Этот мир не выдержит меня - Максим Майнер Страница 2

агрессии и о многих других правильных вещах, а в конце предложил пройти отбор в специальный отдел КГБ. Я отказался, поскольку считал, что все долги мной уже розданы, а прокля́тые империалисты в ближайшем будущем самоликвидируются, не выдержав собственной гнусности. Мужчина в костюме не обиделся, а только улыбнулся и протянул визитку с одним телефонным номером.

— Звоните, если надумаете, — на прощание сообщил он.

За спасение руководства меня наградили дембелем и медалью, и я отправился назад в Москву, где уже полным ходом шла перестройка. Ускорение, гласность и демократизация принесли с собой много нового, в частности — наркотики, которые начали косить молодёжь не хуже автоматных очередей в Афгане.

Пристрастилась к заразе и моя сестрёнка… Когда я впервые увидел Настеньку после армии, то даже не узнал её. Осунувшаяся, серая, с мешками под глазами — она как будто жила в полусне и только едва заметно улыбалась. Не человек, а тень.

Я пытался помочь ей, спрятать, увести от этой напасти, но ничего не вышло — она просто сбежала. Через пару дней я нашёл её в каком-то притоне на продавленном диване — холодную, с остановившимся взглядом и тонкой ниткой слюны, стекавшей из уголка рта. Моя Настенька умерла. На войне мне довелось видеть всякое, но смерть сестры чуть не лишила меня рассудка. Не помню, сколько тогда простоял над её телом…

— А чё она, так и не проснулась?

Вопрос задал тощий парень, который, оказывается, всё время был в соседней комнате.

— Чего? — я смотрел, но не мог сконцентрироваться на нём, перед глазами всё плыло.

— Не проснулась, говорю? Она вчера у меня взяла на пробу порошка, поставилась и уснула…

— Так это ты, тварь, ей это говно дал?

Ответа я ждать не стал — метнулся вперёд и впечатал тощее тело в стену, а потом бил, бил, бил… В себя пришёл, когда кулаки уже не могли сжиматься, а голова наркоши превратилась в кровавое месиво. С такими травмами не живут — это я знал точно, но ни малейших угрызений совести не испытывал.

Милиция пришла на следующий день, и опера доставили меня в СИЗО. Жить не хотелось, но гнить на зоне из-за конченого урода хотелось ещё меньше… Тогда-то я и вспомнил о номере на визитке, которую мне дал мужичок с комитетской мордой. Через несколько часов после звонка меня забрали из изолятора в новую жизнь.

Секретное управление КГБ СССР, которое занималось подготовкой высококлассных диверсантов и ликвидаторов — вот где я оказался. После короткого карантина началась моя учёба: физическая подготовка, рядом с которой даже физуха в ВДВ казалась детским утренником, различные техники работы с собственным телом, дыхательные практики и даже медитация… А кроме того, тренировка памяти, навыки «чтения» людей, иностранные языки, выживание в любой местности и климате, оперативная работа и многое-многое другое.

Я научился делать оружие из любых подручных средств, научился убивать быстро и незаметно. Я сам стал оружием — опасным, умелым и смертоносным.

После завершения основной программы мне предложили пройти дополнительный курс, чтобы стать тем, кто уничтожает таких же, как я сам. Тех, кто предал, или тех, кто сломался. В прошлой жизни я вряд ли согласился бы на такое, однако теперь для меня ничего не имело значения.

Тренировки продолжились — ещё более интенсивные, ещё более изматывающие. Я бежал, стрелял, бил, колол, догонял, резал… Но всё заканчивается, закончилось и моё обучение. А вскоре и страна, которой я служил, перестала существовать. Однако управление осталось — только вывеска сменилась.

Я приступил к работе, к которой меня так хорошо готовили. Мне довелось побывать на всех континентах и во многих странах. Я устранил сотни целей, провёл несколько крупных диверсий и ни разу не ошибся, ни разу не провалил задание. Предатели, отступники, ликвидаторы иных спецслужб — я сталкивался со всеми и всегда побеждал. Десятки лет мой позывной «Феликс» шёпотом произносили в узких коридорах управления, а о моей удаче чуть ли не слагали легенды… Жаль только, что разделить успех оказалось не с кем.

Время шло, я старел, а значит, терял хватку, становился слабее и медлительнее. Так, по крайней мере, думало руководство, и поэтому в день моего пятидесяти пятилетия не было банкетов, торжественных речей и наградных часов — зато у подъезда меня встретили четверо молодых людей с подозрительными бумажными пакетами в руках…

Схватка между профессионалами не может длиться долго, вот и наш не очень честный поединок завершился за пару секунд. Несколько приглушённых выстрелов и пять тел на асфальте — четверо совсем неживых и один почти мёртвый.

«Хороший счёт», — успел подумать я, прежде чем жизнь кончилась и наступила тьма.

Глава 1

— Феликс! Ты меня слышишь??

Слова разрывали тьму, пробуждая моё сознание.

— Феликс, очнись…

Голос — сухой и надтреснутый — явно принадлежал какому-то старику, но был мне совершенно незнаком. Откуда этому человеку известен мой позывной? Что вообще происходит? Меня всё-таки смогли спасти? Если так, то почему не слышно звуков медицинского оборудования?

Я не чувствовал боли и даже наоборот ощущал какую-то лёгкость в теле, словно сбросил с плеч тяжеленный рюкзак… Ну, или стал моложе лет на сорок.

Хотелось вскочить на ноги, но этого явно не стоило делать — незачем окружающим знать, что я ещё жив. Вдруг рядом есть те, кто захочет довести до конца начатое убийцами дело.

— Я же вижу, что ты уже пришёл в себя, — неожиданно сообщил голос. — Поэтому открывай-ка глазки, дружок!

Интересно, как он понял? Рядом есть какие-то приборы, которые позволяют отслеживать активность мозга?

— Да, открой ты глаза уже! — старик явно начал злиться. — Надо убедиться, что ожог не лишил тебя зрения!

Размышлять, о каком ожоге идёт речь, если в меня только стреляли, я не стал — просто открыл глаза. Открыл и охренел, по-другому не скажешь. Ожидалось увидеть больничную палату или операционную, но оказалось, что я лежал на большом камне в пещере! Её стены светились яркими голубоватыми прожилками, с потолка свисли какие-то лианы, а от выхода, который был довольно близко, шёл тёплый солнечный свет.

— Ну-ка,