Парвеню - Анвар Ишемгулов Страница 2

— Мэтт! Привет! Как ты? — услышал я жизнерадостный и звонкий, оттого и взбесивший меня, голос Шарлотты.

— А ты как думаешь? — сразу же вспыхнул я. — За мной охотится вся армия королевства, а ты спрашиваешь, как я? Хотя, знаешь, неплохо! Гуляю целыми днями на свежем воздухе, занимаюсь активными видами спорта… И воздух в горах Ирландии тоже очень бодрящий, правда иногда случаются неприятные свинцовые осадки… — моя, полная едкого сарказма, и чего уж тут таиться, полной жалости к себе, речь дала выплеснуться эмоциям, которые я таил в себе с первого дня моего побега.

Принцесса долго молчала в трубку, а потом ответила лишь «Поняла, жди!» и сбросила звонок.

Ну и что это было? Вряд ли королевская семья не знает о произошедшем неделю назад в долбанной Ирландии. Или этот звонок был для того, чтобы запеленговать меня? Вот я балбес! Нужно срочно убираться отсюда, пока из-за холмов не появилась гвардия Ирландского полка Его величества, будь они все неладны.

Собрав невеликие пожитки в «найденный» в гараже в одной из деревень по пути рюкзак, я выскочил на улицу, и сразу же побежал по начавшей покрываться вечерней росой траве на северо-восток. Туда, где можно будет переправиться на британский остров, и, наконец, покинуть королевство, пока тут не утихнет всё. Может, обо мне забудут? А ведь всё шло очень даже хорошо. Если не считать пары попыток меня убить, которые, впрочем, неплохо окупились, если посчитать в итоге. На автомате влив Эфир в окоченевшие от холода и целого дня бездействия мышцы, я побежал по краю холма, держась поближе к хвойному лесу, размышляя над иронией судьбы.

Король не дал мне титул и майорат, ранее принадлежавший роду Гроссновер, но вместо него это решил сделать камень. Обычный такой валун фаллической формы, стоящий посреди поля, чуть не убил меня, просто «запев…»

Всё началось с очередной попытки меня убить. Марк Пирстон, исполнительный попечитель позвонил мне через несколько дней после праздника в Итоне, когда все узнали, что род Гроссновер возродился в моем лице. Звонил он с предложением встретиться и обсудить нашу дальнейшую совместную работу. Конечно же, я согласился. И почти даже не удивился, узнав, что встреча будет проходить в офисе Гроссновер Групп в боро Вестминстер. Почти напротив здания парламента.

Ко встрече мы с Гроном готовились два дня. Ему понадобилось намного больше времени, чтобы разобраться во всех махинациях попечительского совета, даже с учётом того, что ему помогали опытные бухгалтер и юрист, числящиеся в штате «Минисофт». И накопали они целую стопку фактов неправомерного растрачивания финансовых средств «моего» рода. И эти папки нужно было все изучить, перепроверить, скопировать на всякий случай. Мы хотели с помощью этих документов просто получить оставшееся на сегодняшний день, хоть юрист, мистер Плэд и божился, что сможет вернуть если не всё, то точно больше половины, что уже было украдено.

Мне же начинать жизнь с судебных тяжб не хотелось, да и не чувствовал я себя хозяином наследства герцога Ирландского. Привыкнув с детства получать всё своим трудом, я видел в этом неожиданном богатстве больше опасности, нежели просто возможную гору денег. Поэтому с судом решили повременить. И зря.

Здание Гроссновер групп представляло из себя угрюмое пятиэтажное здание из старого, почерневшего от времени тёсанного камня с арочными окнами с рамами из красного дерева на них, с аркадой колонн на первом этаже, в котором расположились офисы банков и других финансовых и государственных учреждений, которые могли себе позволить арендовать помещение в напротив парламента королевства.

Изнутри здание так же внушало восхищение дороговизной отделки и интерьера. Но я старался не обращать внимание на антураж. Лишь бросил взгляд на картину на лестничном пролёте в позолоченной раме. На картине был изображён хмурый старик с белым париком на голове, одетый в обшитый золотом красный китель с черным воротом, на котором золотой вязью был изображён четырёхлистный клевер. Долго разглядывать картину не стал, шагая дальше вверх по уложенной красным ковром лестнице. В голове снова стучали молоточки, как в тот день, когда король объявил меня герцогом. Можно было сказать, что так реагирует чуйка на опасность, но в тот день ничего не случилось, поэтому я перестал обращать на неё внимание, списав всё на стресс. Последние дни столько всего произошло, что голова гудела от новой информации. Тут и подготовка к моему вхождению в титул, и работа над проектами. Еще я думал, что делать с открывшей на меня охоту организацией. Но я не знал ни кто там состоит, ни где они находятся. Так что придется ждать их первого шага, и готовиться к нему. И это напрягало больше всего. Не зная, когда они нападут, я ждал их атаки каждое мгновенье, плохо спал по ночам. Каждый ночной шорох казался мне несущим угрозу, каждый пристальный взгляд незнакомца на улице заставлял напрячься в ожидании нападения. Но действий никаких со стороны ООО не было, что нисколько меня не успокаивало. Наоборот, с каждым днем ожидания увеличивался шанс их атаки. Поэтому у меня голова была забита именно этим. Думать о других делах просто не оставалось ни времени, ни сил.

Нас ждали в большом кабинете с длинным столом посередине. За столом сидели уже четверо человек, но того самого, знакомого мне мистера Марка Пирстона, еще не было. Четверо мужчин в роскошных костюмах поприветствовали меня чуть привстав и изобразив лёгкий поклон. В свою очередь я тоже не стал изображать из себя джентльмена, лишь еле заметно кивнув им, и, пройдя к креслу во главе стола, развалился на нём, показывая, кто здесь главный. Может это и кажется ребячеством, но мне было наплевать на их мнение, да и головная боль усиливалась. Эти люди, на каждого из которых в портфеле, который держал в руках Вилсон, целая папка доказательств их афер, даже не подозревают, что скоро либо останутся ни с чем, либо сядут в тюрьму. Поэтому их ухмылки в мою сторону и взгляды, полные пренебрежения, для меня сейчас не играли никакой роли. Может быть, я может и подыграл бы им, но проклятая головная боль не давала возможности мыслить и действовать свободно.

На мою выходку с занятием места во главе стола мужчины почти не отреагировали, лишь переглянувшись слегка удивлённо, но не переставая лукаво