Право убийцы - Валерий Александрович Гуров Страница 16

Я сделал очередную пометку и, собственно, получил ответ на вопрос, почему сокурсника не удивляют мои ссадины и фингалы. Здесь устраивали спарринги, и мы в них активно участвовали. Причём я был участником послабее, и этот фигляр теперь решил, что может меня вот так безнаказанно подкалывать. Главное вот что —, академия не гуманитарная, учат здесь вполне себе реальной боевке. Это еще лучше, не придется забивать себе голову скучной теорией, которая все равно не пригодится в настоящей схватке.

Сосед смерил меня взглядом, приподняв бровь.

— Слышь, Марк, в таком прикиде все бабы были бы твои, ты где такое взял? Не говори, что у коменданта в чулане, — он засмеялся, потёр ладони и посмотрел бирку на моем пиджаке. Выражение лица у него быстро поменялось. — Ни фига себе шикардос! Откуда у тебя бабки?

Логично, что шмотки Гиппопотама стоили немалых денег, а мой сосед, судя по всему, был модником и в брендах шарил.

— Добрые люди помогли, — расплывчато ответил я.

— А меня с этими добрыми людьми можно познакомить? — мечтательно протянул сосед.

— Как только, так сразу.

Дуда закивал, показывая, что мои шмотки он оценил, и задумчиво почесал губу с только-только пробивающимся пушком над носом.

— По чесноку, Марк, ты правильно сделал, что не пошёл. Не хочу тебе говорить, но там были Лена и Виктор, ага. Он сказал, что отшлепает тебя, как юнца, если попадешься ему на глаза… Эй, чего ты так на меня смотришь, я просто передаю тебе его слова, — сосед виновато улыбнулся. — Он еще сказал, что если ты не свалишь до специализации, то тебе несдобровать. И погоняло тебе дал — паразит.

Кто такие Лена и Виктор, я не знал, поэтому понятия не имел, за что меня хотят «отшлепать» и почему у меня такое прозвище. Поэтому сразу спросил:

— Какие у него вопросы? И где его найти?

— Ну это, брат, вы сами разбирайтесь какие, мне оно нахрен не тарахтело, проблемы на голом месте… Ну чего, пойдем? Ненавижу этот дурацкий «обычай», — поёжился Дуда. — В прошлом году так после вечеринки один абитуриент встрял по самое не балуй. Нахрюкался настолько, что Билли и Боба не открыли ему дверь, прикинь.

— И что с ним в итоге? — я попытался задать вопрос так, будто мне просто интересно, чтобы по минимуму показать собственную неосведомленность.

— Да хрен лысый его знает, наверное, устроился дерьмище вычищать в каком-нибудь коровнике. Принудиловка в Окраинных землях — штука не самая приятная, — Дуда пожал плечами, чуть не смахнув хомяка. — Ладно, Марк, не суши мозги, а то и вправду не откроют. Я сегодня на месяц вперёд отдохнул, башка раскалывается, а впереди столько пахоты для подготовки к специализации… давай ты попробуй, а?

Дуда вышел из круга, приглашая меня занять его место. Почему нет, можно попробовать, обычно такие замки я всегда вскрывал играючи. Я встал посередине, широко расставил ноги опустил взгляд. Обратил внимание, что внутри круга изображена все та же змея с пятого этажа, восьмеркой, а в кольцах бесконечности разместились иероглифы четырёх стихий. По телу медленно поползли нити энергии — тонкие белёсые полосы, подсветившие тело, будто фосфорные. Энергопотоки устремились в круг под ногами. Прежде чем резонанс состоится, следовало как следует прощупать энергию механизма. У статуй пока еще блекло, но загорелись глаза. Реагировали каменные изваяния очень чутко.

Резонанс, который казался плевым делом, почему-то не происходил. Я не чувствовал энергию статуй, хоть ты тресни. Круг под ногами завибрировал, но и только. Было вспыхнувший в глазах статуй огонек мигом погас, как будто его и не было, как искра на размокшей деревяшке. Моя энергия ча не нашла должный отклик в энергии стихий и рассеялась, как капля в море.

Такое случалось впервые.

— Че брат, не получается? — присвистнул Дуда. — Ты ж, вроде, не пил? Или в твоем Мухосранске не научили, как работать с…

— Помолчи, — перебил я.

Сосредоточился, сжал-разжал кулаки и гулко выдохнул. Особого сопротивления статуй я не почувствовал, механизм просто отверг мою энергию, как чужеродную. Этого следовало ожидать, внутренняя и внешняя сила находились на противоположных полюсах. Как работать с внешней энергией, я толком не успел разобраться. Что ж… попробую чуточку увеличить напор, обычно в таких случаях работает грубая сила. Так сказать, бахнем кулаком и посмотрим, что выйдет. Круг завибрировал сильнее, глаза тварей полыхнули, но снова погасли. Двери так и остались закрытыми. Силы энергетического толчка не хватило и на этот раз. А я вложил в усилие немало, если направить такой поток в соперника, ему точно не поздоровиться.

— Э-эх, чего ты возишься?

Я никак не отреагировал, собираясь с силами, чтобы предпринять третью попытку, когда сосед добавил:

— Ты не увлекайся. Запорешь еще раз, и Билли и Боба заблокируют проход, потом сам будешь разбираться с комендантом. Я скажу, что не при делах — тут без обид. Будет тебе чемодан-вокзал-Мухосранск.

А сосед у меня, оказывается, с душком. Как говорится, таких друзей за хрен и в музей. Возьму на карандаш, что каши с ним не сваришь. Я решил, что больше не буду мелочиться и экономить, да и едкие комментарии Дуды слушать не хотелось. И с этими мыслями щедро ливанул энергии в круг, стиснув зубы. Если мерить в гончих, которых здесь так ценили, то подобным ударом я в прошлой жизни выкашивал целое стадо тварей. Не стоит, конечно, так рискованно работать напролом, но…

На «но» мысль оборвалась. Глаза у статуй вспыхнули — сначала красным, а затем чёрным огнём. Я смекнул, что перестарался, однако выплеск было не повернуть вспять. Статуи дёрнули ворота с такой силой, что старое дерево не выдержало нагрузки и, будто изъеденное личинками, рассыпалось в труху. Цепи остались висеть в лапах каменных чудовищ. Чугунные кольца с кусками древесины мерно покачивались из стороны в сторону. На наших глазах статуи опустили руки и как будто склонили головы. И вот тут выпучил глаза Дуда, челюсть у паренька отвисла, а его хомяк противно запищал, видимо, возмущаясь.

— Ты. Что. Натворил⁈

Я пожал плечами, переступил через труху, оставшуюся от ворот, и шагнул в открывшийся проем.

— Пойдем, считай, что нас пустили. Ты разве не этого хотел?

Ну