Новая жизнь 8 - Виталий Хонихоев Страница 22

вопросы. Жизнь сама по себе полна вопросами, на которые мы можем не получить ответов никогда. Как говаривал Ходжа Насреддин — один дурак может задать тысячу вопросов, на которые и сто мудрецов не ответят. Жить в том числе означает принять неизведанное. Приемный я сын или нет — не имеет значения. Эти люди вырастили меня, воспитали, обеспечивали, любили и продолжают любить и это имеет значение. Они и есть моя семья, мой веселый и непосредственный отец, моя заботливая и любящая мать и моя непоседа сестренка. А со своими тайнами Мадридского двора — идите в жопу. Я знаю, кто я такой.

— Вот — говорит Макото-сан, внимательно следя за моей реакцией: — видишь? Это тоже нетипичная реакция, Такахаси-кун. Я могу называть тебя по имени? Хорошо. Так вот, Кента-кун, нас, следователей учат разным приемам и способам ведения допроса. Как подстроится под человека, дать ему возможность высказаться, или наоборот — войти в конфронтацию, начать спорить и тогда, желая доказать свою правоту — он начнет выдавать себя. Хороший полицейский, плохой полицейский… эти клише не на пустом месте появились. Ты можешь даже знать о них, но они все равно действуют. Это как голод — ты знаешь, от чего он у тебя, но ты ничего не можешь с ним поделать, все равно хочется есть. Так и с общением… все люди разные и в то же время все они — одинаковые, не так ли, Кента-кун?

— Откуда мне знать, Макото-сан — пожимаю плечами я: — если вы не собираетесь сказать мне ничего нового про мое происхождение… пожалуй я пойду.

— Конечно — кивает она: — конечно. Ты можешь идти. Я закончила протокол, выключила запись, взяла у тебя пробу ДНК… все что происходит сейчас — происходит не под запись. В любой момент ты можешь встать и пойти домой… вернее в больницу. Формальности — тебя сегодня выпишут. Так что ты свободен… разве что…

— Разве что? — клюю на расставленную следователем Макото ловушку. Слишком очевидная, чтобы быть ловушкой на самом деле.

— Разве что тебе будет интересно, почему я рассказываю тебе о приемах следователей во время допроса. Я не должна этого делать — она откидывается на спинку стула и барабанит пальцами по столу: — я не должна рассказывать о себе, например. Или… сведения о том, что ты — приемный, я тоже не должна была это разглашать. Если ты расскажешь об этом кому-нибудь — меня могут ждать неприятности.

— Вот как? — смотрю на слегка приподнятые уголки губ следователя Макото. Да она наслаждается этим, черт побери. Чем именно? Тем, что дразнит меня? Пытается вывести из равновесия? Старый трюк «я знаю все, просто играю с тобой, ну же, признайся, покажи себя, не заставляй меня взяться за тебя всерьез». Знаю, плавали.

— И что же именно заставило вас, госпожа следователь, нарушить инструкции? — спрашиваю я, знаю, что этот вопрос — должен был прозвучать. Подыграем госпоже следователю, раз уж ей так охота в Шерлока Холмса и его незадачливого партнера сыграть. Ожидаю реплику, начинающуюся со слов «элементарно, Ватсон».

— То, что эти инструкции для тупых — отвечает она: — для девяноста процентов населения они работают и этого достаточно. Для абсолютного большинства случаев они работают как надо. В первую встречу я оцениваю человека, какой он, какой у него психотип, насколько он контролирует себя, каковы его пределы и что именно для него неприемлемо. Затем я вырабатываю стратегию — как вести себя с ним. Что говорить. Как сидеть. Как влиять на него. Ты, наверное, удивишься, Кента-кун, но в этих самых девяноста процентов случаев — все происходит очень быстро. Люди на самом деле не умеют хранить тайны, людям нужно общение… с тем, кто их понимает. А никто не понимает преступников так, как … другой преступник… — легкая улыбка скользит по ее губам: — не так ли?

Я смотрю на нее и понимаю, что следователь Макото — хороша в своем деле. Нет, правда, вот только начали разговор и она уже у меня в где-то внутри сидит. Вызывает доверие и желание наклонится к ней и поведать на ухо… что-нибудь. Ну вы же понимаете — и взгляд такой… да понимаем, да все правильно, да ты молодец. Что-то общее между нами происходит прямо сейчас.

— И я не могла бы понимать других, если бы сама не нарушала правила… и не преступала закон. Это в полиции сидят дуболомы, которые всегда поступают по инструкции. Но я рассказала тебе об этом не потому, что просто хотела нарушить свои должностные обязанности. А потому, что все эти инструкции — не сработают, если речь пойдет о тебе, Кента-кун. Ты — не такой как все, к тебе нужен особый подход. Ты умный и хладнокровный, ты умеешь просчитывать людей, ты наслаждаешься чувством своего превосходства… но в то же время ты не высокомерен и умеешь видеть в людях потенциал. Ты никогда не недооцениваешь своего оппонента… бывают у тебя минуты слабости, но в целом… в целом ты умеешь держать себя в руках. Меня удивляет не твой ум, молодые люди бывают невероятно талантливы. Меня удивляет именно эта способность держать себя в руках. Владеть собой. Мне пришлось потратить немало времени, чтобы научится такому… и мне немного завидно, когда я вижу школьника с таким уровнем самоконтроля — говорит следователь Макото.

Хороша. Ой, хороша. Умная, это точно. И с опытом. В коротком разговоре сделать так, чтобы у человека сложилось впечатление, что ты только о нем и говоришь, что он — исключительный и что она — понимает тебя. Хороша. Просто эмпатическая машина для раскалывания правонарушителей, уверен, что в разговоре с ней через некоторое время обычный менеджер уже сопли по щекам размазывает, потому что его — понимают! А уж если запереть человека в камеру и давать общаться только с ней… тут никто не продержится долго. Тут надо другие методы применять. Она могла бы быть психологом или контрразведчиком… но следователь по особо важным делам — место как раз для нее.

— Ты мне интересен, Кента-кун — продолжает следователь Макото: — и не только своей наготой и способностью бросить вызов устоям общества. Да, я посмотрела тот самый диск с твоим перфомансом на «Кола Джап». И знаешь, что я увидела? Большинство увидели просто клубничку. Голого молоденького парня и кучу голых же женщин… замечательно зрелище. Но я увидела там твое бесстрашие. В свое время я служила с парнями, которые прошли горячие точки, ветеранами… но не один из них не