Чемпион Кроноса - Оливер Ло Страница 18

И тут мои глаза зацепились за странный блеск у одной из голов. После того, как я пригляделся, мое сердце внезапно сжалось и застучало быстрее. Непонятный моему разуму восторг обуял все тело, а воспоминания старых легенд били в голову ключом.

Прямо около головы Амфисбены в ее тело был воткнут меч. Виднеющееся изогнутое лезвие имело серебристый цвет с едва заметным золотистым отблеском. На нем также виднелись тонкие рисунки греческого письма. Рукоять меча имела форму змеиной головы с выступающими клыками и глазами из рубинов.

Тело Амфисбены вокруг этого меча высохло и сморщилось, что говорило о его могуществе.

Когда-то давно прославленный герой по имени Персей должен был сразить чудовищное существо — Медузу Горгону.

Он отправился на нее с обычным железным мечом, который Персей купил у Микенского кузнеца. Во время сражения с чудовищем этот меч впитал в себя кровь и энергию Медузы, превратившись в особый артефакт. В бою с Медузой Персей победил, но из-за сильного ранения ему пришлось оставить свой меч в теле убитой Медузы.

Спустя множество лет из тела Медузы родилось множество Амфисбен, но в теле одной из них остался легендарный клинок Персея. Годами он напитывался силой отпрыска Медузы и становился сильнее. Об этом артефакте мало кто знал, ведь про Амфисбену ходили лишь слухи. Ни один человек, приходивший на Агиос не видел ее. Либо же не забредал так далеко из-за огромного количества змей.

К тому же, никто не мог знать, у какой именно Амфисбены остался меч.

Я успокоил волнение. Судя по воспоминаниям, оно было оправдано. Обладать таким мечом было бы очень кстати.

Но я не могу просто подойти и вытащить его. Змеюка точно меня прикончит несмотря на то, что она сбрасывает кожу.

Снова внимательно оглядев Амфисбену, я встал, и медленно пошел по соединенным тоннелям пещеры. Это было очень опасной, может даже глупой затеей, но я не собирался покидать место, где нашел легендарный артефакт, в то же время забрать его сейчас было невозможно.

Поэтому я выбрал наиболее безопасное место, повыше над змеей. Так, я мог видеть ее полностью, но быть вне поля ее зрения, в случае чего. А также иметь немного времени, чтобы улизнуть.

Подготовив импровизированную лестницу к одной из широких расселин на поверхности, я убедился, что смогу быстро взобраться на нее, после чего сел рядом и вынул из сумки две бутылки Амброзии.

Аида говорила, что я достаточно быстро усвоил ее в первый раз, но это другой случай. В течение пяти десятков лет эти две бутылки настаивались около божественного источника.

В таком случае мое тело может не выдержать. Смогу ли я усвоить ее без помощи Аиды.

Отринув сомнения, я стиснул зубы и принял решение.

Я смогу.

Откусив пробку, я медленно выпил содержимое фиала. Жидкость стекала по моему горлу, растекаясь по всему телу. Я чувствовал запах и вкус забродившего виноградного сока. Моя кровь начала медленно закипать, а разум проясняться от ненужных мыслей, оставляя только одну.

Стать сильнее.

Я закрыл глаза и сфокусировался на своем сердце — центре, где проходят все каналы энергии.

Внутри сердца медленно зажегся бесцветный огонь. Я видел его в своем сознании и знал — это и есть жизненная сила. Огонь рос, становился ярче, пока в моих ушах не зазвенел колокольный звук. Он бил так сильно, что в моих висках отдавался стук глухой боли.

Но я не открывал глаза, ни на секунду не прерывал свою концентрацию. Потому что если остановиться сейчас, то каналы могут потрескаться и я навсегда лишусь своей силы.

Нужно было выдержать боль и тяжесть этого процесса, преодолеть сомнения и страхи. Только так я смогу стать сильнее.

Я не замечал течения времени. Но осознавал, что прошло несколько суток. Все мое тело покрывал пот, вперемешку с кровью, которая выходила через поры. Я тяжело дышал, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. До самого конца я боролся с яростной силой Амброзии, которая бушевала в моем организме.

Наконец, когда все успокоилось, я открыл глаза.

Во рту стояла противная сухость, а живот жалобно ныл от недостатка пищи. Вся моя энергия была истрачена подчистую. Но тем не менее в теле я ощущал невообразимую легкость. Даже укусы змей полностью затянулись, не говоря уже о ранах, полученных на экзамене. Проверяя свои каналы и внутренние резервуары энергии, я с удивлением присвистнул.

Это была пятая стадия Пути Смертного.

Теперь ни Феб, ни Эней не представляли для меня никакой угрозы. Для меня они были сродни детям, что могут пнуть по ноге, не более. В то время как я был способен закопать их живьем.

И да, я действительно намеревался воздать обоим придуркам по заслугам, но для начала…

Мой взгляд коснулся меча, торчащего из все еще застывшей на месте Амфисбены. За эти пару дней она так и не шевельнулась.

Для начала я обзаведусь наконец достойным оружием.

Глава 8. Прибытие наследника клана Ареса

Стараясь быть тише, я медленно приближался к Амфисбене. Змея всецело была поглощена процессом сбрасывания кожи. Время от времени она шипела и издавала тихий рев.

Едва я приблизился на расстояние трех шагов она запрокинула голову и взревела. Точно также, как в тот момент, когда я свалился в эту полую пещеру. Ее рев заставил гору дрожать, а мои уши готовы были лопнуть. Я крепко закрыл их руками.

Черт тебя дери, змеюка. Ну лежи ты спокойно.

Пока продолжался рев, я быстро пробежал правее и вскарабкался на уступ, оказавшись чуть выше первой ее головы. Когда змея успокоилась, я медленно наступил на ее тело одной ногой, потом переместил весь свой вес.

Она чуть шевельнулась, но по всей видимости не заметила.

Так я прокрался ближе к голове. Меч был совсем рядом. Только руку протяни.

Не представляю, как я должен его вынуть, чтобы она не заметила. В любом случае я постараюсь избежать сражения с этой тварью. На пятой стадии я стал куда проворнее и выносливее.

Крепко взявшись руками за рукоять, я потянул меч на себя.

Змея снова двинулась, повторяя свой громогласный рев. Вблизи она звучала еще громче и противнее. Ее тело начало медленно елозить, но она не додумалась повернуться, видимо думала, что это пульсирует клинок.

К моему сожалению, меч и не думал выниматься. Он настолько крепко сидел в теле змеюки, что не сдвинулся ни