Кровь Василиска. Книга III - Юрий Винокуров Страница 20

— Думаете, это играет какую-то роль? — холодным тоном произнес я, смотря в глаза молодому человеку. — Густав попал в дрянную ситуацию, а ваш наниматель лишь еще больше хочет усугубить ее, хотя этого вовсе не требуется. Господин Боансэ хороший человек, к тому же деньги брал не он, хотя вы и так это знаете, — продолжил я. — Скажу даже больше. Я уверен, что сумма, которая была отдана в долг, уже вернулась к вашему господину, и он просто хочет больше, — закончил я свою мысль.

— Это лишь ваши догадки, барон, — ответил мой собеседник.

— Возможно, — я снова пожал плечами.

— Деньги были взяты членом семьи Боансэ, и он несет материальную ответственность, — произнес Жоэл и был прав. Да, сумма, которую взяла его жена, а вернее долг, ложился на плечи бедняги, но это вовсе не давало право этому Пересу так поступать с Густавом.

— Это я знаю. Но также я знаю, что господин Боансэ вернул бы эти деньги. Не обязательно было присылать к нему этих верзил, — я кивнул на побитых здоровяков.

— Долг с каждым днем растет, — пожал плечами Жоэл. — Рано или поздно ему придется где-то взять эти деньги. Вы не всегда будете рядом с ним, — на его тонких губах появилась мерзкая улыбка, и я с трудом сдержался, чтобы не врезать ему.

По сути, он практически прямым текстом сказал, что стоит мне уехать, беды Густава продолжатся, и никуда ему от них не скрыться.

— Хотите забрать его мясную лавку? — прямо спросил я.

— Не знаю, — мой собеседник покачал головой. — Я сведущ не во всех делах господина Переса, — добавил он. — Хотя, если подумать, то, продав ее, ему бы хватило денег выплатить долг.

Так я и думал. Значит, они действительно нацелились на его мясную лавку, которая, как я помнил из разговоров с Боансэ, несколько поколений передавалась в его семье по наследству.

— Ясно, — ответил я. А буквально через пару секунд, когда мы вышли из-за поворота, я увидел небольшое двухэтажное здание, над дверью которого красовалась большая табличка с надписью «Четырехлистный Клевер», на которой было изображено, как ни странно, четырехлистный листочек клевера.

— Пришли, — довольным голосом произнес Голл, когда мы подошли к двери, на охране которой стояли два амбала, каждый из которых был еще крупнее тех верзил, которых побил я.

«У них здесь мануфактура какая-то по производству таких, что ли?» — подумал я, ибо бритые бандитские рожи были у всех одинаковыми и сделанными как будто бы под копирку.

Жоэл кивнул охранникам, и те открыли для нас дверь.

В нос сразу же ударил тяжелый запах сигаретного дыма, алкоголя, а еще чего-то явно наркотического.

— Прошу, барон, — молодой человек сделал приглашающий жест, пропуская меня вперед.

— Благодарю, — вежливо произнес я, нехотя заходя в игорный дом.

Такие заведения меня никогда не прельщали. За мимолетным, казалось бы, весельем от алкоголя, продажных женщин и азартных игр всегда следовали неотвратимые последствия в виде похмелья, заболеваний и долгов.

От этого никуда было не деться. Каждый, кто приходил в такие дома в надежде легко обогатиться, всегда уходил ни с чем. Ведь если бы все выигрывали, то такие дома просто не существовали бы. Именно поэтому я не любил как подобные заведения, так и людей, которые их содержали. Не то чтобы я был моралистом, просто считал это все разрушительным и точно бесполезным лично для себя.

— Прошу за мной, — тем временем произнес Голл, и мы, минуя столики, за которыми уже сидели и играли люди, отправились прямиком к лестнице.

Поднявшись на второй этаж, мы остановились возле двери, выточенной из темной, почти черной древесины.

— Вам сюда, барон, — Жоэл постучал в дверь.

— Заходите, — послышался властный голос с той стороны, и мой провожатый толкнул дверь вперед.

Я зашел внутрь и оказался в большом кабинете, который был прямой противоположностью того, что я видел, когда зашел внутрь игорного заведения с улицы.

Вместо наглухо занавешенных окон, дабы люди внутри не знали, который сейчас час, в кабинете Переса, наоборот, было очень светло. Если внизу пахло табаком и алкоголем, то здесь витал легкий аромат каких-то пряностей и цитрусов.

Внизу громко играла музыка. А здесь, когда дверь закрылась, царил покой и умиротворение.

— Барон Кастельмор, я так полагаю? — поинтересовался мужчина, сидящий в роскошном кожаном кресле, который даже не потрудился встать, когда я зашел.

— Верно, — произнес я, смотря в нахальные глаза своего собеседника.

— Перес, — представился он. — Прошу, барон, не стойте в дверях. Заходите, присаживайтесь, — произнес он, указав на кресло, стоящее напротив его стола.

Я принял приглашение и сел напротив ростовщика.

— Не возражаете, если мы перейдем сразу к делу, барон? — владелец игорного дома, посмотрел мне в глаза.

— Разумеется, — кивнул я. — Мне бы хотелось как можно меньше находиться в этом заведении, — добавил я, и мой собеседник усмехнулся, оголив улыбку с металлическими зубами внутри.

— Славно, — он потер руки. — В общем, вы причинили моим людям серьезные увечья, а у них семьи, голодные дети и так далее. Какое-то время они не смогут работать. Родригес, так точно. Поэтому вы должны не только взять на себя расходы по их лечению, но и обеспечить их семьям должное содержание. Я посчитал, и вышла такая сумма, — он положил руку на листок бумаги и придвинул его ко мне по столу.

Я посмотрел вниз. Две сотни полновесных луидоров, значит. Неплохая такая сумма.

— Отдадите сейчас или вас сопроводить в королевский банк? — на лице Переса снова появилась его мерзкая улыбка.

Я усмехнулся, и это ростовщику не понравилось.

— Я сказал что-то смешное, барон? — процедил сквозь зубы мой собеседник.

— Да, — кивнул я. — Меня умиляет тот факт, что ты думаешь, будто я