Ку-дар (СИ) - Рави Ивар Страница 19

— Барг, — на крик Тенкора один из учеников торопливо подбежал к нам.

— Убери меч, выйди на песок и посмотри, что умеет новичок.

Барг промолчал, хотя в его глазах плескался вопрос: «он же ку-дар».

— Тварь, — теперь Тенкор обратился ко мне, — выйди на песок. Твоя задача продержаться как можно дольше. Нельзя кусаться, выкалывать глаза, мочиться на соперника. Можно бить руками, ногами, швырять песок в глаза. Если не продержишься сто ударов сердца, можешь убираться в хлев, откуда ты выполз, отродье кварка. Тебе все понятно?

— Понятно, великий ниндзя-чебурашка, — съязвил я говнюку. Смысла тот не понял, но тон вполне был соответствующий.

— Тогда вперед, что стоишь, как беременный кварк, — удар плетью обжег спину.

— Давай, Желток, покажи им, — некстати встряла Камисса, вызвав истерический хохот у учеников, подтянувшихся поближе, чтобы посмотреть на мое унижение.

— Желток, давай, Желток, сейчас Барг тебя зажарит на Сирде, — неслось со всех сторон. Но я не обращал внимания на эти крики. Передо мной стоял противник, с которым собирался не просто продержаться, я собирался победить. Тем более, что на бой смотрела, переживая за меня, любимая женщина. Я продержался не просто сто ударов сердца, а куда больше. Бой остановил Тенкор, усмотревший усталость своего воспитанника, но меня, такой исход, вполне устраивал.

Глава 10. Дух и Плоть

— Главное для «ихи-ри» — это усиление духа и усмирение плоти, — бубнит Тенкор, а плеть со свистом обрушивается на мою обнаженную спину.

— Ихи-ри, идущий на глупости по зову своей плоти, является врагом для своих товарищей, подставляет их под удар, наносит удар мечом спящему другу, — плеть вырывает из плеча кусок кожи, обнажая мышцы. Боль нестерпимая, я сжимаю челюсти так сильно, что скрежет слышен даже зрителям, смотрящим на мое наказание. — Ихи-ри может стать любой, но проникнуться братством может только достойный. Мы не делаем кастовых различий, для нас есть «ихи-ри» и все остальные. — Очередной удар плети заставляет биться в судорогах: плеть перехлестнула плечо и попала по соску. Ощущения, что прижигают каленым железом. Плеть снова и снова обрушивалась на меня, смысл речи Тенкора стал теряться, а сам голос доносился как будто издалека.

Пришел в себя от разговоров: я лежу на деревянном топчане без тюфяка, в школе Керал-Мака тюфяки отсутствуют. Так учеников готовят ночевать на голой земле, на камнях, заставляя тело привыкать к самым ужасным условиям. Спина горит, нет, я ее практически не чувствую, мозгами понимая, что там кровавое месиво.

— Сирд лишил тебя разума, Тенкор! Я сказал наказать, но я не велел тебе забивать это животное до смерти, — голос Керал-Мака полон гнева.

— Он ку-дар, на них все заживает как на кварках, — оправдывается Тенкор, судя по голосу, испугавшийся своего рвения.

— Ты понимаешь, отродье кварка, что за него госпожа платит тройную цену? Благодаря этому ку-дару мы смогли улучшить наши дела, а ее связи в городской управе привлекли к нам дополнительных благодетелей. Я каждый день получаю предложения, чтобы наши ученики продемонстрировали свои способности перед благородными горожанами. Бабран сходит с ума от зависти, не понимая, почему наши дела пошли в гору. А ты чуть не лишил нас всего этого, клянусь великим Сирдом, если этот ку-дар не выживет, я заставлю тебя выплатить все расходы, до последней амальты.

— Прости, Керал-Мак, я допустил ошибку, — голос Тенкора полон сожаления. Я уже послал за лучшим лекарем, благородным Тиргалом, чтобы он использовал свои знания.

— Боюсь лекарем не обойтись, я таких ран никогда не видел. Зачем было так бить?

— Он молчал, благородный Керал-Мак, под моей плетью кричат все, поэтому я не понял, что зашел слишком далеко.

— Нужен «сен-ар», боюсь, без помощи «сен-ара» он не выживет, — голос Керал-Мака поменял интонацию, став гневным, — но эти ублюдки потребуют за лечение все мое состояние, да и ни одного «сен-ара» в городе нет.

Услышав слово «сен-ар», я непроизвольно простонал. Голоса смолкли, послышались шаги, и кто-то положил мне руку на лоб.

— Он весь горит, мне показалось, что я слышал стон, — голос владельца школы звучал расстроенно. Открыть глаза у меня не было сил, а чтобы что-то сказать, даже не приходилось мечтать. Странное ощущение, находясь в прохладном помещении, я чувствовал, как из меня утекает жизнь. Словно сам Сирд покинул меня в этот тяжкий час. «Сирд»! Каждой клеточкой своего истерзанного тела я понял, что мне нужно под лучи светила, но как это сказать, если даже веки мне не повинуются.

Снова послышались шаги, и незнакомый голос произнес:

— Уважаемый Керал-Мак, видно, вы сильно цените своего ученика, если решили разориться на мои услуги. Он из благородного рода?

— Он ку-дар, — просто ответил владелец школы, вызвав замешательство у обладателя звучного голоса.

— Хм, сколько живу, но с таким сталкиваюсь впервые, чтобы лечить ку-дара, который, по сути, уже умер.

Я чувствовал, что до моей спины дотрагиваются. Но болевых ощущений нет.

— Смотрите, уважаемый, я погружаю в его раны пальцы, ваш ку-дар даже не чувствует боли. Боюсь, он уже умер, только природная живучесть дает его сердцу биться. Он потерял столько крови, что любой «дех-ни» давно был бы трупом.

— Сколько он будет умирать? — голос Керал-Мака звучал глухо. Вероятно, он подсчитывал убытки от визита лекаря и прощался с деньгами Камиссы.

— Он может умирать несколько полных сирдов, ку-дары чрезвычайно живучи. Сильный «сен-ар», может, и смог бы его вылечить, но в наши края такие мастера не забредают. Мой вам совет, уважаемый Керал-Мак, прекратите мучения этого существа. Даже ку-дары не заслуживают такой мучительной смерти.

— Сколько я вам должен за визит?

— Нисколько, будем считать это дружеской услугой. Ведь, по сути, я ничего и не сделал. А ваша школа стала популярна в последнее время, о ней очень хорошо отзывалась мой хороший друг Камисса.

— Это ее ку-дар, мы его готовили для ее охраны, — голосом Керал-Мака можно зачитывать некрологи по телевидению.

— Тогда понятно, Камисса идет вверх, в следующем сезоне, не исключено, что именно она возглавит управу Гардо-Ач, потрясающая женщина. Мне пора, всего наилучшего, уважаемый.

Шаги возобновились и стихли через пару секунд. Какое-то время я провел в полной тишине, затем снова послышались шаги.

— Мастер, приказывайте. Прекратим мучения ку-дара? — послышался лязг металла.

— Придется, — глухо отозвался Керал-Мак, — но госпоже сам будешь все объяснять.

При этих словах меня охватила паника, еще секунда и заточенное лезвие лишит меня жизни. Мысленно взмолившись, попробовал шевельнуть рукой: получилось.

— Стой! — голос Карел-Мака глухим эхом отразился от стен, — я видел, как он шевельнул рукой.

— Ты жив, ку-дар? — Горячее дыхание обжигало мое левое ухо. Собрав всю свою силу и волю в кулак, я еле слышно прохрипел:

— Сирд!

— Он сказал «сирд», — воскликнул Керал-Мак.

— Готовится к смерти, ку-дары считаются детьми Сирда, — в голосе Тенкора не было убежденности.

— Нет, это что-то другое.

Карел-Мак снова припал к моему уху, обжигая его дыханием.

— Что ты хотел сказать, ку-дар?

— Сирд, — прохрипел я еле слышно, — вынеси меня на сирд! — Страх смерти придал мне силы, фразу удалось произнести, но она лишила меня последних сил. Я не чувствовал, как меня несли, как поставили под палящими лучами светила. Но, очнувшись, почувствовал себя лучше, словно человек проснулся после долгого сна. Я по-прежнему лежал на животе, а ласковые, для меня ласковые, лучи сирда творили чудо. Ощущая всем своим телом, как меня пронизывают излучение сирда, я мысленно видел, как под их влиянием срастаются мышцы, восстанавливаются сосуды, и по ним начинает циркулировать кровь.

— Сирд Всемогущий, — в голосе Керал-Мака слышалось восхищение и страх. Сейчас на его глазах происходило чудо: спина ку-дара медленно, но верно покрывалась коркой засохшей крови.