Геннадий Стройков - Обретение нового мира Страница 21

Примерно прикинул, как подойти с суши. Взяли верёвку и всей толпой пошли. Немного поплутали, но нашли. Спустили вниз Эльзу и Курта. Остальные толпились вокруг да около. Через час начали подавать найденное наверх. Кости сложили в две корзины. Практически целая надувная лодка с насосом! Небольшой бинокль. Труба Эльзы, пожалуй, получше будет. Швейцарский ножик в очень хорошем состоянии. Опасная бритва! Один ржавый и один очень даже ничего сохранившийся кольт и три обоймы патронов. Закатанные в целлулоид удостоверения личности. Два смертных медальона. Ракетница с пятью ракетами и распотрошённый набор для потерпевших крушение лётчиков. Что сохранилось, так это невскрытый набор для рыбалки. Всё уцелевшее было тщательно завёрнуто в кусок прорезиненной ткани. Сгнивший пистолет валялся рядом с телами. Курт, в принципе, тоже думал, что сначала был застрелен тот, который со сломанной ногой, потом другой выстрелил себе в рот. Вот так получилось, вход в бухту они не нашли. Из ущелья выбраться не смогли. В сочетании с чужой планетой это и подвигло к сему печальному результату.

Грустный день. Теперь у нас есть своё кладбище. Два креста и таблички из золота с именами и фамилиями. Дату смерти так и не поставили. Курт с Эльзой в один голос божатся — явно прошло не полвека. Лет пять от силы. Если у нас иногда дни теряются, то почему бы здешней нечистой силе и полвека не прикарманить.

Вечером у костра все сидели пришибленные. Некоторое оживление внёс Курт, он, оказывается, уже опробовал пистолет, отстреляв пару патронов, почистил, смазал птичьим жиром и принародно вручил его мне. Вообще я из него и стрелять-то не могу. В своё время всего лишь из «Марголина» обойму отстрелял, вот если бы «Калашников». Я бы показал класс. Но, как все решили, это вещь статусная. Мне и владеть. Так у меня появилась вторая личная вещь. Бинокль отдали французам. Бритву — Аспен, она ею владела профессионально. В дальнейшем, кому побриться — к ней. Ножик подарили Джону. Он им потом из дерева такие вещицы резал! Ракетницу передали дежурным. Если что, одна ракета — срочный сбор. Две — все спрятались. Три — новый год. Шутка!

Первое марта, четверг. Остров

Первая плавка! Все сошли с ума! Мельтешат туда-сюда!

По общему мнению, печи просохли достаточно. Народ разбился на две группы. Одна, более многочисленная, — на выплавку первой партии бронзы. Туда влилась Хельга. Вторая, с моим непосредственным участием, занялась проверкой аксиомы «не боги горшки обжигают». Я очень неплохо справлялся с перетаскиванием различных глиняных изделий и загрузкой угля. В общем, на мой взгляд, сделал самую ценную часть работы.

Сначала, загрузив топку печи древесным углём на треть, её в течение двух часов окончательно просушили. Потом, не делая перерыва, загрузили до полного. Конструкция была довольно хитрая. Уголь сгорал внизу, и раскалённые газы поступали по каналам собственно в камеру для обжига, а оттуда в трубу. Очень большая толщина стенок. Тонкость состояла в создании постоянной тяги, при том, что камера для обжига была открыта постоянно. Для обжига и глазирования температурный режим в наших условиях практически одинаков. Наша печка позволяла вести обжиг постоянно. По мере готовности, передвигая изделия ближе или дальше от выхода, позволяя остывать или нагреваться постепенно.

Эльза планировала использовать эту же печь и для производства стекла.

Когда свод начал светится красным, загрузили наши горшки. Температуру поддерживали, подкидывая уголь, по цвету, держа его просто красным. Цикл получился непрерывный, так что в эту ночь со сном пролетели. Каждый час, переставляя горшки и прочие изделия.

У металлургов несколько иная технология. Менее хлопотная. Они, правда, в дальнейшем планировали плавить всё в горшках-тиглях, используя печь для обжига. Но само получение металла предусматривало нагревание сырья вперемешку с древесным углём. Чего-то там восстанавливалось и смешивалось. Из-за этого и печь была проще, и само производство. Закидали слоями медь, касситерит, древесный уголь. Ещё какие-то камешки. Подожгли. И сели ждать.

Тем временем, прикинув расход топлива, всех незанятых со мной во главе погнал на производство древесного угля. Пока обходились сухими ветками, но если так дальше пойдёт, надо закладывать плантации ещё и на дрова. Не хотелось бы жить на голом участке суши.

Всё плавно перетекло на второе марта, пятница. Остров

Задача была простая. Я должен во всём разбираться и всё знать. Особенно когда ништяки прут. Так что поспать практически не удалось. Тем более начался обжиг глазури. Часа в три ночи первую партию горшков вынули из печи, дали остыть и обмакнули в яму с поливом. Так незатейливо называется раствор, который после термообработки и образует собственно покрытие глазурью на керамике. Просушив пару часов, керамику опять поместили в печь. С моей точки зрения я занимался промышленным шпионажем в лучших традициях восточных товарищей. Но это очень большой секрет. Постоянно, как только была такая возможность, следил и за выплавкой бронзы. К вечеру голова как пивной котёл, ножки болят, ручки гудят, спать охота, сил нет. Но зато появилась уверенность — если надо, то всё смогу повторить.

Хотел прикорнуть, подремать. Индейская хижина. Не хочет народ брать на себя ответственность. Пришлось топать, смотреть участок, выбранный под посадки. Оно и к лучшему. Они и в самом деле собирались поливать этот пустырь. Только не смогли придумать как.

Задача простая. Есть ручей. Рядом с превышением метра полтора участок, требующий водички, причём постоянно и желательно без участия человека. После того как было подсчитано, сколько человеко-вёдер потребуется в сутки, я веточкой нарисовал на земле водяное колесо. В Ираке, например, со времён шумеров конструкция не изменилась. А это лет эдак тысяч пять назад. Назвался груздем, делай сам.

В начале не было слово, вначале были технические требования. С этим всё ясно. Нужно полить некоторую площадь. Потом техническое задание. Здесь определились со способом реализации. А вот теперь сами проектные работы. Предложенные мной проектные решения позволили уже к вечеру запустить экспериментальное поливальное колесо. Всё из дерева и на верёвочках. Можно сказать, на соплях. Но работает!

Они в своих Европах точно сбрендили, где я им экскаватор возьму. Перед тем как лечь спать зашёл к металлургам, посмотрел как у них дела, заодно обсудил конструкцию кетменя. Это большая киркомотыга. Незаменимая вещь в ирригационных работах в засушливых странах. Озадачил, нужно штуки четыре.

Мужики только затылки почесали. Список из первоочередных предметов первой необходимости уже зашкаливал все разумные пределы.

Порешили, всё равно металл только завтра утром достанут. Вот тогда все вместе подумаем и я решу, что нам сейчас для полного счастья в первую очередь нужно.

Эта сволочь пушистая где-то прикончил здешнюю мышь, вместо того чтобы съесть, приволок к нам в хижину. Я по темноте прямо на неё и улёгся. В результате Кит получил от меня, я от Хельги за издевательство над беззащитным животным. Ага, беззащитное, вон какие царапины на руке. Конечно, понять можно, мышь его и всё такое. Но в этой хижине я хозяин, да и на планете тоже.

Наконец-то уснул!

Третье марта, суббота. Остров

В здоровом теле, здоровый дух. Киль манда! Это я народ на зарядку по-татарски позвал, а вы что подумали? Потом, даже не попив утреннего кофе (про кофе немного потом), побежал подменить Альберта на гончарной печи. Они с Анной, вот всегда говорил, нет предела совершенству, как раз закончили расписывать партию горшков. Не утерпели, художеством занимались при свете полек. Заверив, что всё понял и к вечеру, когда они проснутся, — первая партия отожженных, покрытых зелёной глазурью, это от окиси меди, расписанных рисунком в чёрных и коричневых тонах, если ничего не перепутал — окись железа, будут их ждать. И никому, кроме меня, даже подержать не дам.

Ушли, есть немного времени, можно и про кофе. Кристина, без стараний которой наша жизнь в области питания была бы гораздо менее интересной, находилась в постоянном поиске. Здесь надо посочувствовать Олафу. Он был, как правило, первым дегустатором её изысков. Она перепробовала всё, что смогла найти. Среди прочих нашла практически один в один аналог кофе. Есть такое явление конвергенция. Страшное слово. Оно означает, если где одинаковые условия, то у вас точно ничего на лбу не вырастет. А для нас хорошо, что очень много растений напоминают по потребительским свойствам земные. Я, конечно, больше люблю какао, но и кофе тоже неплохо. Особенно в исполнении Хельги. Она принесла поесть, затем в собственноручно сделанной медной турке на краюшке печи, сварила божественный напиток.

Сидим, пьём кофе. Разговариваем. Как-то всё у нас суматошно. Метод ассоциативного мышления. Вспомнил, на Земле утром любил бутерброд с копчёной колбасой. А чего мы рыбу не коптим? Поделился. Она здесь пальчики оближешь. Решили по-тихому сделать Кристине сюрприз.