Князь Голицын - Дмитрий Лифановский Страница 2

— И это говорит дух, со всеми его мистическими проявлениями!

— Да, тут не поспоришь. Но раз к нам обратились за помощью, придется попробовать помочь. Так что давай прослушаем его историю. Сделаем хоть какие-нибудь выводы, и решим что мы сможем сделать. Петр прошу. Да, и начни, пожалуйста, с года твоего рождения.

Петр помолчал, видимо собираясь с мыслями и начал:

— Родился я в Германии. В декабре одна тысяча восемьсот семидесятого года. Вернее в Дрездене, столице королевства Саксония. Германии, как единой империи тогда еще не существовало. Там же и был записан как князь Петр Алексеевич Голицын. В Дрездене и прожили мы с матушкой до одна тысяча восемьсот семьдесят четвертого года, а после переехали в Россию.

Я помню один разговор между матушкой и Вяземскими. Сетовала она, что я русский князь, а русскую речь не знаю и традиций русских тоже. Потому и возвращаться надо в Россию. Вяземские были очень не довольны таким ее решением, и говорили, что в России нас ждут трудности и даже опасности. На что матушка ответила, что золотой легче спрятать среди золота. И тайну нашу никто не узнает.

Вот и уехали мы в имение Жарки на правом берегу реки Ока, в Калужской губернии. Матушка приставила ко мне урожденного казака, дядьку Николая наставником, он меня и наукам воинским, и ухваткам казачьим обучал. Правда в имении шептались, что он характерник. Но открыто этого не говорили. Он жил у нас в имении в отдельном доме с женой, теткой Николаевной. Детей у них не было, вот они за мной и приглядывали. Я даже тетку Николаевну мамкой звал. А матушка и не гневалась. Но была строга и требовательна. Я до поступления в мужскую гимназию в Калуге очень много наук изучал. Для этого мне репетиторов нанимали. Так после них гимназия отдыхом показалась. Матушка постоянно говорила, что у человека все поровну должно быть, ум, сила, совесть и отвага. Мамка Николаевна, жалея меня, постоянно ворчала на матушку и дядьку Николая. Бывало даже дядьку по двору гоняла, и на матушку голос поднять смела. Казачка! Да и прислушивалась к ней маменька.

Матушка и сама меня учила. В основном ведению хозяйства. Я всегда при ней был, когда она хозяйские вопросы решала и разъяснения мне давала. Да что уж, я даже документы просматривал и имел к ним доступ уже в шесть лет. Вот из-за этого то все и произошло.

В одна тысяча восемьсот семьдесят седьмом году, в семилетнем возрасте был принят в Калужскую мужскую гимназию. Как же здорово там было, я просто отдыхал после тяжкого домашнего обучения. Гимназия у меня ассоциировалась с каким-то сказочным праздником! Правда наказывали бывало, и даже матушку приглашали на собеседования, но то нечасто бывало.

Да, а в имении у нас кузнец был, я частенько сбегал к нему в кузницу, даже пытался мастерству его обучиться. Уж очень мне нравилось, как в сильных и умелых руках бесформенный кусок железа превращается в красоту неописуемую или вещь необходимую. Правда матушка увлечение мое очень не приветствовала, но тут дядька Николай за меня заступился. Тогда маменька сказала, что раз хочу научиться, то тогда и экзамен по данной науке с меня спросит со всей строгостью. И с кузнеца с дядькой Николаем заодно. Ох, как они спали с лица, вы бы видели. Зато кузницу обновили, новые приспособления купили. И даже наняли механика, который так же занялся моим обучением. Я через два года должен был закончить гимназию, потому матушка наняла еще учителей для дополнительного домашнего образования. По предметам естествознания, философии, политэкономии, естественного права и эстетики. Мне снова стало очень тяжело учиться.

А в этом году, летом я в библиотеку зашел, посидеть и почитать думал. Смотрю матушки нет в библиотеке, а документы на столе лежат. Вот и решил их просмотреть. А там среди книг тетрадь не знакомая лежит, ну и заинтересовался. Это оказался личный дневник матушки. Там то я и узнал что моим отцом является Великий князь Алексей Александрович Романов, и что матушка решила скрыть это от общественности и царствующей фамилии. Понимаете у меня была сестра, но она умерла в год моего рождения. А матушка очень хотела иметь детей, и выкармливать и растить их сама. Но это, ей бы никто не позволил. Вот и уехали мы из России перед моим рождением. Меня ведь матушка грудью кормила до трех лет, и занималась со мной постоянно. Вяземские постоянно недовольны были, и выговаривали матушке, что не достойно княгине меня постоянно около своей юбки держать. Для этого гувернеры и гувернантки есть. На что она говорила, что я только ее сын. И хоть у меня нет отца, но тепло материнских рук я получу в полном объеме, а она радость материнства. Вы не подумайте гувернантки у нас были, но они и я постоянно были под ее приглядом.

Потому то, я и решил поехать с обозом на станцию Ферзиково с дядькой Николаем, чтобы поговорить с ним. Я хотел узнать знает ли он кто мой отец, и что сможет рассказать. Уже на станции я его об этом и спросил. Но дядька сказал, что моей матушке очень не хочется чтобы я знал об этом, и мне лучше ничего не знать. Правду всегда узнать можно будет, когда ее время придет. А сейчас время не пришло. Вот в тот момент я понял, что никто мне ничего не скажет, и советом не поможет. Оставалось только обратиться к священнику в храме за советом. Ведь тайну исповеди никто не отменял? На следующий день и решил так сделать. Но не получилось, в меня молния ударила. Я даже увидел как молния с небес в меня бьет. Вот собственно и все.

Прелюбопытнейшая история! А какие замечательные и интересные скелеты хранятся в шкафах русской аристократии!

— Тебе на момент удара молнии двенадцать лет было?

— Нет, одиннадцать. Двенадцать в декабре должно исполниться.

— Ненавижу мистику! А тут мистикой так и прет. Более того — воняет!

— С чего такие выводы? Обычная история, пусть и необычного, но все таки человека, — не согласился со мной Нафаня.

— Э, дорогой ты