Исход - Георгий Лопатин Страница 17

Рус невольно задумался, что с этим ресурсом можно сделать, так-то понятно — поработить, но он хотел использовать их в предстоящей битве. И несколько мыслей на этот счет у него появилось. Для некоторых людей они могли показаться несколько неоднозначными, мягко говоря, но Русу сейчас было не до чистоплюйства. Ему требовалось во что бы то ни стало победить и он собирался для этого использовать все возможности даже самые грязные.

— Славян, даю тебе три тысячи и мне нужно, чтобы ты сделал следующее…

Дальше он подробно объяснил, что следовало сделать брату в ближайшие дни.

— Понял?

— Сделаю.

На второй день появились разведчики кутригуров, что фиксировали местоположение славянской армии. Рус приказал их гонять, но с таким расчётом, чтобы несколько групп все же смогло подобраться поближе и срисовать количество воинов, но при этом, не давая им пробиться дальше на запад.

Чтобы степняки сильно не волновались, Рус показал им, что у него под рукой находится всего семь тысяч человек и решили атаковать наличными силами, а не тянуть время собирая еще по разным сусекам. Сколько могли при этом выставить кутригуры? По всем расчётам выходило, что не больше тридцати тысяч.

Боле чем трехкратное превосходство. Это должно было спровоцировать степняков на атаку. А чтобы точно напали, показал им большой лагерь из пленников в котором точно находились родные тех, кто состоял в войске степняков ходивших в набег на алано-готов и где молодые воины забавлялись с пленницами.

Комплексная провокация удалась и кутригуры купившись, кипя праведным гневом, с яростью ринулись в атаку.

Славяне конечно же жутко испугались такой накатывающей на них оравы и бросив лагерь с пленниками и прочими трофеями, на бегу одевая штаны, вяло отстреливаясь в панике бросились прочь вглубь узости… только кони отчего-то оказались полностью готовы.

Кутригуры радостно-злорадно визжа, зная, что враги попались в ловушку, нахлестывая коней, усилили натиск. Узость тем временем становилась все уже и уже, вот уже достигнув ширины около тысячи широких шагов.

Но что это?!

Словно из склона гор, а на самом деле из боковых карманов узости, по сути больших оврагов промытых дождевыми ручьями потянулась масса из крупного рогатого скота и людей. Быки тащили повозки, а люди оказались связаны и привязаны к эти самым коровам и быкам с повозками, коих для быстроты стегали раненые воины.

В общем получился эффект сдвигающихся лифтовых дверей, что отсекали «бежавших» славянских воинов от их преследователей. Увы, сдвинуться они все же до конца не смогли, но это уже в глобальном плане не имело значения, та узкая щель, что осталась и через которую десятками пробивались степняки легко блокировалась, проскочивших порубили остановившиеся по сигналу рога и принявшими бой славянами.

В целом масса из скота и людей выполнила свою задачу и заставила противника не просто остановиться, но и быстро уплотниться до состояния «кильки в бочке». Кони реально не могли даже развернуться, для этого требовалось как следует потолкаться. И тут-то их и накрыло… в прямом смысле этого слова… стрелами.

Рус разделил лучшую тысячу на две части, разместив их на склонах узости и те начали вываливать стрелы на сгрудившегося в плотную толпу степняков. Часть стрел конечно пришли в негодность за первые два дня вторжения, но порядка четырехсот тысяч еще осталось вот их они и вываливали с максимальной скорострельностью на врага.

Кроме того на степняков обрушили стрелы всадники скрывшиеся за живой стеной. Семь тысяч человек да по минимум десять стрел каждый (у кого-то даже в два, а то и три раза больше имелось), и они тоже с азартом пускали их во врагов.

В итоге на тридцать тысяч человек оказавшихся в ловушке за считанные минуты с трех сторон обрушилось порядка полумиллиона стрел.

У тех воинов, у кого стрелы быстро закончились, принялись метать дротики. Собственно, их нагрузили сразу несколькими комплектами.

Так что к этому полумиллиону стрел добавилось порядка тридцати тысяч дротиков, что швырялись не просто рукой, а с помощью веревочной копьеметалки увеличивавшую в несколько раз дальность броска.

И если вначале кутригуры еще пытались отстреливаться, то очень быстро прекратили, ибо массированный перекрёстный расстрел валил раскрывшихся всадников десятками и сотнями, так что единственной их мыслью стало хоть как-то защититься от смертоносного дождя. К тому же кони, получая ранения дергались, сталкивались друг с другом, тут еще резкий запах крови, крики всадников… в общем вели себя крайне неспокойно, не давая выстрелить в ответ хоть сколько-нибудь прицельно и стрелы улетали в молоко.

Конечно же, степняки, осознав, что в кураже погони попали в гигантскую ловушку, попытались из нее вырваться, но Славян не подвел старшего брата и сделал все в точности как тот приказал. А именно не только нагнал людей для стены, что отсекла степняков от славян, но и закрыл таким же образом выход из узости в степь, нагнав к выходу в несколько раз больше народу и скота.

Степняки естественно пытались пробиться через пробку, обрезая веревки пленникам, что связывали их между собой и со скотом, но на это требовалось время, немного, считанные минуты, но они-то все и решали эти злосчастные минуты.

Стрелы все это время непрекращающимся потоком падали сверху разя воинов и их коней. Многие тысячи погибли от самих стрел, сотни погибли упав с коней будучи ранеными и были этими самыми конями затоптаны. Наконец, пробку удалось «рассосать» и через образовавшиеся проходы стали выскакивать счастливчики.

Теперь уже на выходе образовалась пробка из самих воинов, желавших выскочить из ловушки, что снова стали представлять из себя отличную мишень и снова десятки убитых с сотнями раненых.

Но вот все стрелы оказались израсходованы.

Казалось бы, после такого смертоносного перекрестного обстрела по плотно скученным целям никто не мог уцелеть, но нет, хорошо если удалось выбить треть степняков, то есть около десяти тысяч. Еще сколько-то было ранено…

Пока противник находился в состоянии паники и еще не осознавал, что даже после столь смертоносного дождя они все еще вдвое превосходят славян и если перейти в рукопашную схватку, то могут победить, тем боле что и стрелы свои не растратили, их следовало дожать, что Рус и решил сделать, отдав приказ:

— Атака в копья!!!

Славянские всадники с криками ринулись в атаку, благо, что степняки до этого хорошо раздвинули «лифтовые двери»