Деньги пахнут кровью (СИ) - Шу Алекс Страница 16

— Я тоже рад, — сообщаю девчонке.

Моя рука выныривает из-за спины с букетом бордовых роз и протягивает ей цветы.

— Ой, это мне? — девушка краснеет.

— Тебе, конечно. Спасибо огромное, что не бросила, вызвала врачей. Ты мне жизнь спасла.

— Да перестань, — смущенно бормочет Зина, — Не могла же я тебя бросить в таком состоянии. Это как-то не по-человечески.

«Правильно. А ещё тебе бы пришлось отвечать за мою смерть. Прежде всего, за неоказание помощи. Хотя, плевать. Главное, что медиков вызвала, и жизнь спасла. По крайней мере до того момента, пока я в тело этого оболтуса не вселился. Остальное неважно».

Зина осторожно берет букет, вдыхает аромат роз, и мечтательно прикрывает глаза.

— Они так чудесно пахнут. Спасибо.

— Не за что. Тебе спасибо.

— Да, а чего мы тут на пороге стоим? Разувайся и проходи на кухню. Я сейчас чай поставлю, — спохватывается хозяйка.

Кухня у продавщицы оказалась симпатичной. Небольшой, но светлой и уютной. На стенах белая плитка с узорами из синеньких колокольчиков. Небольшой квадратный столик с клеенчатой скатертью, бежевый линолеум, стилизованный под древесину, маленькая газовая печка в углу комнаты. Напротив у окна — компактный, пузатенький холодильник «Днепр».

— Присаживайся, я сейчас, — засуетилась хозяйка, отложив цветы и ставя на конфорку беленький чайник.

Опускаю задницу на табуретку, рядом со входом.

Хозяйка наполняет водой небольшую вазочку на подоконнике, вставляет в неё розы.

Затем на столе появляются тарелочки с печеньем и сушками, пузатый миниатюрный чайничек с заваркой, сахарница и пустые чашки на блюдцах.

Хозяйка пристраивается на табуретке напротив меня, подперев подбородок ладошкой.

— Как там в больнице, все нормально прошло? — спрашивает она.

— Вытянули. Практически, с того света, спасибо тебе и нашим докторам, — честно отвечаю я.

«Особенно Мастеру. За новую жизнь».

— И как ты сейчас себя чувствуешь?

— Нормально, — отвечаю я, — Конечно, не так как прежде, но в целом неплохо.

Минут пятнадцать мы болтаем о разных пустяках. А потом я решаю перейти к делу.

— Зин, разговор есть.

— Говори.

В её глазах на секунду мелькнуло разочарование.

— Я на работу решил устроиться. В твоем магазине место есть экспедитора там или грузчика?

— Ты поэтому ко мне пришёл? — голос девушки похолодел на несколько градусов.

— Не совсем. Я в любом случае обязательно зашел бы тебя поблагодарить. Как бы там ни было, ты мне всё-таки жизнь спасла. А это не забывается. Но понимаешь, после того что пережил, решил изменить свою жизнь. Вот, хочу на работу устроиться. Вчера с Санькой разговаривал, он мне посоветовал к тебе обратиться. Ты же продавщицей в универмаге работаешь, а там могут грузчики требоваться или ещё кто-то. И сейчас совмещаю приятное с полезным. Пришел сказать спасибо симпатичной девушке и заодно узнать о работе.

— Понятно, — вздохнула Зина. — А почему на завод устроиться не хочешь?

— Не вижу там особых перспектив. Грузчиком в магазине мне проще и удобнее.

— Сейчас я тебе сказать ничего не могу, — задумалась девушка. — Может не получиться.

— Из-за судимости? — интересуюсь я.

— Да причем здесь это? — отмахнулась продавщица. — Наоборот, таких и берут. У нас большинство грузчиков судимых. С ними проще. Работают они нормально и лишнего не болтают. Только одна проблема — пьют много. И судимые, и несудимые. Вот на этом и можно сыграть. Петрович в последнее время не просыхает. Совсем ополоумел хрен старый. Бухой валяется, а нам приходится самим ящики ворочать. Но в любом случае, это не я буду решать, а директор или его зам.

— Так спроси, Зин, а я в долгу не останусь.

— Сегодня я отдыхаю. А завтра на работе и поговорю. Знаешь, что? Приходи ко мне послезавтра, в это же время, может, уже будет что-то известно.

— Договорились, приду обязательно.

Мы ещё минут двадцать поболтали, а потом я засобирался. Сегодня ещё надо в боксерскую секцию забежать. Когда с Дубой и Санькой сидели, парни сказали, что буквально через пару кварталов ДЮСШ есть с секцией бокса, и объяснили, как туда добраться.

Забежал домой, в своих вещах нашел кожаную сине-бело-красную сумку с символом кремля и олимпийскими кольцами под ним и надписью сбоку «Olympiad-80», запихнул туда голубые треники, майку и полотенце. И быстро сбежал на тренировку, послав извиняющуюся улыбку пухлышке, снова терроризирующей меня томными взглядами. По дороге заскочил в аптеку и купил парочку запечатанных в полиэтилен рулончиков широких эластичных бинтов. Других там не было. А спортивных для бокса я в 70-80-ых годах в свободной продаже не видел.

Зал бокса в ДЮСШ был погружен в полумрак, пах мужским потом и выглядел брутально, благодаря разбитым грушам, обмотанными разлохмаченной синей изолентой и прозрачным «свемовским» скотчем.

В отдалении квадратный дядя обрабатывал грушу сериями ударов, накидывая троечки-четверочки прямых и боковых. После каждой подачи, по залу разносилось гулкое эхо ударов.

«Хорош», — оценил я его технику, — «кмс, как минимум, и с убойным ударом».

На ринге боксировали парни в синей и красной майке. «Красный», худой и высокий, работал на отходе, стопорил противника джебами и изредка добавлял прямой или боковой правой. «Синий», ниже соперника на полголовы, качал корпус, и рвался в ближний бой с короткими крюками и апперкотами, изредка кидая левую при входе в атаку.

Недалеко от меня парочка подростков, работали в паре, имитируя спарринг. За ними с секундомером в руке наблюдали пожилой полный мужчина лет 50-ти и молодой спортивный парень в синей футболке.

Пожилой увидел меня. Окинул взглядом с ног до головы, задержавшись на пальцах с синими вытатуированными перстнями, нахмурился и решительно направился в мою сторону.

— Чего тебе надо? — сурово спросил он.

— Боксом заняться хочу, — простодушно ответил я.

— Староват ты для бокса уже, — из глаз тренера буквально сочилась ирония.

— Так я же не собираюсь чемпионом становиться. И вообще, боксом уже занимался когда-то давно. Хочу всё вспомнить и в форму войти.

— Зачем? — взгляд пожилого стал подозрительным — Для чего тебе это нужно?

— Для самого себя.

— Извини, — разводит руками пожилой, — Я мог бы тебе сказать, что мест нет, группы уже набраны, но не люблю врать. Уголовников не тренирую. Мне проблемы не нужны.

— Василий Петрович, — к нам подошёл парнишка в синей футболке, — Товарищ надоедает? Может его вежливо на выход проводить? Только скажите.

— Вова, перестань, — тренер недовольно посмотрел на неожиданного «помощника». — Парень сам уйдет. Не нужно обострять обстановку.

— Василий Петрович, я уйду без проблем. Но вы поступаете некрасиво. Да у меня неоднозначное прошлое. И посидеть пришлось в тюрьме и на зоне, я этого не скрываю. Молодой был, дурной. Сейчас я захотел новую жизнь начать, нормальную. Пить бросил, на работу устраиваюсь, с прошлым завязал. Хотел снова боксом заняться, как уже говорил, для себя, а вы меня с порога посылаете. Зря вы так. Нельзя всю жизнь судить человека за пару ошибок. Я за это уже сполна расплатился.

Разворачиваюсь и иду ко входу.

— Постой парень, подожди, — окликнул тренер, — С прошлым точно покончено? Никакой уголовщины?

— Точно. Никакой, — подтверждаю я, развернувшись.

— Форма, бинты, перчатки есть? — интересуется Василий Петрович.

— Форма и бинты имеются, а перчаток пока нет. Но я в ближайшее время куплю, — обещаю я.

— Иди в раздевалку, она сразу напротив входа в зал. Посмотрим, что ты умеешь. Перчатки я тебе на первое время найду.

В раздевалке уже находятся парочка подростков. Они с любопытством разглядывают меня. Я с невозмутимым лицом, не обращая внимания на соседей, переодеваюсь.

Выхожу в зал. Тренер уже ждет меня с парой старых потрескавшихся кожаных перчаток, висящих на плечах. Под мышками две здоровые лапы.

— Держи. Пока в них поработаешь, — мне вручаются перчатки, — на скамейке или у ринга, чтобы было удобно, можешь перебинтоваться на скамейке или у ринга. Разомнись немного, потом подходи. Поработаем, поглядим, что покажешь.