Кирилл Клеванский - Чужое сердце Страница 2

Квартира мне досталась от родителей. Решив, что в России, в частности в Питере, делать больше нечего, они укатили в Болгарию. Открыли там небольшую гостиницу и теперь раз в месяц переводят на мой счет некоторую сумму. Общаюсь я с ними каждую неделю по скайпу и благодаря современным технологиям могу завидовать бронзовому загару.

Я смахнул со лба выступивший пот и вздохнул. Белые ночи – это, пожалуй, единственное, что удерживало меня в Северной столице. Эти несколько месяцев в году, когда мы приближались к состоянию полярного дня, завораживали и приносили с собой ощущение некоего волшебства. В первые недели лета город преображался, мощеные улочки приобретали мистический оттенок. Единственное «но», которое портило чудесное природное явление, – это грандиозное скопление парочек повсюду. Эти паразиты моего любимого сезона просто гадили в душу. Вот иду я по набережной, а навстречу – жмущиеся голубки. И все бы ничего, но от одного взгляда на их лица меня передергивало. На физиономиях молодых людей просто сияли нелепым светом абсолютно дебильные улыбки. Казалось, разум, забившись в угол, решил взять отпуск и оставил гомо сапиенсов, превратив их в гомо-хрен-знает-кого.

Сам я такое явление, как любовь и все с ней связанное, просто не понимал. Пытался понять, но каждый раз натыкался на подобие стены, сложенной из кирпичиков логики и знаний. Вот и сейчас я смотрел вслед уже исчезнувшей за поворотом машине и думал, в чем же я провинился. Мне нравилось проводить время с Леной, общаться с ней, спать, но больших чувств не было, и я открыто предупреждал об этом. Но кто разберет, что творится в голове у слабого пола. Лично я точно не мог. В итоге полный облом. За это время у нас появились общие знакомые, и теперь им придется выбирать одну из сторон: либо они сочувствуют Лене, либо офигевают вместе со мной. В своих друзьях я уверен. Уж они, хоть и вечно критикуют мое отношение к «высокому чувству», всегда поддержат. В конечном счете я все равно получаю свою выгоду из такого финала: сразу станет понятно, кому можно доверять, а с кем лучше свести общение к минимуму.

Уверившись в том, что облома все-таки нет, я хлопнул себя по лбу. Облом был, и заключался он в Ире. Теперь на этом фронте мне точно ничего не светит. М-да. Фигово вышло. Конечно, таким способом я смогу прощупать свой ближний круг, но ведь придется привыкать к воздержанию. Как минимум до следующей вечеринки, когда можно будет завязать нужное знакомство.

Заиграла приятная музыка, и я не сразу понял, что это мобильник.

– Чего? – раздраженно буркнул я в микрофон.

– Нормально так… Тим, что с тобой? – не на шутку обеспокоился Артем, или Том.

С этим вечно спешащим куда-то парнем я знаком еще со школы. Как это часто бывает, мы подрались в первом классе, а после стали друзьями. Со временем нас стали называть «Тим и Том». Мы не обижались. Потом на подготовительных курсах в одиннадцатом классе к нам присоединился Никита, ставший Ником. В отличие от Артема он был спокоен и рассудителен, а очки добавляли парню солидности. Из-за этого некоторые звали его Профессором, но исключительно за глаза. Никита очень огорчался, когда ему пытались прикрепить кличку, а его обиды вкупе с разрядом по какому-то ногопашному спорту слишком дорого обходились обидчикам.

В итоге наша компания поступила в один универ, но на разные факультеты, что, впрочем, не мешало молодым студентам отрываться. Хотя в текущем году тусовок стало значительно меньше. В основном это было связано с приближением защиты бакалаврской работы. И вот буквально пару недель назад все мы получили заветную степень. Я – по филологии, Темка стал программистом (там такое длинное наименование, что проще свести до простого и понятного «прогер»), Ник же теперь юрист. Хотя все это не так важно, все равно еще два года учиться. А потом, если не найду работу, пойду в аспирантуру.

– Длинная история.

– Понятно, – протянул старый друг и уже веселее добавил: – Ты сейчас где?

– У метро.

– Дома, что ли?

Я огляделся по сторонам. Вместо привычных пятиэтажек меня окружали деревья, а сам я стоял на утоптанной тропинке. Нормально! Это же без малого почти Обводный канал. Вот что значит «задуматься».

– Ну практически, – уклончиво ответил я.

– Не суть, – сказал Том. Он, как всегда, торопился и не мог тратить драгоценное время на разговоры. – Лови попутку и мчи в бар «DH». Мы там.

Не дослушав моих возражений, Артем обрубил связь. Немного постояв и полюбовавшись на причудливую игру сумеречного света с тенями, отбрасываемыми густыми кронами деревьев, я достал кошелек и вытащил оттуда пятак. Настроения идти на посиделки не было, но и домой возвращаться тоже не хотелось. Так что поступил я весьма просто: один бросок монетки – и судьба решится. Эх, знал бы я, сколько всего определит это движение пальцем, развернулся бы и все-таки пошел домой. Но вот монетка взлетела в воздух, на миг застыла, заслонив собой полную луну, и упала на ладонь. Орел. Придется ехать.

Нацепив наушники, я поплелся в сторону дороги. Вообще судьба – очень хитрая штука. Неделю назад у меня порвались старые «уши», я купил другие, со звукоизоляцией, и теперь не слышал ничего, кроме музыки. А стоило бы прислушаться к происходящему вокруг. Встав на обочине, я выставил вперед правую руку с поднятым большим пальцем и принялся ждать. Если через десять минут не найдется машина, придется звонить в такси. И опять в игру вступила судьба: задул шквальный встречный ветер, и, чтобы избавиться от рези в глазах, пришлось повернуться спиной. Так я и стоял на той набережной. Сейчас мне кажется, что прошла целая вечность, но на самом деле минуло всего несколько минут. Дальнейшие воспоминания не очень-то приятны, но не упомянуть о них нельзя.

В спину что-то врезалось с невероятной силой. Я ощутил, как ломаются ноги, а потом перед глазами завертелся калейдоскоп из картинок. Вот я взлетел на добрый метр и мельком заметил модную иномарку, почти вылетевшую в воду… Вот сознание зацепилось за очертание фигуры водителя…

«Как банально», – пронеслось в голове.

Меня сбила блондинка. Время замедлилось, и я успел увидеть в ее правой руке мобильник. Еще банальнее. Потом мозг просто взорвался от боли, но все ощущения тут же отсекло. Со временем я пойму, что мне переломало позвоночник и ноги и что жить мне оставалось всего несколько секунд. Сейчас же я уставился в небо. Луна сегодня была удивительно большой и какой-то не такой. На миг мне показалось, что она живая и… подмигивает мне? Последняя картинка – черная вода, жадно распахнувшая свою пасть.

Глава 1

Печать

Гайнесское графство, 355 год Пятой эры

Тим

– Шевелись, вонючее отродье скилса! – Ози, сын графа Фрида Гайнесского, отвесил мне смачную оплеуху.

– Слушаюсь ваше сиятельство. – В который раз, до боли сжимая зубы, еле сдерживая себя, я поставил на стол перед полноватым ублюдком блюдо с фруктами и, не разгибая спины, отошел в дальний угол обеденной, где уже собрались другие слуги.

– Отец, мне нужен другой личный слуга, этот говнюк уже бесит!

Ози в прошлом сезоне стукнуло восемнадцать, но его голос все еще был высок и тонок. А вкупе с дурковатой физиономией и пальцами-сосисками он напоминал перекормленного поросенка.

Впрочем, если посмотреть на его родителей, то все сомнения в том, кем являлись предки семьи Гайнесов, отпадут. Мать – пышная дама с огненно-рыжими волосами и крупным лицом. Несмотря на невероятное количество парфюма, от нее постоянно разило потом. Сейчас, когда она ела (хотя вернее будет сказать – поглощала пищу), из огромного декольте чуть ли не вываливалось вымя, по ошибке называемое грудью. И слава здешним богам, мне не позволялось разгибаться, иначе заблевал бы всю залу.

Глава семьи тоже неплох. Если поставить рядом сыночка и мать и помножить их размеры на полтора, то получим самого графа. Редкие, вечно сальные волоски, высокий лоб и поросячьи глазки, но при всем при этом он держался как король мира. Конечно, все это показуха. Как-то раз в замок зарулил местный герцог. Он оказался полной противоположностью Гайнеса-старшего. Высокий, статный, широкоплечий, герцог вечно придерживался за эфес клинка. В каждом его движении сквозило желание растерзать глотку любому, кто осмелится встать у него на пути. Пожалуй, в другой обстановке я бы обязательно взял у него автограф, потому что, по моим представлениям, именно так должен выглядеть дворянин.

Так вот, граф Гайнесский, совсем потеряв рассудок, решил, что ему все нипочем, и нахамил герцогу, а сынишка, по слухам, облапал его дочь. Герцог уехал недовольный, а мне довелось увидеть, как гордый Фрид превращается в испуганного кабанчика, зажимающегося в угол при любом шорохе.

– Не понимаю, что тебе в нем не нравится? – пропищала графиня. При своей комплекции она обладала на удивление визгливым голосом. – И на скилса не похож – хвоста нет, чешуи тоже, разве что воняет, ну так все смерды этим страдают.