90-е: Шоу должно продолжаться 5 (СИ) - Фишер Саша Страница 2

— Ни в коем случае, — заверил я. — На самом деле, максимум еще пятнадцать минут… — Я посмотрел на часы. Было почти десять. — Уже закругляемся.

— Хотелось бы верить… — она поджала накрашенные губы.

— Клянусь, — я изобразил на лице пафос и прижал руку к сердцу. — Обещаю, что в дальнейшем мое проживание не причинит вам ни малейших хлопот.

— Ну посмотрим, посмотрим… — иронично сказала она и удалилась, повиливая круглой попой чуть размашистее, чем это считается приличным.

Я закрыл дверь и, в задумчивости, вернулся в комнату. Сэнсэй своим звонком, на самом деле, здорово упростил мне задачу, вселив в «ангелочков» драйв и желание срочно-срочно репетировать-работать-записывать альбом и вообще всячески усердно трудиться. Очень вовремя он позвонил, очень. В принципе, Астарот и так дошел своим или надиным мозгом до того, что пора уже вырастать из коротких штанишек «гаражного рока». А тут еще и «Невские берега» подоспели. Участие в таком фесте дает, конечно же, массу новых возможностей и знакомств. Ну и прибавит нам веса, конечно. Не то, чтобы эта поездка одним махом забросит нас в разряд «мастодонтов», но это в любом случае тот социальный лифт, которым непременно нужно воспользоваться.

— Ну что, пипл, на этой мажорной ноте предлагаю вечеринку считать законченной, — сказал я, входя в комнату.

— Уоооо… — разочарованно заныли мои гости.

— Ша! — я поднял палец. — Я с самого начала предупреждал, что это одноразовое мероприятие. Скоро сюда приедут всякие левые жильцы, да и хозяин просил соседей не беспокоить… В общем, не ныть! Нам еще работать предстоит, как коням!

— Да, точняк, — внезапно поддержал меня Астарот. — Предлагаю репетиции вообще сделать ежедневными теперь. Нам еще в «котлах» выступить надо и не облажаться.

Ева встрепенулась и приоткрыла глаза.

— Ты еще спи, это мой будильник, — тихонько сказал я и поцеловал девушку в ухо.

— А как же… — сонно пробормотала она.

— Тебе же никуда сегодня не надо, — сказал я. — Так что спи, пока не надоест. Еды там полный холодильник. А я приду где-то в час, и мы вместе поедем смотреть, что там Стас намонтировал.

— К этой вашей Кристине? — спросила Ева.

— Ага, — я снова поцеловал девушку и встал с кровати.

— Ладно, уболтал, красноречивый… — пробормотала она и снова уронила голову на подушку.

В Новокиневск внезапно нагрянула оттепель. Настолько, что даже сейчас, в темноте, с крыш капала вода, а на утоптанном снегу тротуаров в лучах фонарей блестели лужи. Правда от этого стало еще более скользко, так что я откровенно пожалел, что у меня не шипованные подошвы.

На самом деле, конечно, всю эту историю с работой на рынке пора было заканчивать. Сильное молодое тело — это, конечно же, хорошо, но усталость от недосыпа все-таки как-то накапливалась, да и времени начинало отчетливо не хватать. Работа на рынке выполнила свою функцию — она позволила мне не греть голову над тем, что я буду жрать на ужин и не трястись над каждой копейкой. Но сейчас имело смысл подумать об ином денежном потоке. Более связанном с основным, так сказать, видом деятельности. Концерты, кассеты… Гастроли по сельским клубам. Вот эти все дела.

Вчера перед тем, как разойтись, мы назначили организационное собрание на эту субботу. Чтобы как раз обсудить все эти моменты, включая вставший внезапно ребром финансовый вопрос.

Кстати, надо бы с Колямбой встретиться. Сомневаюсь, конечно, что он поделится доходом с концерта в овощехранилище, но почему-то мне не хотелось пока терять контакт с этим куркулем-многостаночником. Послать — это всегда успеется. А его навыки тащить все, что не приколочено, мне вполне могут пригодиться. Так или иначе. Плюс площадка, опять же…

Примерно под такие неспешные мысли неспешно проходил мой рабочий день на рынке. В каком-то смысле, медитация. Крикливые цыганки со своими: «Шубы, шубы, девочки подходим!» и «Жвачка, помада, девочки, кому помаду нужно, недорого!» Попса из киоска звукозаписи. Хмурые мужички с картонными табличками: «Куплю-продам золото-доллары». Наперсточники… Внутренний мир обычного рабочего дня на рынке. Кажется, тут веками ничего не меняется.

К Кристине мы с Евой пришли последними, все остальные заинтересованные лица уже собрались.

— Блин, ну что вы так долго? — вместо «привет» капризно протянула Кристина, едва открыв мне дверь. — Ира без вас отказывается показывать нам ролик!

— Если что, мы не опоздали! — сказал я, скидывая ботинки. — Кстати, напомни мне, вы знакомы? Ева — Кристина, Кристина — Ева. Ева — это моя девушка, а Кристина — это суперзвезда нашего голливудского шедевра.

— Знакомы, — буркнула Кристина и поджала губы. Ева едва заметно улыбнулась. Вроде искр, громов и молний не последовало, значит знакомство не пожароопасное. Обычная конкуренция красоток. Странно только, что Кристина, которая объективно ярче Евы, ведет себя как недовольная сторона. Впрочем, непрошибаемая уверенность в себе меня в Еве как раз и подкупила. Казалось, что ей вообще не было никакого дела до того, что там думают о ней другие люди. Только казалось, конечно, всем так или иначе есть до этого дело. Но она очень умело держала величественно-дружелюбное лицо. И умела вот так снисходительно улыбаться. Вот как сейчас. И от ее улыбки даже такая ослепительно-прекрасная принцесса, как Кристина сразу как-то… Завяла.

— Давайте смотреть уже! — воскликнула Ирина. Она нетерпеливо крутила в руках видеокассету, как будто та жгла ей пальцы.

— Ну так включай! — огрызнулась Кристина. — Или ты не знаешь, как видик работает?

Я устроился в свободном кресле и посадил Еву к себе на колени. Ирина присела рядом с видеомагнитофоном и запихнула в него кассету.

— Только это черновик, сразу предупреждаю! — громко сказал Стас. — Потом буду еще до ума доводить и всякие там титры и прочее… Адрес-телефон.

— Начинается! — Бельфегор поерзал, сидя на полу. Ближе всех к экрану, практически воткнувшись в него носом. Как младший школьник в мультики. Когда мама еще не успела его отогнать от телевизора с воплем: «Куда так близко? Глаза испортишь!»

Под торжественные аккорды на экране появилась парадная лестница ТЮЗа, с массивными перилами и красной ковровой дорожкой. Камера двигалась так, будто это было зрелище из глаз поднимающегося по ней человека. На вершине лестницы стоял король в горностаевой мантии и Кристина в длинном платье. «Взгляд» камеры сфокусировался на принцессе-Кристине, прошелся от кончиков туфель до лица, потом лицо крупным планом, потом снимающий отошел в сторону, позволяя зрителю насладиться зрелищем точеного профиля нашей суперзвезды. А в кадре появился принц с сундуком в руках…

«А Бельфегор молодец…» — подумал я. Звук был прямо неплох. Стильно, необычно, но настроение нужное поддерживало. Поливокс романтично мурлыкал на лирических сценах и переходил на скрежет и вой в моменты боевки.

Мой «главарь разбойников» тоже удостоился одного крупного плана. Когда я, недобро прищурившись, выглядывал из засады. Сложно сказать, насколько хорош мой актерский талант, конечно. Я какие-то неоднозначные чувства испытывал, когда видел себя на экране. Вроде как, это я… И в то же время, не совсем я. К Вове-Велиалу в зеркале я уже привык, а вот на экране он все еще был «какой-то левый парень». Еще вчера себя на этом поймал, когда мы видео с концерта смотрели, и я там со сцены кривлялся, рычал и высовывал язык. Объективно говоря, смотрелось немного натянуто. Но для первого сценического опыта…

На экране появилась башня, музыка заплакала в нежно-романтичных переливах. Силуэты Кристины и Беса четко вырисовывались на фоне закатного неба. Через затемнение кадр сменился на их лица крупным планом. Было заметно, конечно, что румянец на щеках Кристины — это вовсе даже не от волнения и влюбленности. И пар изо рта намекал, что на улице холодрыга.

Камера наехала на сияющее на груди Кристины ожерелье, и…