потом по команде капитана, сидевшего за румпелем, дружно заработали веслами. Дым от горевшего парохода несло на них, и некоторые закашляли – уж очень дым был ядовитым, першило в горле.

Они отошли от горевшего судна уже на кабельтов, держа курс к едва видневшейся полоске берега.

Капитан обернулся, посмотрел на судно и стянул с головы фуражку:

– Прощай, «Оливия»!

Из-за кормы корабля, обойдя его на приличном расстоянии, показался нос подлодки, идущей в надводном положении. На ходовом мостике лодки стояли подводники.

Порывом ветра дым отнесло в сторону, и немцы увидели шлюпку.

Двое матросов бросили грести и стали молиться, крестясь, как католики. Остальные налегли на весла, как будто бы от подводной лодки можно было уйти.

Еще издалека лодка открыла пулеметный огонь. Пулеметчик бил с рубки, с ходового мостика. Очередь сначала прошла мимо, фонтанчики от пуль легли с недолетом. Второй очередью пулеметчик попал по матросам. Почти вся команда уместилась в одной спасательной шлюпке, было тесно, и потому едва ли не каждая пуля нашла цель.

Володя сидел на банке у дальнего от лодки борта. Ему повезло, а его напарнику, судя по всему, пуля попала в грудь. Несколько человек было убито, другие ранены. Володя в первый раз видел смерть вот так, совсем близко. Только что рядом с ним, на одной банке, сидел живой человек, работал веслом – и вдруг он убит!

Он собирался перевалиться за борт шлюпки, используя ее в качестве укрытия, как послышался рев мотора, ударили пулеметы, и над ними пронесся самолет. Это был английский торпедоносец «Суордфиш», устаревший биплан с небольшой скоростью, из числа гидропланов, поскольку имел поплавки. Но их небольшая скорость стала преимуществом в борьбе с «волчьими стаями» Деница. По всей видимости, дым горящего судна засекли на постах наблюдения, а поскольку гидросамолеты базировались на берегу, то и «Суордфиш» появился быстро.

Самолет заложил крутой вираж, заходя в атаку на подлодку. Подводники, суетясь, спустились с ходового мостика в центральный пост. Им стало не до шлюпки – самим бы уцелеть.

С «Суордфиша» по рубке ударили пулеметы. Самолет с ревом пронесся над лодкой и шлюпкой и снова сделал разворот.

Вокруг лодки забурлил воздух: подводники, готовясь к срочному погружению, заполняли балластные цистерны водой. Лодка стала погружаться. Вот под воду уже ушел корпус – виднелась только рубка.

И в это время самолет сбросил бомбу. Она взорвалась рядом с лодкой, в районе кормы, поскольку лодка дала ход.

Шлюпку сильно качнуло от близкого взрыва, по ушам ударил грохот.

Вот уже и рубка погрузилась – воду рассекали только перископ и шахта шнорхеля. Но и они скоро исчезнут.

Самолет вцепился в лодку, как собаки в поднятого из берлоги медведя. Он сделал еще заход и сбросил глубинную, как понял Владимир, бомбу, поскольку взорвалась она не сразу. Сначала послышался всплеск воды, за которым последовала секундная задержка; потом поднялся вертикальный столб воды и послышался грохот взрыва.

Люди в шлюпке, не отрываясь, смотрели за разворачивающимся перед ними действием. Своим спасением они были обязаны этому летчику с устаревшего самолета.

Лодка скрылась под водой. Самолет описал круг, высматривая ее. Не обнаружив противника, качнул над шлюпкой крыльями и улетел в сторону берега.

Володя оглядел шлюпку. В борту зияли пулевые пробоины, стонали раненые, недвижно лежали убитые. Сидеть на веслах могли только четверо из команды. Капитан, легко раненный в руку, отдал команду:

– Перевязать раненых.

На шлюпке имелись запас воды в канистрах, немного продовольствия и аптечка. Только бинтов в ней было немного – на массовое ранение членов команды корабля аптечка шлюпки рассчитана не была.

Уцелевшие члены команды принялись перевязывать раненых. Начали с тяжелых, но бинты быстро закончились.