Оружейный Барон (СИ) - Полев Сергей Страница 22

— У меня ноги затекли, — жалуется Анжелика.

— А я спать хочу.

— Как можно хотеть спать в таких условиях?

— Бывало и хуже.

— Блин, Коля, что ты за человек? Когда я тебя первый раз увидела, то подумала, что ты божий одуванчик, но никак не… — она не спешит заканчивать предложение.

— Не кто? Договаривай, не стесняйся. Я не обижусь, обещаю.

— Никак не матёрый уголовник… — с трудом выдавливает Анжелика.

— Во всём виноваты инопланетяне. Черти большеголовые…

— Опять ты за своё. Правду, видимо, никогда не расскажешь?

— А кому она нужна, когда есть такая замечательная история про анальный зонд?

— Понятно, — Анжелика начинает вошкаться. — И набок не лечь, вот ведь засада…

— Это можно устроить, но тогда мне придётся подвинуться.

— Ты хочешь, чтобы мы легли спина к спине? — в её голосе я слышу нотки страха.

— Боишься лицом к лицу? А, стесняшка? — коварно хихикаю.

— Нет, не боюсь! — заявляет Анжелика.

— Тогда я влево, ты вправо.

Начинаю извиваться аки змей и ползти к левой стенке. Анжелика пытается пододвинуться к правой. Со стороны это наверняка выглядит крайне комично.

Я уже на финишной прямой, а она всё никак не может развернуться набок и упасть вниз. Я вынужден помочь ей руками, насколько это возможно.

— Коля! — вскрикивает Анжелика.

— Да поворачивайся ты… — продолжаю орудовать руками.

— Ты меня за грудь схватил! Сейчас же отпусти!

— Упс… Пардон, я не специально, — убираю руки и вытягиваю их по швам. — Давай сама тогда.

— Пытаюсь… Говорю же, ноги онемели…

Не хотел лапать её без спроса, но оно вышло само собой. Обидно, что и не потрогал толком ничего, и клеймо извращенца получил. Вряд ли Анжелика поверит, что я сделал это случайно, ведь она видит меня матёрым уголовником восемнадцати лет. А там гормоны, либидо, амбиции…

— Ура! — облегчённо выдыхает Анжелика. — Я смогла.

— А я уже думал, ты всю дорогу будет вошкаться, — пытаюсь пошутить, дабы разрядить обстановку.

— Тесно… Кажется, у меня начинает развиваться клаустрофобия.

— Ой да ладно тебе. Расслабься.

— Чтобы ты опять мог меня потрогать? Ну уж нет! — я чувствую жар её дыхание на своём подбородке.

— Говорю же случайность. Поверь, если бы я хотел, то облапал бы сразу, как только нас запечатали.

— Нет, ты специально выждал подходящий момент и воспользовался им.

— Ага, конечно. Я похож на девственника-терпилу, который будет часами ждать заветную морковку?

— Ну не знаю…

— Если я хочу что-то заполучить, то начинаю действовать сразу, а не хожу вокруг да около. А если бы я был тем, кем ты хочешь меня выставить, то я бы начал с подглядываний. Как минимум отложил бы медитацию. Ведь у меня была такая замечательная возможность, когда ты спала.

— Коля… — шепчет Анжелика.

— Я вижу, что ты недотрога. Возможно, даже девственница.

— Коля!

— Прости за грубость, но я частенько говорю то, что думаю. Поэтому раз я сказал, что это была случайность, значит, так оно и было! — повышаю голос.

— Ладно, ладно… Прости, что пыталась выставить тебя извращенцем…

— Вот и славненько.

После этой перепалки мы едем молча, слышен лишь звук двигателя и колёс. Я неожиданно понимаю, что на дорогах нет ни одной ямы или выбоины! Как так-то? Не узнаю Россию-матушку…

Если бы мы ехали по тем дорогам, к которым я привык, то по приезду нам с Анжеликой понадобились бы два новых позвоночника. А может, и по целому комплекту рёбер.

Но в этом мире всё не так — наш грузовик плывёт по асфальту, точно бумажный кораблик по тихой речке. Надеюсь, у меня действительно есть права: руки чешутся, как хочется за руль.

Сперва, конечно, сон… Если бы не случай с грудью, я бы уснул прямо тут, в ящике. Вот бы Анжелика удивилась, когда я захрапел бы посреди поездки.

Проходит ещё минут сорок, прежде чем грузовик останавливается на обочине. Я слышу мужскую речь: кто-то яро о чём-то спорит.

— Не нравится мне это. Анжел, ты можешь снять крышку при помощи магии, но только тихо? — шепчу я.

— Сейчас попробую, — она на ощупь пытается провести по нужной татуировке.

Крышка медленно приподнимается с характерным звуком выдёргивания гвоздей. Ругань снаружи переходит в настоящий ор — это хорошо и плохо одновременно. Нас вряд ли услышат, однако что-то явно идёт не по плану.

Анжелика кладёт крышку нашего гроба рядом с другими ящиками, коих тут больше десятка. Внутри со стороны кабины водителя горит фонарь, позволяющий осмотреть окружение. Фургон маленький, немногим больше «Газели».

Я вылезаю из ящика и разминаю мышцы. Тело пронзают миллиона острых иголок. Анжелика делает разминку прямо там, в лепестках роз.

Грузовик неожиданно трогается и резко ускоряется. Ящики медленно ползут к двери, я помогаю Анжелике подняться и уклониться от них.

— Что происходит?! — кричит она.

— Похоже, мы остановились раньше времени…

Раздаются хлопки, затем удар! Нас, вместе с ящиками, отбрасывает к стене. Хлопки продолжаются.

— Выстрелы! — констатирую я. — Пригнись!

Мы падаем на пол. Замечаю дырки от пуль рядом с кабиной водителя.

Времени нет, нужно действовать!

Подползаю к стене с дырками, достаю «Беретту» и делаю пять выстрелов практически вплотную. Образуется достаточно большая дыра, чтобы можно было оценить обстановку.

Вижу два чёрных «Гелика»: один пытается вырулить из кювета, а второй идёт на обгон. Оба «сидят» очень низко и двигаются валко — по всей видимости, бронированные.

— Не, братик, в другой раз, — стреляю по переднему колесу обгоняющего.

Перезаряжаюсь и выпускаю ещё одну обойму в моторный отсек. Колесо лопается, разбрасывая куски резины в разные стороны, а двигатель затихает. С первым всё остался второй.

Он прячется за корпусом повреждённой машины, а потом резко набирает скорость и идёт на обгон. Через дырку я его уже не вижу, приходится стрелять наудачу.

Выпускаю обойму, затем вторую, но так и не слышу звуков лопающегося колеса. Да и сам «Гелик» не желает появляться в зоне видимости.

Звучат новые выстрелы. Грузовик начинает плавно поворачивать в сторону правой обочины. Я понимаю, что водитель уже нежилец.

— Анжела, быстро сюда! — помогаю ей подняться и буквально оттаскиваю к стене, за которой находится кабина грузовика.

Когда мы съедем в кювет и во что-нибудь врежемся, то ящика нас просто размажут. Поэтому проблему нужно решить кардинальными образом.

— Коля, мне страшно… — Анжелика трясётся и еле стоит на ногах.

— Закрой уши! — использую рисунок «Орла». — Сейчас будет очень громко!

Прицеливаюсь по центру между двух дверей и нажимаю на спуск. Модифицированный патрон разносит в клочья преграду и рядом стоящие ящики.

Грузовик съезжает на поле и начинает вибрировать, оставшиеся ящики ходят ходуном. Скорость уже значительно снизилась, но всё ещё составляет около пятидесяти километров в час.

Замечаю выведенный из строя «Гелик», которые сворачивает на обочину и медленно катится за нами. Пытаюсь прицелиться и выстрелить, но трижды промахиваюсь: два патрона уходят выше, а один врезается в грунт и поднимает большое облако пыли.

— Нужно прыгать! Скорее! — ору я и тащу Анжелику за собой.

— Коля, я боюсь! Слишком быстро!

Относительно ровное поле заканчивается, и начитаются кочки. Фургон то и дело подпрыгивает — вот теперь я узнаю родные дороги. Ящики вываливаются через выбитые двери.

— Доверься мне! — дотаскиваю её до края. — Прыгай!

— Я не могу… — Анжелика вырывается и хочет убежать обратно.

— Скорость уже небольшая… Да что я тебя уговариваю?! — выталкиваю её наружу и прыгаю сам.

Мы по инерции катимся кубарем, то тут, то там меня бьют небольшие камни. Больно, но терпимо. Слышу громкий удар, затем звон стекла.

Косплей колобка заканчивается, и я вижу, что грузовик «обнимает» сосну. Хорошо, что мы успели выпрыгнуть, ведь доски от ящиков буквально впились в стену, у которой мы стояли. Как говорится: «Здесь могла бы быть ваша… голова».