Катнора. Сердце двух миров - Ольга Кобзева Страница 16

Дядюшка Готрек всего пару раз составлял нам компанию в собирательстве, всякий раз находя дела важнее, но сегодня неожиданно решил присоединиться. Этот день мне запомнится. И не потому, что случилось позднее, хотя и поэтому тоже. Но потому, какое теплое чувство окутало меня, когда шла в лес, держа за руку родных существ. Родных не по крови, но тех, кто вырастил меня, стал семьей.

Тетушка Дора – кругленькая, решительная гномиха, с грибами на ты: знает, где растут, как срезать, как после обработать и верно заготовить. Она руководила нашей сплоченной группой.

- Белый! – взвизгнула я, радуясь первой сегодняшней находке. Есть примета, что того, кто найдет первый гриб, ждет удача весь день. Даже не знаю, считать ли дальнейшие сегодняшние события удачей либо же напротив, но обо всем по порядку.

Срезала гриб у самого основания, полюбовалась чистой шляпкой и крепкой ножкой, и с улыбкой отправила находку в корзину.

Гномихи ревниво косились на меня. Еще бы! Хоть все и пошли в лес вроде как сообща, а между гномами все равно то и дело будто шло неведомое соревнование. Поселение небольшое, все друг у друга на виду, каждый смотрит на соседа, пусть и не отдает себе в том отчета. Стоит у кого-то появиться новому наряду или платку, тут же соседка стремится заполучить платье красивее, вышить платок искуснее. А семейные рецепты и вовсе ревниво хранятся и бережно оберегаются.

Дважды в год гномы собираются все вместе – на праздник урожая, и в день почитания Грондвира Каменное сердце. В эти дни в центре поселения сообща накрывают богатые на угощения столы. Вот тут-то хозяйки и блещут своими фирменными блюдами. Высшая радость для гномихи – утереть соседке нос, любуясь, как именно ее пирог первым исчезает под одобрительные возгласы гномов.

Мы все дальше углублялись в лес. Трава постепенно становилась гуще, деревья - выше, а воздух - влажнее. Беззаботно щебетали птицы, слышалось журчание ручья. Я шагала чуть в стороне от остальных, ловя свет сквозь листву и вдыхая запах мокрой земли, мха и ягод.

Гномы смеялись, вспоминали, как в прошлом году подслеповатый гном Дунтул, один из старейших жителей поселения, чуть не съел поганку, пока хвастался, что знает каждый гриб по запаху.

Я шагала немного поодаль, привыкая к лесу. Он казался одновременно знакомым и чужим. Листья шелестели, птицы щебетали, но где-то в глубине души зарождалась настороженность. Необоснованная, но все более ощутимая с каждым шагом.

- Только далеко не отходи! – не в первый раз предупредила тетушка, наклоняясь за очередной находкой.

Рассеянно кивнула, завороженно глядя на вспышку алого между кустами. Шиповник? Нет – малина! Ягоды сочные, крупные. И странно светятся, как будто изнутри. Потянулась вперед, с нетерпением срывая и отправляя ягодку в рот.

- М-м-м…

- Малину нашла? – подошла со спину тетушка. – На вот тогда лукошко, собирай. Варенье сварим, зимой лакомиться будем. Ух, какая сладкая! – одобрительно цокнула гномиха, продегустировав крупную ягоду.

Я слышала, что остальные собиратели отошли немного в сторону, увлеченные тихой охотой. Негромкие разговоры и смех поддерживали атмосферу безопасности и спокойствия. Есть что-то уютное в таком виде досуга. Уютное и объединяющее.

Голоса становились все тише, по мере продвижения гномов, но я не переживала, уверенная, что дядюшка Готрек где-то поблизости, одну меня точно не оставит.

Увлекшись собиранием малины и собственными мыслями, я перестала оглядываться и прислушиваться, мысленно рисуя новое украшение. Это будет браслет в виде тонкой веточки малины, отполированной временем.

Браслет будет не плетеным, а жестким. Мне представлялось, что основа будет изгибаться не ровно, а чуть изломанно, повторяя природную линию дикого стебля. По всей длине прикреплю крошечные, почти незаметные шипы - не острые, но вполне ощутимые.

Металл… какой использовать металл?

Попробовать сплав? В воображении мне рисовался именно сплав, цвет глубокий, с теплым отливом, что-то между бронзой и старым серебром. Как влажная кора после дождя.

В нескольких местах между шипами вставлю кабошоны из полупрозрачных камней: дымчатый кварц, а может серо-синий агат или капли желтого цитрина. Камни должны поблескивать мягко, не ярко, словно капли росы, застывшие на стебле поутру.

Я очень глубоко ушла в размышления и не сразу заметила, как из-за кустов выскочил зверь. Огромный, темный, с глазами как раскаленные угли. Грозное рычание пронзило лес, едва не парализовав меня. Отшатнулась и замерла. Он тоже. Дыхание перехватило, грудь просто не опустилась после очередного вздоха.

Мы со зверем смотрели друг на друга. Сердце билось, будто молот в кузне почтенного Зоркета.

Это было не просто животное - тень с когтями, вырвавшаяся из самого сердца леса. Его тело будто собралось из дыма и мышц, морда вытянута, как у волка, но с какой-то чужой, пугающей резкостью. Глаза - две капли расплавленного металла, горящие на фоне черной шерсти. Они впились в меня, и время будто вовсе остановилось.

Не знаю, какие силы помогли мне отмереть. Медленно, все также не дыша, отступила чуть назад, хрустнув сухой веткой. В голове стучало: беги, беги! Но ноги не слушались. Все тело налилось тяжестью, как во снах, когда опасность близко, но ты не можешь двинуться.

Зверь замер и насторожился еще больше. Я видела его желание напасть, но что-то его останавливало, сдерживало.

Грудь лесного чудовища ходила ходуном, пар вырывался из ноздрей, когти впивались в мох. Шерсть на загривке поднята, губы скалятся. Но он не нападает.

Мы смотрим друг на друга.

Горло охрипло, грудь стянуло стальным обручем. И хотела бы закричать, позвать на помощь, но голос отказал. Все, что могла в тот момент – следить за жуткой тварью и ждать своей участи.

Зверь, буквально превозмогая себя, сделал шаг ко мне. Пригнул голову, прижал уши. Он даже заскулил, словно этот единственный шаг причинил ему боль.

Второго уже не было. Зверь рычал, смотрел на меня бешеными глазами, но не нападал.

За эти мгновения, что мы смотрели в глаза друг другу, я почувствовала что-то… связь с потусторонней тварью, как бы странно это ни звучало. Боялась ли я его? Очень! Но в то же время между нами словно протянулась тонкая ниточка, ощутимая, за которую я могла потянуть.

- Катнора! – вздрогнула, услышав хриплый взволнованный голос дядюшки Готрека. – Великие Боги! – выдохнул он, получше рассмотрев жуткую тварь, скалящуюся теперь на нас обоих.

Зверь резко вскинул голову в сторону гнома. От нападения на меня его что-то останавливало, но вот напасть на гнома ему ничто не мешало. Следующий миг растянулся для