Махинации самозванца - Романов Илья Николаевич Страница 2

Крови было много. Подставы, временные переводы в опасные криминогенные районы для патруля, наёмные убийцы из низов, бретёры – те же наёмные убийцы, но из обнищавшего дворянства. В общем, мне нужен был тот, кто смотрит за моей спиной…

Как выжил, рассказывать не буду. Долго это и муторно. Расскажу лучше о сопутствующих событиях моего выживания.

Я встретил наших земляков. Точнее то, что осталось от отряда ищущих вход в Шамбалу. Мужиков, что шли договариваться с местными, тупо перебили. Что было с женщинами… Немаленькие, сами понимаете, что было. Страшная, не страшная – какая разница, досталось всем. Выжило всего двое. Одна вписалась в местный быт и стала проституткой в борделе. Второй повезло. Через несколько дней сбежала и затерялась в ночной столице.

Вправе ли Алёна была убивать своего насильника?! Да я не спорю, что это вышло случайно, в аффекте, на шоке. Осознанно она, наверное, это не сделала бы. Но одно дело мораль и совсем другое дело обычная жизнь. Хочешь выжить и не быть поиметой, то соответствуй местным.

В конце у Алёны всё вышло нормально. Живёт в столице. К чистым грязь не липнет. Алёна – просто маленькая девочка, не понимающая всей грязной подоплёки жизни. Даст бог, она и впредь будет оставаться такой же. Приютили её старики, портные, мать их так. И ведь всё делали из лучших побуждений…

Мы же с оруженосцем голодали. Он воровал на рынке, чтобы нам было что есть. Ходили по салонам шлюх. Я неоднократно проигрывался в кости в пух и прах. Бились на дуэлях и в подворотнях. А однажды я по моей глупой «синей пьяни» случайно влез в убийство второго сына столичного графа. Тупо не то крикнул и не в то время.

В итоге всё вышло не так и плохо. Но тогда, на новой дуэли, я считал себя идиотом. Спасённый стал моим другом. Так-то он не ангел. Ну, что можно сказать хорошего о пижоне и столичном наркомане. Само собой, я не спорю, что он сомнительный друг, но ведь и друзей мы не выбираем. Кто считает, что это не так, то он просто наивный подросток. Поживите подольше – поймёте…

Так вот, к чему я… В том момент со мной рядом уже не было Антеро. Он сбежал на войну. Помнится, я потратил все «нычки» и влез в долги, вытаскивая его за взятку из тюрьмы. Все корни его отсидки тянулись из прошлого, ну того, когда мы по приказу графа убивали на дуэлях заявленных на турнир. Ну, или сам граф нам мстил за то, что мы его кинули…

Мой новый «корефан, кор-сэ́ Адрус Латьяун, что по-нашему примерно соответствует виконту, ввёл меня в новый мир столицы. Богема, элитные наркоманы и элитные шлюхи, почему-то прозываемые дворянками. Наверное, это было самое счастливое и безмятежное время в моих злоключениях, но всё длилось недолго. За время увеселительных попоек я почти влюбился в мелкую дворянку.

Халла выбила у меня из головы Кайю – прежнюю девицу, с которой я по незнанию обычаев случайно помолвился. Кончилось всё плохо. Халла погибла. Она вырвала у меня кубок с отравленным вином, мотивируя это тем, что я уже пьяный и в постели буду так себе…

Если есть такие слова, такие маты, чтобы высказать, что я тогда чувствовал, то считайте, что я долго матерился. Если вы когда-нибудь вытаскивали рвотные массы из-за щёк бьющихся в конвульсиях, то вы меня поймёте.

Так вот. Со смертью Халлы всё не так просто. Там была целая куча дворян потравлена. Адрус, я, Гумус и ещё один мой корефан выжили – каждый в силу разных причин. Отец Адру-са выслал нас с кор-сэ́ из столицы в захолустье, подальше от войны. На деле, подальше от отравителей и наркотиков, которыми в последние время сын стал злоупотреблять.

Уже там, в захолустном гарнизоне, спустя несколько месяцев службы до меня дошло письмо, что мой самозваный батюшка «коней двинул». Батя отравлен. Старый барон перед смертью приказал отослать мне письмо. Само письмо было кратким. Суть письма можно свести к одному предложению: «Сумеешь удержать баронство – владей».

Сами подумайте. Реального наследника нет. Старый барон тоже не сам себя отравил. Представляете, какая «кака вылезает», если подумать, кому это выгодно.

Это старый засранец посмеялся из могилы. На деле вышло, что живых бастардов у него нет и не было. Ему просто было любопытно, выживу ли я. Как вы думаете, кому лучше отписать свои земли – постороннему самозванцу или своему врагу, что в подковёрной борьбе убил его детей, а его самого отравил?!

Так я из липового наследника превратился в официального наследника. За неделю добрался лесами до долины баронства и узнал, что баронство осаждает граф, которого я в своё время кинул. С боем прорвались мимо осаждающих ущелье Малого Пути, чему сильно помогли патроны двенадцатого калибра, а точнее четырнадцать патронов из семнадцати.

Потом я повесил парламентёра от графа, не кого-нибудь, а целого барона. Сделал я это не по прихоти, а потому что так надо было сделать. Я «обрубил концы» для тех, кто сомневался – держать ли оборону долины или сдаться завоевателям и лизать им ноги.

Правда, после этого мне пришлось подавлять начало «маленького Декабрьского восстания рыцарей». Сейчас это просто говорится. Подавил восстание. А тогда мне было совсем не до смеха. Жизнь реально висела на нитке. Чуть промедлил бы, то рыцари купили бы себе жизни, сдав меня войскам графа. Однако я успел обезглавить восстание.

Отбивал штурмы на стену. Думал, что нам конец, но и тут выкрутился. Впрочем, нам далось это дорогой ценой. Если бы не орки, чей рейд рядом отирался и ждал, пока люди друг друга измотают, то не факт, что я был бы жив.

После этого у меня были сложные переговоры с рейдом орков. Они шли дограбить то, что останется от нашей грызни с графом, но я им предложил другой вариант. Пограбить то, что давно орки не грабили, – земли самого графа. Учитывая то, что войска графа временно разбиты и рассеяны, то это более жирный кусок. Я же со своей стороны заявил, что беспрепятственно пропущу рейд через земли долины, чтобы им не терять пять дней в обход гор.

Само собой, орки шли через долину малыми группами. Не думаю, что для орков был секрет, почему их вожди вместе со мной ждали выхода рейда из долины. Случись что с их стороны, то вождям конец. Случись что с вождями с моей стороны, то и людям в долине конец.

После штурмов долины наши силы были сильно обескровлены, мы бы долину не удержали. Кто бы знал, каких усилий мне стоило уговорить своих подчинённых не бросаться с пеной у рта на орков. Не любят их тут, что, впрочем, взаимно. Старых счётов у рас накопилось преизрядно.

Думаете, так просто забыть, что у тебя мать сожгли в избе. Или то, что отца заставили бегать, и наматывать кишки вокруг дерева. Такое не прощается и не забываться. С другой стороны – люди ничуть не лучше.

Думаете, только орки насилуют девушек? А как насчёт того, что солдатне пофиг на кого взлезть?! Мешок на голову и вполне уже симпатичная. Про другие людские подвиги я лучше умолчу. Ещё непонятно, кто страшнее в издевательствах и пытках, люди или орки.

В любом случае мне удалось каким-то чудом удержать свои самые буйные головы от лишнего. Не последнюю роль сыграло то, что возглавить мятеж против моих приказов некому было.

Ну, как сказать некому. Два мятежника из семерых пережили оба штурма, несмотря на то, что я остатки зачинщиков ставил на самые опасные участки в качестве штрафников. Рядом с бывшими мятежниками постоянно маячил Хелми с его доверенными, приставленными к рыцарям. Чуть что – и мне бы весть подали. Или успокоили бы арбалетным болтом в затылок без лишних разговоров. По крайней мере, я на это намекнул в разговоре с Хелми. Поманил рыцарским статусом, когда сам официально стану бароном…

Это краткая история моей жизни в мире Раян.

Ах да! Совсем забыл… Я Влад, местные зовут Ваден. Был кор, потом стал кор-э́, претендентом на баронство. Пока не доеду до короля, то просто кор-э́, а не барон. В прошлом менеджер, сменивший десяток контор из-за любви иметь приработок. В ещё более древнем прошлом реконструктор. Хотя на заре девяностых такого понятия и не было. Были дивные, толкинисты, рекоры и отморозки, они же файтеры.