Мои злодейские будни - Анастасия Медведева Страница 16

– То, что ты говоришь… – протягивает Сандар, недоверчиво глядя на меня.

– Я не хочу работать на вас, – отвечаю прямо и поднимаюсь на ноги. – Это кресло ваше. По закону. И вы правы, что мне здесь не место: мать была изнасилована, я нежеланный ребенок… Пожалуй, пришло время попрощаться и разойтись в разные стороны.

Выхожу из-за стола и иду к двери, сопровождаемая тремя парами увеличившихся в изумлении глаз.

Да, Неха тоже поражена моей реакцией на правду.

– Аша, подожди! – Лила хватает меня за руку, и я с неменьшим изумлением замечаю, что она лишь на секунду опередила Сандара. – Никто здесь не хочет, чтобы ты ушла. Никто не испытывает к тебе ненависти. Отец… он очень сильно любил нашу мать и не всегда может найти в себе силы смотреть на тебя, но это не делает его плохим человеком – лишь слабым. Я же являюсь твоей сестрой по материнской крови и всегда считала тебя родной! Мы с тобой – единственное, что от нее осталось! И этот дом – тоже ее наследие! А когда мы войдем в число Великих Домов, ты сможешь найти себе достойную партию – и никто не сможет сказать тебе ни слова о твоем происхождении!

Мне и сейчас никто ничего не говорит: Сатишу плевать, других я не видела.

Да и глупо это – полагать, что принадлежность к Великим Домам убережет меня от насмешек знати. Всегда найдется тот, чей Дом сильнее и чей язык длиннее…

Однако забота Лилы тронула сердце Аши. Не мое – но этого тела.

Выдавливаю улыбку, глядя на лицо сестры:

– Я тоже всегда считала тебя родной. И благодарна за твои попытки показать мне свою любовь, – произношу, сосредоточенно подбирая слова.

Потому что до сих пор не знаю, кто меня отравил.

И в связи с открывшимися обстоятельствами разбрасываться заверениями в заботе и преданности дому больше не планирую.

– Аша, прости меня, – слышу голос Сандара за своей спиной. – Я действительно позволил себе лишнее. Твой вклад в наше семейное дело неоценим.

Ого. Неужели все так просто решается? Один честный разговор – и столько бонусов в итоге?..

– Но твоя самодеятельность со слугами меня категорически не устраивает! – продолжает Сандар суровым голосом.

Ну вот оно! Наконец-то! А я уж было решила, что случайно в чан с сиропом попала.

– Даже если они совершили глупость, ты не должна горячиться! Пришла бы ко мне и рассказала – я бы все сделал сам! Ты не можешь рисковать своим прикрытием из-за желания прочистить мозги всем безголовым! Никто не должен знать ни о твоем характере, ни о твоей силе – даже слуги дома Гаварр! Почему ты продолжаешь допускать столь примитивные ошибки?!

Оу.

Слегка потрясенная, разворачиваюсь к отчиму.

И ведь я понимаю, что в этой его отповеди все так же больше заботы о Лиле и о репутации всего Дома, чем обо мне. Но тем не менее мне приятно. Приятно, что он отчитывает меня не за злоупотребление властью – которая, как выяснилось, мне тут вовсе не положена по праву происхождения… а за привлечение внимания к своей собственной персоне, которое в будущем может навредить мне самой.

– Я вас услышала, отец. Пожалуй… я была не права, – приходится признаться.

Слугам я не доверяю. Но я неплохо их запугала.

Вряд ли кто-то из них захочет рискнуть жизнью ради сомнительного удовольствия получить поддержку от собеседника во время жалобы на своих господ.

– Значит, ты никуда не уйдешь? – не отцепляется от меня Лила.

– Конечно, она никуда не уйдет. У нее есть долг перед матерью, который она должна погасить, – чуть более сухим голосом произносит Сандар.

– Долг?

– Твоя мать родила тебя и находилась в семье еще десять лет… но затем не выдержала и попросила о добровольном изгнании в запретные земли. То, что случилось с ней на войне… она не смогла этого пережить. И скончалась спустя год после ухода. Мы никогда не говорили об этом ни с тобой, ни с Лилой, но грех, который совершила Сати по отношению ко мне – пусть и совершила, не имея сил дать отпор!.. Этот грех не отпускал ее до конца.

Отчим смотрит на меня, и его взгляд тяжелеет.

– Потому я считаю, что ты в долгу перед своей матерью. Ты должна доказать ей, что не просто так появилась на свет. Ты должна сделать нашу семью сильной – а не разрушить, как полагала Сати… Но если ты считаешь себя свободной и от этой ноши, то можешь идти куда хочешь. Я тебя не держу.

Некоторое время смотрю на него в ответ, ничего не говоря.

Затем опускаю взгляд в пол и произношу:

– Я хочу сделать нашу семью сильной.

Почему? Потому что в таком случае сильной я сделаю и себя в том числе.

Я не планировала покидать дом Гаварр, но перестать выполнять обязанности Аши подумывала вполне серьезно. Однако теперь мне интересно… действительно интересно, куда все это заведет именно меня – с моим характером, моей моделью поведения и моими взглядами на жизнь.

Чем не эксперимент, о котором другие могли только мечтать? Эксперимент под названием «жизнь в чужой шкуре».

– Да, я готова попробовать, – с сухой улыбкой добавляю.

– Я рад это слышать. Больше не повторяй своих ошибок и старайся держаться в тени, как делала всегда, – произносит Сандар и выходит из кабинета.

Открываю рот, чтобы спросить, как идет процесс дознания по делу о моем отравлении… но отчим уже закрывает за собой дверь.

В подземелье мне с недавних пор вход запрещен. И информацией со мной никто не делится.

Я очень посмеюсь, если через пару дней выяснится, что пойманный преступник умер в первую же ночь в темнице, не оставив никаких хвостов…

– Аша… мне очень жаль, что ты все это услышала, – говорит Лила.

Но я так и не поднимаю глаз, демонстрируя свое смирение, а на деле размышляя о необходимости нарушения очередного запрета.

– Я пойду, Тамаре нужна моя помощь: она сейчас разбирается с теми слугами, которых ты выгнала… В ближайшие дни в доме будет царить настоящий хаос! – замечает сестрица и выходит из кабинета вслед за отчимом.

Какое все-таки продуманное семейство: что бы ни происходило, в итоге все вернется на круги своя, а Аша вновь останется крайней…

Поднимаю голову и смотрю на Неху.

– Мне нужна информация о моей матери и о моем