Злата. Жизнь на "Отлично!" (том Третий) - Александр Алексеевич Иванов Страница 21

Он кивнул на переминающихся с ноги на ногу стражей порядка.

— …а если продолжите действия в отношении Морозовой Златы, предварительно не дав мне ознакомиться с документами… — продолжил он.

— Петрова, Валентин Викторович, фамилия Златы — Петрова! — поправила его бабушка.

— Петровой Златы… — поправился сосед, — то это уже самоуправство, знаете ли. Причем, совершенное группой лиц в отношении лица, находящегося в заведомо для вас беспомощном состоянии. И поверьте моему опыту, если подойти к вопросу с умом, а в своей практике я всегда так делаю, то простым увольнением вы не отделаетесь. Даже не надейтесь! Так, могу ли я ознакомится с…

— У Морозовой есть ее экземпляр! — встряв в диалог, заявила чиновница.

— Так это же чудесно! — расцвел, словно майская роза, мой сосед, добавив. — Вот только я желаю убедиться в том, что экземпляры идентичны.

Не пытаясь более спорить, чиновница передала моему соседу требуемый документ, напомнив ему об ответственности за его порчу. Я же в очередной раз убедился, что закон защищает в основном тех, у кого есть грамотный и пробивной юрист, а сосед производит впечатление именно такого специалиста.

Пробивной тип и совершенно не трус, несмотря на весьма тщедушное телосложение. — я вспомнил, как лихо он выскочил из квартиры и огрел шваброй невменяемого бывшего «маминого друга», тем самым спасая соседку. — Совершенно не трус!

Глава 54

— Чудесно… — пробормотал сосед, надев очки и изучая предоставленный документ. — Просто чудесно, что наш любезный Коваленко эс точка эр точка, в свой выходной день счел нужным заняться проблемами детей, находящихся в тяжелой ситуации, а то обычно приходится преодолеть парочку кругов ада, прежде чем попадешь к нему на прием. Прекрасный документ, по Семьдесят седьмой, значит, вот только…

Сосед поднял взор на чиновников и судя по их безрадостным физиономиям, с документом что-то не так.

— …не кажется ли вам, любезные, что кое-чего в нем недостает?

— Не кажется! — попытался отбояриться «опековский» Вася. — Документ составлен согласно действующему законодательству!

— Вот оно как? — практически непритворно удивился сосед, даже не взглянув на Васю. — Семейный кодекс у меня при себе, последняя его редакция, вам дать почитать?

Вася промолчал, а тетка с родимым пятном хотела было что-то сказать, однако отчего-то зависла и сосед, заметив ее затруднение, пришел ей на выручку.

— Валентин Петрович. — напомнил ей свое имя.

— Да, Валентин Петрович, согласие прокурора мы получим позже, в понедельник…

Так вот, в чем дело! Они не получили всех требуемых подписей! — пронеслось в моей голове. — Но ежели так, нахрена тогда приперлись? Не могли же не знать, чьи именно подписи необходимы для документа! Торопятся, значит! Но, с чего это вдруг такая спешка?

— …ребенок должен находиться в безопасности, для нас это абсолютный приоритет! — с пафосом в голосе заявила она, будто бы и в самом деле печется о моем благополучии.

— Это подлог. — поправив очки, сосед взял у маман ее копию.

— Нет! Нет, вы неправы! Это невозможно квалифицировать, как подлог! — заявила тетка. — То, что…

— Возможно! — перебил чиновницу сосед, поднимая на нее взор. — Очень даже возможно, милая барышня, читайте соответствующее постановление пленума Верховного Суда. Нельзя подобным образом вводить в заблуждение юридически неподкованных граждан, закон трактует подобное, как подлог. А вам…

Он перевел взгляд на маман.

— …вам я рекомендую обратиться с заявлением в прокуратуру. И не тяните с этим, при должной настойчивости дамам и господам из «опеки» мало показаться не должно. Только свой экземпляр им не отдавайте, иначе потом ничего не докажете. — заявил он, когда чиновница хотела забрать оба экземпляра.

По собственной воле эти чиновники пришли бы лишь после того, как к их бумагам и комар носа не подточил бы, а значит, воля не их…

Перед моими глаза возникла отцовская жена. Да, если не брать в расчет того, что «уважаемые люди», пострадавшие после моих заявлений, подобным мелким образом попросту сводят личные счеты с моей семьей (что вовсе не исключено!), то более ни у кого, кроме Светланы, нет объективных причин для организации такого вот шоу...

Нужно будет обязательно позвонить Ирочке и выведать номер телефона ее мамы. Впрочем, у моей собственной маман вроде был ее номер. Как же все-таки хорошо, что мы с ней пришли к некоему компромиссу! И факт отсутствия у опеки согласия прокуратуры на мое изъятие, ясно говорит о непричастности Вероники Александровны ко всему происходящему, иначе нужная подпись в документе, разумеется, стояла бы. Плюс, если все сделать правильно, существует вполне ненулевая вероятность договориться с ней, и «опеке» в прокуратуре дадут от ворот поворот, ибо объективных и железобетонных оснований забирать Злату у ее матери нет.

— Происходящее — месть «соцзащиты»? — вслух высказал свои мысли я, наблюдая за тем, как чиновница с родимым пятном не оставляет попыток вернуть обе копии документа.

— А с чего бы это «соцзащите» мстить вам? — услышал я вопрос соседа.

— Мы с бабушкой разослали во все инстанции жалобы на «опеку», после чего в «соцзащиту» пришли люди с «добрыми глазами» и начались проверки… — ответил я.

— Мы действуем исключительно и только в интересах несовершеннолетних! — заявила в ответ чиновница, которой так и не удалось забрать наш экземпляр, добавив для мамы. — В понедельник мы вернемся, и будьте любезны заранее позаботится о вещах для вашей дочери. До свидания.

И так как входная дверь закрыта на замок не была, то, произнеся вышеозначенное, чиновница «опеки» просто взяла и ушла. За ней вышел и Вася, а также прочие «опековцы», выполнявшие сегодня роль простых статистов и ни во что не вмешивавшиеся.

Последней наше жилище покидала капитан Ткаченко, которая, остановившись на пороге, обернулась ко мне и сказала:

— Злат, на тебя и твою подружку, Стефанию Москвину, написали заявление, будто бы вы в шестнадцатом микрорайоне на детской площадке распылили газовый баллончик, в результате чего пострадал ребенок с мамой.

— Вранье! — ответил я, подумав, что нужно срочно найти запись, сделанную тогда очевидцем, ибо инцидент, походу, не заигрался-таки. — Никто из нас ничего не распылял, но без адвоката я говорить на эту