Тиша - Надежда Храмушина Страница 2

— Кровь вон там дальше, на дорожке. К станции ведёт, похоже. — Тётя Лена махнула им рукой — Там он. У него, скорее всего, шок. Надо быстрее оказать ему первую помощь. И скорую вызвать.

Кровавый след вывел их к одноэтажному зданию станции. Несколько красных подтёков они увидели на серой оштукатуренной стене, в двух метрах от земли и выше. И след красной пятерни под самой крышей. Они все застыли перед стеной, не в силах отвести глаз от этого жуткого отпечатка.

— Высоковато. — Дед огляделся и пожал плечами — Если только по лестнице.

— Он что, на крышу залез? — Наконец спросил Рудик — Нет, нет, это не может быть его отпечаток.

— Николай! Коля! — Крикнула тётя Лена и подошла к дверям вокзала.

Массивные деревянные двери вокзала, как всегда, были только прикрыты. Рудик и не помнил уже, когда последний раз их закрывали на ключ. Билетных касс там уже много лет не было, билеты теперь продавали прямо в электричках, и в мрачном зале остались только облезлые грязные лавки вдоль одной из стен, да выцветшие правила поведения на железной дороге. Тётя Лена заглянула внутрь, потом повернулась к ним и сказала:

— Надо искать, что стоять-то! Настя, пошли, вокруг здания обойдём. Пап, а вы тут стойте с Рудиком, может Николай появится.

— А вдруг он, на самом деле, мёртвый? — Шепотом спросила Настя.

— Так он и был на самом деле мёртвый! — Ответил Рудик, тоже шепотом.

— Какой мёртвый! Вы что, с ума посходили? — Тётя Лена пошла вдоль здания станции — Человеку нужна помощь, его ранили, а они дурачатся!

Настя пошла за ней. Дед Субботин повернулся к Рудику и тихо сказал, почёсывая подбородок:

— Что-то мне, Рудя, совсем это не нравится. Может то облако отравило его? А? Как думаешь? Свет, опять же, погас. С чего бы это всё? Может тут у нас чего началось? А может это везде уже началось?

— Что началось? — Рудик с недоумением посмотрел на деда.

— Бактериологическое оружие. Теперь все такие будем ходить. По стенам лазить. — Всё таким же шепотом продолжал дед — Ты сегодня новости слушал?

— Не слушал я ничего, боевик смотрел.

— Надо будет послушать. Я днём-то слушал их, так ведь за это время что угодно могло произойти.

— Да ладно, дед, не нагнетай. — Рудик снова посмотрел на отпечаток пятерни — Как в ужастике. Поверить не могу. Николай Николаевич был мёртвый. Он не дышал. Он не мог сам уйти. Его утащили.

— А что, может он защищался, и бандит тоже ранен. И этот отпечаток не Николая, а бандита. — Дед нервно посмотрел туда, куда ушли Настя с тётей Леной — Где девки-то? Чёрт бы их побрал, что так долго? Пошли, может они его нашли.

Дед заковылял по отмостке вслед за ушедшими женщинами, Рудик пошёл следом. Ему показалось, что мимо него пронёсся порыв ветра, и снова запахло химическими реактивами. И опять этот привкус во рту. Они завернули за угол, прошли по другой стороне, глухой, потом завернули ещё за угол, там тоже никого нет. Дед резко остановился, повернулся к Рудику и показал ещё на одно пятно на земле рядом с отмосткой. Пятно было такое же, желтовато-серое, как и возле трансформаторной будки. Дед глядел на него и качал головой.

— Рудя, звонить надо в МЧС. Нехорошо тут у нас. Не нравится это всё мне. Выдерни вон ту трубу из земли. — Он показал на трубу, закопанную в землю, на которой когда-то висела калитка декоративного заборчика вокруг здания станции — Хоть какое-никакое оружие. А мне дай вон тот бадог.

Рудик с трудом расшатал и вытащил из земли ржавую трубу, и поколотил её об цоколь, отряхивая землю. Потом поднял с земли черенок от сломанной лопаты, валявшийся рядом, и отдал деду. Они повернули за угол и вышли к перрону. Женщин не было.

— Настя, тётя Лена! — Закричал Рудик.

Дед тоже начал их звать. Рудик почувствовал тревогу. Он снова побежал вокруг станции, даже спустился к огородам, добежал до знака «граница станции». Что вообще тут происходит? Он вернулся на перрон, дед шёл навстречу ему.

— Где они? — Спросил в отчаянии Рудик.

— Чертовщина какая-то! — Дед сплюнул — Кто тут людей забирает? И куда их потом девает?

— А что тогда нас не взяли?

— А я покуда знаю? Может мы невкусные! — Дед огляделся — Нет, не могли их схватить! Моя Ленка, знаешь бы как верещала!

— Может, они домой пошли? — С надеждой спросил Рудик.

Рудик порадовался, что послушал деда и прихватил с собой трубу, чувство тревоги уже не отпускало его, а с железной трубой он чувствовал себя увереннее. Они, на всякий случай, прошли вокруг инструменталки, прошарив там все кусты, потом снова решили вернуться на станцию. Спустились к огородам, прошли по небольшому леску, а потом вернулись снова к будке. Дед кряхтел, опираясь на черенок, и чертыхался, вспоминая и свою Ленку, и Настю, и Николая Николаевича.

— Пошли Рудя домой, они, может и правда, уже все там сидят, нас ждут. — Наконец сказал он — Не тот возраст у меня, в прятки играть. Милицию надо вызывать.

— Дед, какое-то всё вокруг серое. — Сказал Рудик — Как пыльное.

— Пошли домой. Если их там нет, то народ соберём, кто в посёлке сейчас. Нам лучше вместе всем держаться. Тот, кто от тебя убежал, может в засаде сидит и ждёт, чтобы в дом какой заскочить.

С этим не поспоришь. Перед тем, как выдвинуться вслед деду Субботину, Рудик ещё раз крикнул:

— Настя, Настя! Тётя Лена!

Рудик замер, надеясь, что ему кто-нибудь ответит, но не дождался и пошёл вслед за дедом. Что происходит? Куда деваются люди? Странное облако над лесом всё так же неподвижно висело, словно нарисованное небрежной кистью безумного художника, и совсем не вписывалось в окрестный пейзаж. И опять Рудик обратил внимание на то, что в глазах у него словно песок насыпан. Он потёр их, до боли, пока не выступили слёзы. Они подошли к дяде Боре Войченко и его жене Римме, которые обеспокоенно поджидали их на дороге возле своих ворот.

— Кольку Лобова убили. — Сказал дед без предисловий, и Римма ойкнула, испуганно закрыв ладонью рот — Надо Алевтине сказать. И Ленка с Настей пропали.

— Куда пропали? — Спросил дядя Боря — А мы слышим, что вы кричите. Вы же только что вместе все бежали!

— Бежали. — Согласился дед — Да не добежали.

— А с Николаем то что, током убило? — Спросила Римма.