Меченый. Том 3. Жребий брошен (СИ) - Савинков Андрей Николаевич Funt izuma Страница 2

— Товарищи, отвечать на беспочвенные обвинения, высосанные из пальца и не имеющие никакого реального обоснования, кроме слов будущего бывшего генсека, я считаю ниже своего достоинства. Предлагаю закрыть заседание и закончить сегодня на этом. Кто «за»?

С учётом членов, кандидатов и секретарей в кабинете присутствовало двадцать четыре человека. Одиннадцать членов, четыре кандидата и девять секретарей. Вверх на это предложение взметнулось только восемь рук. Этого явно не хватало, чтобы переломить пошедший как-то не так бунт в свою пользу.

— А вот давайте и нет, давайте ещё позаседаем, — не скрывая ехидства в голосе, произнёс я. — Предлагаю пригласить министра МВД и заслушать более детальный доклад по поводу Казанского дела…

В течение нескольких следующих часов на свет было вытащено очень много дерьма. Например, Громыко вспомнили побег его помощника и протеже Аркадия Шевченко в США, который почему-то не привёл к резонным в таких случаях оргвыводам. Ну и в целом, будем откровенны, вся эта перебранка выглядела отвратительно. Видели бы нас сейчас простые советские люди — уверен, авторитет власти мог бы изрядно пошатнуться.

Закончили мы этот шабаш только утром следующего дня. Вопрос о моей отставке ещё одним голосованием был снят, вместо этого проголосовали за замену председателя КГБ. Тут же назначили на эту должность Примакова, который до того, как стал секретарём ЦК с прошлого лета, курировал у нас в стране координацию деятельности силовых структур. Было предложение повысить на ответственный пост руководителя Первого главного управления КГБ Крючкова, но я насчёт него имел самое негативное мнение. Ну серьёзно, глава самой главной спецслужбы в стране, в нужный момент не сумевший совершить нормальный переворот, не может считаться профессионалом. Нам таких не нужно.

Если же говорить откровенно, то я так в итоге и не понял, на что был расчёт «заговорщиков». Скорее всего, это было что-то вроде «плевка последней надежды» в попытке хоть как-то расшатать ситуацию и подорвать мои позиции перед ожидаемым Съездом. Ведь уже к концу марта, после того как мы бы отправили часть стариков на пенсию, а вместо них выдвинули новых, лояльных мне молодых политиков, шансы меня сковырнуть без физического устранения и вовсе были бы околонулевыми.

Ну а пока мы готовились к съезду, вокруг нас происходили крайне интересные события, достойные отдельного упоминания.

Конечно, главным «ньюсмейкером» последнего месяца стал Саддам Хусейн, который на пару с американцами — про скромную роль в этом деле СССР умолчим — устроил в районе Персидского залива полноценную войну. Впрочем, после самого первого удара, связанного с оккупацией Кувейта, иракцы притихли и отдали инициативу в руки противника. Те, с другой стороны, до сих пор находились в состоянии «грогги» и, кажется, просто не знали, что с этой инициативой делать.

Очевидно, решив взять паузу для подтягивания дополнительных сил и связанных с изменением президента перестановок в кабинете, американские генералы не придумали ничего, кроме как начать Ирак бомбить всеми силами. Доктрина Дуэ и вот это вот всё. Ежедневно авиация американцев делала по 1000 боевых вылетов, не пытаясь, правда, ввязываться в прямые схватки с иракскими визави и просто обстреливая территорию этой страны с помощью дальнобойных ракет. Плюс в том же направлении отрабатывали многочисленные эсминцы и другие корабли, несущие ударное вооружение. Те же недавно принятые на вооружение только пару лет назад «Томагавки», на которые начали перевооружать крейсера типа «Тикондерога», улетели в сторону иракской границы буквально в первую же неделю, а дальше уже пошли ракеты более старых типов.

Аэродромы, системы ПВО, командные центры, военные базы, электростанции, просто административные здания. Бомбилось всё подряд, всё, до чего американцы могли дотянуться. Телевидение янки захлёбывалось от восторга — Буш сумел найти нужные рычаги, чтобы убедить коллег-оппонентов из Демократической партии в необходимости соблюдения некой военной цензуры, — все СМИ наперебой трубили о том, как успешно американские ракеты вгоняют Ирак в каменный век.

На практике всё, конечно, было далеко не так радужно. Во-первых, Саддам успел отвести всю имеющуюся авиацию на север страны, куда американские ракеты не доставали. Оттуда Су-22 и МиГ-23 взлетали с аэродромов и вполне успешно перехватывали часть запущенных с юга снарядов. Плюс ПВО Ирака тоже работало на всю катушку. В Персидском заливе продолжала болтаться небольшая советская эскадра, к которой ещё в начале февраля присоединился наш «авианосец» «Киев». Ему в состав авиационной группы ввели сразу несколько радиолокационных вертолётов Ка-25, которые работали теперь на всю катушку. К сожалению, запускать с наших авианесущих крейсеров полноценные самолёты ДРЛО А-50 было просто невозможно, поэтому приходилось обходиться вертолётами с подвешенными под фюзеляж антеннами. Ублюдок тот ещё, но в отсутствие альтернатив — вполне себе рабочее средство. И вот эти вертолёты ежедневно висели над акваторией Персидского залива и регистрировали все пуски и вылеты самолётов с авианосцев.

И как же это бесило американцев! Словами просто не передать. Сначала они — в самые первые дни активного конфликта в Вашингтоне была такая неразбериха, что брать на себя ответственность никто не хотел — ограничивались дипломатическими нотами. Потом объявили весь север Персидского залива опасной зоной и попытались принудить наши корабли уйти. Потом прислали какой-то корабль РЭБ, который начал усиленно глушить всё вокруг наших кораблей, забивая вообще все частоты помехами. Советские моряки не растерялись и разошлись в стороны, охватывая своим ордером большую площадь залива и даже сдвинулись поближе к американским кораблям. Глушить же вообще всё американцы, естественно, не могли, потому что мешали бы работе уже собственных войск.

В итоге 18 марта — явно подгадали под день начала работы Съезда, рассчитывая, что политическому руководству будет не до того — янки попытались совершить манёвр «вытеснения», фактически взяв наш разведывательный корабль «Лира» на таран. Наши моряки лишь чудом успели сманеврировать, и всё закончилось только помятыми обводами, погнутыми леерами и счёсанной по борту краской. Пришлось уже мне брать в руки «телефон», звонить в Вашингтон и прямо говорить, что второй подобный инцидент на случайность списать не получится, и небольшая локальная военная операция может совершенно случайно стать прологом к Третьей мировой.

Впрочем, американцы были на таком взводе, что испытывать их терпение на прочность я всё же поостерегся. Собьют они наш вертолёт — и что будем делать? Конвенциональных средств в регионе у нас откровенно кот наплакал, стратегическую авиацию поднимать с Закавказья? Так ни Иран, ни Турция не пропустят наши самолёты через своё воздушное пространство. Даже подводную лодку в Персидский залив не загонишь для удара из-под воды — слишком мелко. В итоге всё равно пришлось отдать приказ эскадре сдвинуться южнее, к Ормузскому проливу, чтобы не так сильно мозолить глаза американским морякам и при этом иметь возможность, если что, подстраховать наших из акватории Индийского океана. Заодно, кстати, появился легальный повод перегнать в регион несколько дополнительных «больших» вымпелов типа крейсера «Киров», например. Думается, что потом при решении Пакистанской проблемы они там пригодятся.

Короче говоря, обстрелы Ирака совершались каждый день, продолжали падать на землю самолеты — в среднем примерно два-три иракских на один американский, — пылали города, народ сидел без света, но сказать, что эти три недели как-то сильно приблизили США к итоговой победе было сложно. Иракская армия продолжала закапываться в землю, вокруг Басры и Эль-Кувейт на глазах вырастали целые закопанные в грунт крепости, штурмовать которые американцам еще только предстояло.

Саддам, кстати, не молча терпел удары по своим войскам, а активно отвечал. В основном все теми же Скадами и Х-55 которые мы потихоньку ему передавали. Почему потихоньку? Да все потому, что там у нас еще пакистанский вопрос решать предстояло, приходилось экономить.