Среди легенд - Шопперт Андрей Готлибович Страница 16

– Бегают его зазывалы. Бочарникова хотят выцыганить, но тебе-то какое дело? Ох, мать твою! А ведь прав ты, парень. На вас сразу глаз положит. Нет, ну, нечестно так! – кепку свою на уши натянул.

– Аркадий Иванович, вы нас с Вовкой в первом периоде не выпускайте. Проигрывать нельзя. Я оставшиеся матчи по расписанию посмотрел, только победа над «Спартаком» и ВВС могут вывести на второе место. Постарайтесь звенья почаще менять.

– Без сопливых, – выдал свое резюме Чернышев и сам вышел на вбрасывание.

Сидеть на скамье в такой мороз – смертельный номер. Потом мышцы так задубеют, что травма гарантирована, если не обморожение. Потому, когда минут через семь Чернышев все-таки произвел замену, Вовка уговорил его с Третьяковым не морозить и отпустить погреться в своем кабинете, в раздевалке тоже по шкале Фаренгейта ноль, а по Цельсию минус семнадцать, никто туда батареи не проводил.

– Открыто, – буркнул тренер, и Вовка чуть не силой уволок с собой болеющего за своих Третьякова.

На площадке шла заруба. Счет не открыли. Мог отметиться нападающий МВО ВВС Юрий Жибуртович, но каким-то чудом Паша Забелин шайбу плечом отбил. У «Динамо» же особых успехов не было. Чернышев пару раз выигрывал вбрасывание, но защитники ВВС Виноградов и Андрей Чаплинский каждый раз сольные проходы динамовцев прерывали.

Стадион ревел, зрители болели неистово, подогретые водкой, и когда через полчаса наступила тишина, Вовка понял, что первый тайм окончен и пора двигать в раздевалку. От игроков вверх поднимались клубы пара. Прямо как в бане. Все тяжело дышали, а Забелин стал стаскивать с себя свитер.

– Плечо болит, сил нет.

Врач помог Паше раздеться и стал ощупывать.

– Да у тебя, скорее всего, перелом ключицы, трещина-то точно. Все, меняйте его, – врач обернулся к Аркадию Ивановичу.

– Лады. Займись им, Семеныч. Повязку наложи. «Скорую» вызови. – Чернышев оглядел все еще тяжело дышащую команду. Потом повернулся к сидящим чуть в стороне молодым. – Что, Третьяков, готов?

– Конечно, Аркадий Иванович, – Вовка-длинный радостно улыбнулся.

– А ты? – снял кепку и, полотенцем вытирая голову, повернулся к Фомину тренер.

– Со своей пятеркой? – Вовка замерз немного, но тут уж где разминаться.

– Конечно.

Второй период начался предсказуемо. Вовка легко отобрал шайбу при вбрасывании у Анатолия Архипова и покатил на свое место у борта. Револьд отправил ему шайбу чуть рано, Соловьев еще не развернулся у ворот летчиков, и пришлось отпасовать назад на Леонова. Получив снова шайбу и совершенно запутав игроков ВВС этими пасами, Вовка отправил ее Сергею Соловьеву за ворота и, обогнув одного из защитников, выехал на усы. Бить с левой руки было немного неудобно, но Фомин сумел шайбу приподнять, и севший на колени вратарь летчиков Исаев даже не понял, что ему гол забили, не видел ее. Только по реву трибун до него дошло, что шайба уже в воротах.

Как положено в прошлом-будущем, Вовка покатил меняться, и наткнулся у борта на непонимающий взгляд Аркадия Ивановича.

– Чего тебе, Артист?

Н-да. Ведь уже десяток раз твердил, что меняться нужно при первой возможности. Оглянулся, никто из динамовцев, находящихся на льду, и не думал за ним последовать. Конечно, для товарищей хроноаборигенов его действия совершенно непонятны. Меньше минуты на льду. Нужно забивать и забивать, пока масть прет.

Пришлось ехать опять на точку вбрасывания. Стадион притих, и Вовка прямо всей прикрытой и неприкрытой кожей чувствовал, как на него устремлены десять тысяч пар глаз. И среди этих пар есть пьяненькие глаза Василия Сталина и старшего тренера МВО ВВС Матвея Гольдина, совсем даже не пьяные, а оценивающие и завидуще-загребущие. Ох, предсказуемо после матча агитировать будут за советскую власть. И в данном случае ему Аполлонов не помощник и не защитник, какой же дурак полезет против сына самого «товарища Сталина». Нет таких дураков.

Разыграли, и Вовка умышленно не стал усердствовать в борьбе. Не проканало. Виктор Леонов, вставший напротив, отправил шайбу точно на Виктора Климовича, занявшего левый фланг звезды. Передача Револьду, тот в одно касание вдоль борта. Фомин шайбу принял и не стал мудрствовать, щелкнул по воротам. Вратарь ВВС словно почувствовал, что шайба будет верхней, и смог крагами отбить, но на беду на Соловьева, притаившегося за воротами, Сергей, как и отрабатывали, отправил Вовке. 2:0. И рев на пару минут на трибунах. Красиво, чего людям не радоваться.

Опять поехал меняться Фомин и сам себя остановил. Ну да, прошло чуть больше минуты. Вернулся и со злости на судьбу, на Чернышева и обоих Сталиных легко выцарапал шайбу у Леонова и отправил Револьду. Щелк, шмяк, бряк. 3:0.

На этот раз Вовка плюнул на все и, открыв калитку, ушел с площадки. А чего теперь бояться?! Чернышев сам завтра подойдет и скажет, что есть мнение передать до конца сезона ефрейтора Фомина на усиление команды ВВС.

Странно, но ни крика, ни взглядов осуждающих. Чернышев крикнуть-то крикнул, но оставшимся на льду динамовцам:

– Смена, мужики! – и сам первым выкатил на лед, по дороге шепнув Фомину: – Спрячься в кабинете!

Вовка сел в кабинете за стол и вырвал из тетради-блокнота Чернышева листок, разделил его на две части. Плюсы и минусы перехода в ВВС. Главный минус – это гибель команды через два года в Свердловске. Что еще? Вечно пьяный самодур Сталин-младший.

Еще тренер, который на самом деле хозяйственник, до этого двадцать лет проработал главным технологом Большой спортивной арены Центрального стадиона имени Владимира Ленина (он же «Лужники»). Выживет, не попав на самолет, так как его перед вылетом Василий Сталин отстранит от руководства командой. Матвей Иосифович Гольдин. Куда после катастрофы денется этот тренер, Федор Челенков не знал. Тренера заменят, обдерут в третий раз все хоккейные команды, и ВВС то ли трижды, то ли дважды станет чемпионом. А потом в 1953-м Василия Сталина снимут, а команду расформируют, лучших добавив в ЦДКА, в том числе и Боброва в родные пенаты вернув.

Нет, не хотелось Вовке в эту команду.

Ну, а плюсы? Есть?

Есть. Можно легко получить доступ в ВИАМ, где делают так называемую дельта-древесину. Если из нее делают самолеты, то сделать клюшки и часть защитной амуниции легко и просто. Василий Иосифович стукнет по столу, и ведущие инженеры авиационной отрасли за неделю сделают и щитки, и клюшки, и прочие ракушки. Это не хуже пластмассы, а может, и лучше, исходя из того, что пластмассу начнут в СССР выпускать только в середине этого года. И делать пока из нее будут украшения. Про дельта-древесину Федор Челенков знал точно, что еще с 1940 года делают. Читал как-то в интернете про рус-фанер, он же «кукурузник». Тот да, из фанеры, а вот гораздо более совершенный самолет ЛаГГ-3 – истребитель конструкторов Лавочкина, Горбунова и Гудкова, из этой самой дельта-древесины. А самое интересное – из нее сделаны винты вертолета Ми-10. Согласитесь, нагрузки на вертолетный винт больше, чем на хоккейные щитки. Технология простейшая – березовый шпон пропитывается спиртовым раствором фенолформальдегидной смолы, прессуется, затем слои склеиваются. Не горит, не режется, не боится влаги.

Второй плюс. Это тот же Гольдин. Он может и прислушаться к мнению Фомина, особенно если ему Вася Сталин это посоветует. Можно начинать собирать и, правда, команду будущего.

Еще ведь и лейтенанта может Сталин дать, офицер летчик явно получает денег больше, чем ефрейтор милиционер.

Стоп. Так ведь можно договориться до того, что надо идти и самому проситься в ВВС.

Ага, забыл один плюсик за «Динамо» поставить – это Наталья Аркадьевна Аполлонова. Школьница с золотыми волосами, зелеными (прямо как вымытая дождем трава) глазами и маленькой родинкой над губой.

Опять замолчали трибуны, и Вовка поперся в раздевалку, предварительно листок с плюсами и минусами уничтожив. Тупо сжег в пепельнице и пепел, перемешав, вытряхнув в урну.

Сидели, развалившись, в благодушном настроении динамовцы. Закатили летунам еще две, и только одну Третьяков пропустил, да и то автогол. Не ожидал. Была толкучка у ворот, и шайба от конька Бориса Бочарникова залетела в угол. Интересно. Прямо мистика. Именно Бочарников в следующем году станет ренегатом и будет играть за ВВС, вот раньше стал за них голы забивать. Оговорочка по Фрейду. Н-да. И погибнет.