Эволюционер из трущоб. Том 13 - Антон Панарин Страница 21

Император взмахнул рукой, после чего в углу комнаты появилось чёрное пятно, из которого вылезла когтистая уродливая лапа. Тварь нажала когтем на потайную кнопку, после чего книжный шкаф со щелчком повернулся вокруг своей оси. С обратной стороны шкафа висела обнаженная женщина, прикованная цепями к стене. Её рот закрывал бархатный кляп, а глаза блестели от ужаса и вожделения.

— Настало время продолжить наши развлечения, Инесса Матвеевна, — прошептал Император, подходя к женщине.

Жгучая блондинка с шикарной фигурой издала звук, похожий одновременно на мычание и стон. Иван Васильевич вытащил кляп, позволив ей заговорить.

— Я с радостью выполню всё, о чём ты попросишь, мой любимый жених, — последнее слово она произнесла с особым наслаждением.

— Я знаю, — самодовольно ответил Император, мазнув похотливым взглядом по точёной фигурке.

* * *

Взяв себя в руки, я медленно шагал по пустынному коридору дворца, сжимая холодную рукоять проклятого клинка. Несмотря на внешнюю невозмутимость, в груди безумно быстро колотилось сердце. Словно птица, пойманная в клетку. Руки слегка дрожали, а пальцы судорожно сжимали проклятое оружие, холод которого пробирал до самых костей.

Из-за поворота вышел один из абсолютов. Пожилой, с суровым взглядом и резкими чертами лица. Кажется, его фамилия была Турищев. Заметив меня, он посмотрел на проклятый клинок взглядом, полным понимания, и едва заметно кивнул. При этом абсолют невольно коснулся собственного меча, висящего на поясе. Просто замечательно. Страхом отравлена вся верхушка власти?

Чувствуя нарастающую тревогу, я резко повернул в сторону уборной. Внутри никого не было. Я заперся в дальней кабинке, тяжело выдохнул, стараясь успокоиться. Прислонился спиной к холодной стене и закрыл глаза, погружаясь на нижний уровень Чертогов Разума.

— Сейчас и узнаем, так ли я хорош в артефакторике, как считаю? — нервно улыбнулся я, глядя на рунический рисунок проклятого клинка.

Глава 8

Перед мысленным взором развернулись запутанные рунические цепочки и сотни энергетических каналов, мерцающих багровым светом. Я с тревогой изучал структуру, похожую на руническое построение рапиры Водопьянова, однако, тут были и нововведения. Подаренный мне клинок являлся ключом, открывающим прямой доступ к душе владельца.

То есть Иван Васильевич Романов мог чувствовать жив я или нет. Кстати, поэтому он и не удивился смерти Каменева, так как уже знал о его гибели. Меч был своеобразным резонатором, многократно усиливающим чувство страха, превращающим его в настоящий ужас, парализующий владельца в нужный момент.

Правда, была ещё одна любопытная особенность. Клинок мог быть восприимчив и к мане хозяина, выбрасывая её в виде смертоносных энергетических серпов. Да, довольно банальное заклинание. Но за счёт того, что в душе хозяина резонировал животный ужас, мощь серпов возрастала до чудовищных масштабов. Вот только без подпитки страхом серпы никакого усиления не получали.

— Зачем же злиться и кричать? Ведь можно всё заизолировать… — протянул я, призвав в Чертоги Разума пару жемчужин четвёртого ранга и перо феникса.

С предельной осторожностью я извлёк энергию из жемчужин и направил её в сплетение рун, отвечающих за генерацию страха. Энергия вливалась медленно, создавая контролируемый ужас. Зачем я это делал? Всё просто. Если Император почувствует, что я, дрожащий от страха, внезапно осмелел, то возникнут вопросы. А оно мне надо? Думаю, нет.

Следом за этим я взмахнул пером феникса, начав формировать своеобразную руническую дамбу, призванную частично перекрыть доступ к моей душе. Если всё удастся, то вместо неконтролируемого ужаса я буду испытывать лишь лёгкое беспокойство. Едва заметный тревожный сигнал, говорящий о том, что Император обратил на меня своё внимание.

Завершив формирование дамбы, я взялся модернизировать магические контуры клинка. Для этого сформировал небольшой усилитель мощности выбрасываемой энергии, а также увеличил плотность её сжатия. Теперь меч выпускал не огромный разрушительный серп, а тонкое, невероятно острое лезвие, рассекающее всё на своём пути с точностью хирургического инструмента.

Вернувшись в реальность, я удовлетворённо улыбнулся, чувствуя, что руки перестали дрожать, а сердце больше не сжимали холодные тиски страха. При этом сам клинок внешне никак не изменился, так как я вшил руны под кожаную обмотку рукояти.

Убрав меч в ножны, я повесил их на пояс и покинул уборную. Ушей тут же коснулась мелодичная музыка, льющаяся из бального зала. Расправив плечи, я с головой нырнул в шумную атмосферу бала.

И снова эти взгляды, полные обожания и ненависти. Аристократки пожирали меня глазами. Аристократы, будучи мужьями и женихами этих дам, сверлили меня ненавидящими взглядами. Ох… Чувствую, сегодня может произойти как минимум парочка новых дуэлей.

Осмотревшись по сторонам, я попытался найти Венеру, но её нигде не было видно. Мимо меня проплыл официант с подносом, уставленным бокалами шампанского. Худощавый парнишка вальсируя уворачивался от пьяных аристократов, но от меня увернуться не смог. Я аккуратно придержал его за сгиб локтя, а в карман засунул тысячу рублей.

— Уважаемый, а вы не видели, куда ушла дочь князя Водопьянова?

— Ваше высочество, — улыбнулся официант, поняв, что только что получил весьма щедрое вознаграждение. — Венера Игнатовна вместе с отцом буквально пару минут назад покинули бал. Могу чем-то ещё вам помочь? Может, шампанского?

Услышав это, я разочарованно вздохнул. Венера весьма приятная девушка, хотелось бы продолжить наше общение. Но видимо не остаётся ничего другого, кроме как опрокинуть пару бокальчиков шампанского, чтобы мерзкие морды аристократов стали хоть немного милее.

— Да, спасибо, — кивнул я, взяв с подноса два бокала.

Вот так и завершаются романы, не успев начаться. Если бы не князь Водопьянов, то сегодняшний вечер мог бы стать намного приятнее. Но нет, он утащил с собой дочку. Князь ведёт себя как наседка. Видимо он не слышал, что гиперопека неизменно оборачивается бунтом со стороны отпрысков. Ну да и чёрт с ним. Первый бокал я осушил залпом, а вот второй уже не успел.

Я почувствовал на плече нежное прикосновение, а затем обжигающее дыхание, льющееся прямо в ухо:

— Скучаете?

Обернувшись, я встретил взгляд пронзительно-синих глаз молодой графини. Она была одета в алое платье, подчёркивающее её стройную фигуру, на губах играла чувственная, опасная улыбка. Руки, уши, шею, запястья украшало такое количество драгоценностей, что продай я их, смог бы кормить свою гвардию в течение нескольких лет.

Я не успел ничего ответить. Графиня взяла меня под локоток и потащила танцевать. На ходу я осушил второй бокал и отдал пустую тару проходящему мимо