Мы - домовые! (СИ) - Арлен Аир Страница 20

В этот раз нас с бабкой разделили. Меня поставили в цех по пошиву ножен и ремней, куда отправили бабку, я и выяснять не стала.

— Двадцать изделий в день, — просвещала меня Рыжая. — Десять до обеда, десять после. Здесь получаешь заготовки и нитки. Иглы в первый раз выдадут, смотри не потеряй.

Под словом «не теряй» вероятно предполагалось, что их могут украсть. После такого краткого инструктажа Рыжая отвела меня к одной из конторок, за которой я должна сидеть и шить ножны по выданному образцу. К моему удивлению, никто не спросил, умею я это делать или нет. Вероятно отрицательный ответ не принимался.

— Удобно устроилась? — толкнула бедром моё рабочее место Крыса и прошла вперёд.

Между её и моим столом было ещё два. Сидевшие женщины выглядели затюканными и поспешили опустить глаза, чтобы не привлекать внимание Крысы.

Рыжая в цеху не работала. Выдав мне всё необходимое, девушка ушла, и я сосредоточилась на задании. Удачно получилось, что столы-конторки здесь индивидуальные и прикрыты с трёх сторон панельками высотой сантиметров тридцать. На этих панелях располагались непонятные крюки и штуковины. Для чего, я знать не знала и надеялась подсмотреть, как этим пользуются соседки. Пока же скопировала всё, что имела: иглы, шило, нитки, кожаные заготовки и припрятала в подпространстве.

Как потом оказалось, ничего сложного в шитье ножен нет. Единственное правило, что та петля, за которую ножны будут крепиться на ремне, должна быть оформлена в первую очередь. Ковырять шилом сложенную вдвое кожу тоже трудностей не составило. А вот затягивать стежки шёлковыми нитями уже после первого часа работы стало больно. Приглядевшись к женщинам, я поняла, для чего они обмотали кисти рук подобием бинтов. Подходящая тряпица лежала в моём левом кармане. Так что вскоре и у меня была защита для рук. Вообще-то я бы предпочла перчатки с обрезанными пальцами и поставила в голове себе галочку. Подумаю на эту тему.

Как я ни спешила и ни старалась, но десять чехлов для ножей до обеда не подготовила и понесла сдавать всего восемь.

— Не сделаешь дневную норму, отправишься на штрафные работы, — приняла у меня Рыжая перед обедом ножны в количестве шести штук, забраковав первые два экземпляра с немного кривоватыми швами.

Мысленно я обозвала себя самыми некрасивыми словами. Чего корячилась? Почему не скопировала? Вообще-то я отрабатывала навыки. Последние ножны получились вообще идеально. Их и нужно было копировать. С другой стороны, могло получиться как с тем ожерельем, когда ювелир заподозрил неладное, увидев точную копию. Значит, нужно копировать, когда остаётся сделать два-три стежка. За размышлениями я не заметила, как закончился обед. Крыса утащила кусок хлеба, но меня это совершенно не расстроило. В цеху я видела, как женщины ходили в туалет, так что выкрою время для посещения схрона.

Первые свои послеобеденные ножны я сшивала особо тщательно. Шов получился ровный и аккуратный. До конца его не довела и сделала сразу двадцать копий. Дальше дела пошли веселее. В течение часа я закончила дневную норму и решила, что могу позволить себе обед.

Туалет, конечно, был жутко вонючий, но, перешагнув черту схрона, все те запахи я отсекла. Первым делом кинулась к своей шкатулке, где хранились запирающие амулеты. Надежды на туалетную щеколду не было никакой, а мне свидетели не нужны. Быстро обеспечив себе безопасность, поспешила умыться. Времени на ванную или душ не было. Мне бы покушать чего вкусненького и бежать обратно.

Налопалась я от души, прополоскала напоследок рот и пожевала зубную губку. Как говорила наша наставница, голодный человек ощущает любые запахи. Домовые должны быть незаметны во всём. По этой причине мы имели особые жевательные губки, очищающие полость рта и зубы.

Моё долгое пребывание в туалете никого не заинтересовало. В том плане, что у кабинок никто не топтался. Одна женщина пила воду, сосредоточив своё внимание на том, что творилось в цеху, на меня даже не глянула. Зато Крыса скалила свои крупные жёлтые зубы. И дойдя до своего места, я поняла причину этой радости. Вместо шестнадцати ножен на столешнице лежала половина. Ой, дура я, дура! Мало того, что оставила всё без присмотра, так ещё дала повод Крысе задуматься, как новичок мог так быстро всё сделать.

В общем, учиться мне ещё долго, учителей в Восточном предостаточно.

Глава 9

Наверное нужно сказать огромное спасибо Самке, что наградила меня такой внешностью на первые дни пребывания в Восточном. К слову сказать, бабка меня ведь так и не узнала, не связала с той красоткой с длинной косой, которую повстречала в камере перед судом. За несколько дней отёчность с лица немного спала, синяки пожелтели, но монгольские глазки всё ещё присутствовали.

Воровать мой хлеб Крыса так и продолжала. Зато ножны ей больше ни разу не перепали. Уходя в туалетную кабинку, я забирала с собой всё, что было. Рыжая пыталась подставить меня на штраф и два раза ей это удавалось. К моему удивлению, в наших рядах были стукачи, кто докладывал начальнице о Рыжей. Мне, кстати, те штрафы даже нравились. Подумаешь, вымыть пол в спальне! Когда нет свидетелей, я с этим делом быстро справлялась. Ручку швабры в дверь, чтобы никто не вошёл, магию в помещение, два смерча на влажную и сухую чистку, а сама в подпространство ужинать. Десять минут, и все дела сделаны. Разве что воду в вёдрах приходилось носить в открытую, без помощи магии.

Рыжая, благодаря стукачке, своего места по приёму готовой продукции лишилась. Вместо неё встала женщина с грустными глазами и немного нервными движениями тела. Скорее всего она на Рыжую и ябедничала, чему никто не удивился и не отреагировал как-то отрицательно. Разве что Крыса с подружкой пошептались, и только.

Удивительно, но месяц пребывания в Восточном закончился для меня без потерь и неприятностей.

Бабка работала в соседнем цеху, что там делали, я не не интересовалась. Краем уха слышала, что нормы у них ниже, а заготовки проще. Опять же у меня работа наладилась и остальные варианты шитья не интересовали. Когда я сделала копии и пошила себе те самые перчатки, то проблемы вообще исчезли. С такой работой я два года отбуду без вопросов и впредь стану умнее. Главное продолжать быть незаметной для всех. К тому же учителей здесь хватало, а ещё больше завистников и тех, кто опасался привлечь к себе внимание Крысы.

Меня откровенно не поддерживали и сторонились. В условно свободное время, отведённое для личных дел, (обычно минут сорок-тридцать перед отбоем), ко мне никто не подходил, не задавал вопросов. Когда я смастерила полуперчатки, никого это не привлекло. Бабка и та предпочитала делать вид, что не знает меня.

То, что старая воровка по молодости была ещё той оторвой, я догадывалась. Остальные судили по внешнему облику и стенаниям пожилой женщины о своём здоровье. Кто-то ей даже сочувствовал. Похоже только я одна ожидала от бабки какой-то выходки и ничуть не удивилась, когда это случилось. Конфликт между Рыжей и бабкой назревал давно, мне же довелось наблюдать его кульминацию. Я как раз сдавала послеобеденную норму ножен, когда из соседнего помещения выскочила растрёпанная Рыжая.

— Да я тебе… ты у меня получишь! — орала она.

— Не грози тому, кого не знаешь! — появилась следом бабка. — Нашептать про твои делишки я найду кому.

— Не боишься, что шейку твою дряхлую сверну? — наклонилась к бабке Рыжая, как оказалось, зря.

Мгновение, и Рыжей в глаз вошло шило! Девица рухнула, а бабка только сейчас сообразила оглянуться. Четверо свидетелей из нашей группы ей совсем не понравились.

— Вы ничего не видели, иначе шило достанется каждой, — прошипела старая карга. — Эта сама напоролась, — пнула она ногой лежащее тело.

— Чего столпились? — вышла из второго цеха Тозя.

— Вот, упала неудачно, — кивнула бабка на распростёртое тело.

— Жива? — присела на корочки наша старшая.

— Кто его знает? — пожала бабка плечами и потопала на выход.