Безупречная невеста, или Страшный сон проректора (СИ) - Обская Ольга Страница 2

Она недоверчиво уставилась в его фиолетовые глаза. А они смотрели очень и очень по-проректорски. Властно, категорично и всё также злорадно многообещающе.

Вообще-то, вакансия проректора действительно уже давно была свободной, и ожидалось, что её вот-вот кто-то займёт. Но обычно студенты узнают о назначении нового руководства на каком-нибудь официальном собрании. Новоназначенного в торжественной обстановке представляет ректор, перечисляя все его регалии и заслуги. А Тересе "повезло" познакомиться как с ним самим, так и с его регалиями в очень неформальной обстановке.

Тереса, ты влипла. Нетрудно догадаться, чего много-наобещал его многообещающий взгляд — видимо, крупные и мелкие неприятности. Ну ещё бы! Какой проректор не устроит террор той, что поливала его, сонного, ледяной водой из чайника и вдобавок сорвала одеяло. Перед глазами мгновенно встала запечатлевшаяся намертво картинка, какая открылась после нападения на злосчастное одеяло. И вместо того, чтобы почувствовать страх перед гневом проректора, Тереса испытала какие-то совершенно другие чувства. А зря…

— Кстати, раз уж вы староста, то вы-то мне и нужны… — хищно улыбнулся он, показывая, что террор начнётся прямо сейчас…

Глава 2. Воспитательная работа

Тереса приготовилась услышать что-то такое, что будет означать начало войны проректора с проштрафившейся студенткой. Войны она не боялась. Тересу в академии знали, как борца за права студентов. Она была для преподавателей ещё той занозой. Всегда решительно вставала на защиту любого из своих подопечных, если ему грозило незаслуженное наказание. И за себя она тоже повоюет! Хоть вина Тересы и очевидна, но закон на её стороне.

— Дьер проректор, если вы о взыскании, то прошу принять во внимание, что в уставе академии, — Тереса воинственно поправила очки, — который я знаю наизусть, нет запрета поливать проректора из чайника.

Никому и в голову не пришло вносить туда подобный пункт.

— Значит, пришло время менять устав, — хмыкнул проректор.

Тереса не поняла — это он серьёзно или иронизирует? Будет настаивать на внесении в устав академии пункта про чайник?

— Над взысканием я подумаю, — на его лице промелькнула зловредная улыбка. — Потом узнаете моё решение. А пока у меня для вас задание. Я заметил в вас некоторую прямолинейность. Это замечательно. Мне нужна прямолинейная характеристика на каждого из студентов вашей группы. Завтра бумаги должны быть на моём столе, — с непререкаемой интонацией отчеканил он.

Задание показалось странным.

— Обычно характеристики на студентов составляет кто-то из преподавателей, — возразила Тереса.

— Я непременно попрошу о подобной услуге кого-то из коллег. Но мне нужны ещё и дружеские характеристики от старосты. Уверен, некоторые качества ваших одногруппников вы знаете лучше, чем кто-либо из профессоров. Я хочу увидеть каждого студента со всех сторон. Мне нужен ассистент на кафедру, которую собираюсь организовать. Самый ответственный, старательный и талантливый студент. Только такой может стать моим ассистентом.

Так всегда. Каждый профессор хочет себе самых лучших студентов. Каждый считает свою кафедру самой важной в академии. Но этот, пожалуй, превзошёл всех по степени самомнения и категоричности. Впрочем, Тересе нравилось, когда мужчина азартно увлечён своим делом.

— Позвольте узнать, что за кафедра?

— Менталистики.

А, ну теперь всё понятно. Менталисты не зря считаются самыми упрямыми, самыми противоречивыми, самыми заносчивыми, самыми невыносимыми магами. Их ненавидят и боготворят. Тереса не сомневалась, что от желающих стать ассистентом на кафедре менталистики отбоя не будет. Да она сама не против. Вот только не уверена, что хочет себе в руководители проректора, который из-за инцидента будет точить на неё зуб.

— Хорошо. Постараюсь успеть до завтра составить характеристики, — Тереса развернулась, чтобы идти.

Её так и так сейчас попросили бы на выход. Но странно, просьба прозвучала другая.

— Будьте добры, подайте мне халат, — проректор кивнул на кресло.

Тереса сняла со спинки тяжёлую вещицу из толстой чёрной ткани и протянула ему.

Он взял халат, и одновременно его рука мягко обхватила запястье Тересы. Что-то заставило её тут же взглянуть в его тёмные глаза и замереть.

— Снимите очки, Тереса, — медленно скомандовал он.

И только в этот момент, она поняла, что халат был всего лишь обманным манёвром. Ему нужен был тактильный контакт. Для чего? Что сейчас происходит? Попытка ментального вмешательства — вот что! Доказательства на лицо. Проректор назвал её по имени. Откуда он его знает? Она представилась старостой, но имени не называла. Значит, он прочёл его ментально. Но ментальное воздействие проректор начал, разумеется, не ради того, чтобы узнать её имя. Он метится куда-то дальше. И Тереса догадывалась куда. Хочет добраться до её свежих воспоминаний и заставить напрочь забыть, что произошло. Скорее всего, не весь их разговор, а только маленький провокационный эпизод.

Какое коварство! Магический этикет предписывает сначала получить согласие, а уж потом применять ментальные приёмы. А Тересу, похоже, собираются взять хитростью? Не выйдет! Дьер проректор, конечно же, и не догадывается, но она кое-что понимает в менталистике. Она ведь тоже менталист, вернее зооменталист. Её ментальный дар действует на животных. Но не только. Тереса в состоянии уловить внешнюю попытку воздействия на себя.

Она ощутила лёгкое онемение в затылке. Это оно. Опытному менталисту достаточно тактильного контакта и зрительного контакта глаза в глаза, чтобы задвинуть маленький кусочек воспоминаний на задворки памяти. Жертва не успеет и глазом моргнуть. Но нет, Тереса не хотела расставаться со своим провокационным воспоминанием. Почему? Оно ей понравилось? Не важно. Не хотела и всё!

— Прошу извинить, но очки снять не могу. Я без них ничего не вижу, — Тереса высвободила руку.

Ментальный контакт тут же прервался. На лице проректора промелькнула досада. Тереса внутренне победно усмехнулась.

Насчёт очков, кстати, она почти не покривила душой. У неё действительно близорукость, а очки делают её зрение безупречным. Правда, есть у них один секрет — стёкла очков особенные. Неспроста проректор почувствовал, что они мешают ему применить ментальный приём. Прочесть имя — максимум, что дадут сделать толстые стёкла с секретом.

— Опаздываю на лекцию, дьер проректор. Должна идти.

Тереса подняла с пола чайник и стремительно вышла из комнаты, пока фиолетовоглазый не затеял ещё какого-нибудь коварства.

Ушла. Маленькое упрямое очкастое недоразумение. Джозеф встал и раздражённо накинул халат. Хорошо же начинается его новая жизнь в качестве проректора затерянной в полудиких лесах Далеутской академии магии. Когда соглашался на должность, догадывался, что работа — не сахар. Но не таких проблем, как сегодня, он ожидал.

Будь Джозеф в форме, ничего подобного, разумеется, не произошло бы. Но он был очень не в форме. Истощён почти до самого дна, вымотан морально, физически и магически. Вчерашний день он потратил на то, чтобы завершить все бесконечные дела в столице. Завершил, закрыл, захлопнул, забыл. Он хотел приехать сюда свободным от пут. Получилось, но чего это ему стоило.

Джозеф прибыл в студгородок поздно вечером. Естественно, не застал никого из профессоров. Комендант дал ему ключи от особняка, который Джозефу предоставила академия. Но ехать в профессорский коттеджный посёлок, где расположен особняк, не было сил. Комендант, войдя в положение, расстарался организовать для Джозефа возможность переночевать в общежитии. Выделил комнату повышенного комфорта.

Джозеф упал на кровать и уснул. Восстановить магический резерв он мог только так. Необходимость в крепком глубоком сне — это его проклятие, расплата за сильный дар. Джозефа бывает сложно разбудить, если он находится в своём глубоком ментальном сне, но этой маленькой пигалице с её чайником удалось.