Жаркое-лето-43-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич Страница 19

- Что, в Москве не могли на прямой рейс посадить?

Я промолчал. Да тот и не ожидал ответа. Вскоре выдал место и направление на поезд, пассажирский, а не эшелон, через два часа отходит. Надо рынок посетить, что я и сделал. Кстати, велосипед купил. В вагоне я обнаружил половину тех офицеров, что видел на вокзале. Сам я устроился на верхней полке, тот купейным был, вот повезло, а могли и на нарах в теплушке ехать, и вскоре поезд отошёл от перрона и набирая скорость направился на Минск. Как и другие командиры я приобрёл провизию в дорогу. Денег не было, так продал на рынке четыре пары наручных часов, вроде как трофеи. Они и были трофеями, только с британских солдат и офицеров. Из Африки они. Ушли легко, так что кроме велика взял пару буханок чёрного, два куска свежего солёного сала с чесноком, всё как я люблю. Точнее, я все деньги спустил на сало, восемь килограмм вышло, полкило у меня в сидоре, с половиной буханки и пятком пирожков, остальное в хранилище ушло. Да, в магазине выброс лимонада был, свежего завезли, не знал что его ещё делает, но купил пять бутылок. Одну уже опустошил, остальные в сидоре. Народ в купе армейский собрался, сплошь офицеры. Двое салаги зелёных, младшие лейтенанты, артиллерист и связист, а также майор-политработник, но я думаю из Особого отдела он, взгляд выдавал. Тот кинув вещи, ушёл, ещё до оправления, и пришёл где-то через час. Сразу сказав:

- Ну что, товарищи офицеры, давайте знакомится. Майор Потапов, из штаба Десятой гвардейской танковой дивизии.

- Лейтенант Кириллов. После госпиталя получил направление на Западный фронт.

- Порох я смотрю нюхал, нашивку имеешь. Где воевал?

- Двенадцатая танковая бригада полковника Богданова, Юго-Западный фронт. Три недели воевал после училища, у нас ускоренный выпуск. В трёх боях в наступательной операции участвовал. Начинал командиром взвода, закончил командиром танка.

- Быстро тебя понизили. За что?

- Да там такое дело, после первого боя мой танк повреждён был, ходовая, пока шёл ремонт меня с «тридцатьчетвёрки» на «ИС-два» перекинули командиром, вместо убитого, на нём и воевал до ранения, назад уже не вернули. У нас в бригаде рота тяжей была, вот меня и перевели. Мы уничтожили шесть противотанковых орудий, две гаубицы, миномётную батарею и до двух взводов немецких солдат. Получил взыскание за уничтожение немецкой полевой кухни, раздавил её своим танком. Контужен авиабомбой во время налёта. На совещание вызвали, при возвращении в открытом месте и настигла проклятая.

- Ясно. А чего такой загорелый?

- Ха, а меня из госпиталя долечиваться в санаторий в Подмосковье отправили, а там большой открытый балкон, десять кроватей поставили и спали на открытом воздухе под тентом. Я ещё мало загорел, вот младлей один, Яшка-артиллерист, вот его врач вообще негром называл. Говорил, что ультрафиолет конечно полезен, но не в таких дозах.

- Ясно, - кивнул тот, похоже экзамен я сдал, и перевёл взгляды на молодых, у тех всё обычно, училище, и вот на фронт.

Я снова устроился на верхней полке, а специально её попросил, тут особо не мешают, и задумался. Пока Потапов общался с молодыми, учил их жизни, это он молодец, меня же тревожил рубиновый огонёк, что проглядывал в поезде среди изумрудно-зелёных меток. Через три вагона от нашего. Всё же решив глянуть кто это, мало ли раньше сойдёт, я спустился с полки, натянул сапоги, ловко намотав портянки, поправил ремень, согнав складки назад, и проверив как сидит пилотка, направился через вагоны в сторону конца поезда. Сказал соседям, хочу посмотреть, мало ли знакомых встречу? Жаль отговорка поиска вагона-ресторана не пройдёт, его просто не было, я уже уточнял у проводницы. Я прогуливался по вагонам, в одном пришлось закрывать лицо, чтобы не опознали, там Яков ехал, в форме майора-артиллериста. Тот Яков, что старший сын Сталина. Хорошо тот в окно смотрел, я успел отвернуться и не опознал меня. А вот и нужный вагон, тоже купейный. Дверь открыта, так что я заглянул, приветливо кивая присутствующим. Было двое военных, оба офицеры, и женщина с довольно взрослой дочкой. Лет четырнадцати точно. Один из офицеров майор, явно интендант, сразу видно, а второй старший лейтенант, лётчик, с медалью Героя на груди и орденом Ленина. Именно он и горел рубиновым цветом. Тот балагур, язык подвешен, со смехом рассказывал разные истории, отчего соседи по купе хохотали, раскладывая снедь на столик. К слову, то что купе вагонов не переполнены, ничего удивительного нет, мало ещё люди возвращаются на освобождённую землю. У меня была идейка спровоцировать его, разыграть удивление-опознание, полапать своё бедро, как будто за кобуру хватаюсь, которой нет, поиграть скулами и быстро уйти, тот должен забеспокоится, но увидев гражданских, да ещё подростка, решил не рисковать. Тем более у меня был резервный план. Потапов.

Погуляв, и вернувшись в своё купе, обнаружив что соседи тоже раскладывают снедь, я достал своё, салу особенно порадовались, свежее, Потапов сам стал нарезать его тонкими прозрачными прожилками. У него отличный нож был, острозаточенный, остальное сало вернул, треть нарезал. Ну и как бы между прочим поинтересовался у меня:

- Ну как, встретил знакомых?

- Да как-то сам не понял, товарищ майор.

- Без чинов, не на службе пока. Аркадий Владимирович я.

- Так вот, Аркадий Владимирович. С вами такое бывало? Месяца три назад, вы видели одного человека, а у меня отличная память на лица, а сегодня встретили его же, но в другом звании, да ещё другого рода войск?

- Ну-ка, ну-ка? - заинтересовался тот. - Расскажи кого видел.

- Три месяца назад наша танковая колонна шла к фронту, мой первый бой должен был состояться, я волновался. Поэтому и запомнил капитана НКВД, что обнимался с девушкой у дорожного поста. Там около десятка бойцов НКВД было, и машина, «полуторка». Я хорошо лицо запомнил, когда мимо проезжал. У меня тогда женщин не было, даже не целовался, завидовал лютой завистью. Это потом уже в госпитале решил этот вопрос. А сейчас по поезду гуляю, смотрю, тот же капитан, я уверен, что это он, но в форме старшего лейтенанта ВВС, да ещё со звездой Героя. Это вообще как?

- Может просто лицом схожи?

- Может и так, - передёрнув плечами, согласился я.

- А где ты его видел?

- Да через три вагона от нашего, вроде четвёртое купе.

После этого мы приступили к трапезе. Кипяток от титана сами носили, заварка у майора была. А тот убрав своё, что осталось от завтрака, вскоре ушёл. А через час рубиновая метка в поезде пропала. Вроде шум был. Потапов не вернулся, а за его вещами молодой парень пришёл, в форме сержанта милиции. К нам вскоре другого соседа подселили, капитана-гаубичника, язвой всё мучился, кефир пил, где-то ведь нашёл, так до Минска и доехали. Были на месте вечером этого же дня. Скорый поезд-то.

Сошли мы вскоре. Пассажиры, что прибыли на этом поезде, начали покидать вокзал и разбредаться, но в основном топали к штабу фронта. Оба мои соседа-салаги, со мной были. В штабе работали, еще светло было, вот и нас приняли. Оказалось, время прибытия было известно, потому и ожидали. Кстати, Яков тоже тут был, получал новое назначение. Я получил направление в Десятую гвардейскую танковую дивизию, что входила в Сорок Девятую общевойсковую армию под командованием генерал-лейтенанта Захаркина. Это та дивизия, где Потапов служит. Вот не зря такой крюк давал, как чувствовал. Когда я покинул здание штаба, с направлением в нужную дивизию, метки в удостоверении мне уже поставили, я направился на вокзал. Моя дивизия неподалёку от Кобрина находилась. Сам город ещё удерживался немцами. Наши тут пока особо не наступали, ожидали, когда срежут выступ на севере. Там Ригу брали. В секретном отделе мне сообщили, что недавно в Десятую дивизию ещё одного офицера направили, он должен был быть на вокзале. Младший лейтенант Огородников. Тоже из новичков, только из училища. Тоже танкист, наверное. Рынки и магазины закрыты, уже стемнело, когда я на вокзал вернулся, так что придерживая лямки вещмешка, я их на правое плечо закинул, стал выискивать младшего лейтенант с эмблемами танкиста на пагонах. У кого не спрашивал, не тот, пока ко мне паренёк лет восемнадцати не обратился, тоже младший лейтенант, но связист.