Мир - Анатолий Анатольевич Логинов Страница 23

— Стоп! Снято! — крикнул Стенли и немногочисленные зрители зааплодировали. Вновь появившиеся Монро и Грегори Пек даже раскланялись, как на сцене, вызвав недовольный окрик режиссера.

— Как вам? — подошедший к Томпсонам продюсер Барни Хендрикссон. — Хорошо, не так ли? Стенли старается. Так что закончим даже раньше, чем планировали.

— Торопится вернуться в Англию, — усмехнулся Том. — Ему там предлагают снимать «Лолиту».

— Да, я и забыл, что «несуществующие» знают все, — беззаботно засмеялся Барни. Эмми же скривилась, молча выразив свое отношение к «этой порнографии с детьми» русского «извращенца».

— Смотрю, Голливуд разведкой не хуже занимается, — засмеялся в ответ Том, — только я уже давно не в агентстве.

— Верю, верю, — Барни уже не смеялся, но скривил губы в иронической усмешке. — Правда, мне говорили, что бывших разведчиков не бывает.

— Без комментариев, — ответил Томпсон и подмигнул. — Извини, Барни, но, кажется Кубрик хочет мне что-то сказать.

— Наверняка, — Хендрикссон нисколько не удивился. — Он там что-то по сцене в будуаре хочет проконсультироваться. Кажется, изменить слегка ракурс съемки.

— Э, а стоит ли? Как бы нам на нарушение Кодекса[4] не нарваться, — удивился Том.

— Вот и пойдем, посмотрим. Кодекс кодексом, но интересный кадр стоит того, чтобы рискнуть. К тому же, оказывается, агентству, «которого нет» не все известно. Докладываю — недавно приняли несколько поправок, которые смягчили положения Кодекса в части секса и обнаженных актеров. Разве что наши коммунистические партнеры могут высказать недовольство, у них с этим делом еще строже, чем у наших пуритан… Прошу простить, Эмми, но работа есть работа, — поклонившись Вайс, Барни бесцеремонно ухватил Тома за руку и потянул в сторону съемочной площадки.

Коротко обсудив изменения, в которых действительно можно было усмотреть признаки нарушения[5], решили все-таки снять сценку по измененному Кубриком варианту.

После чего Барни пригласил его в свой временный кабинет и угостил любимым виски «Джек Дэниельс». Выпив, Хендриксон слегка размяк и неожиданно спросил Томпсона.

— За что ты так не любишь «яйцеголовых»? Или это армейское? — посмотрев на удивленное лицо Томпосона. Барни усмехнулся. — По сюжету хорошо видно…Я и сам их недолюбливаю, но так как ты их в этом фильме показал. Надо постараться. Так испоганить простое разведывательное задание…

— Вот за это и не люблю. За полную оторванность от мира и способность провалить любое дело, что им поручено, — ответил Том. И, дождавшись утвердительного кивка Барни, предложил выпить еще по чуть-чуть. — Пока жена не видит, — пошутил он, вызвав громкий смех продюсера.

Впрочем, шутка Томпсона оказалась пророческой. На обратном пути в отель Эммануэль обиженно молчала из-за нарушения Томом предписаний врача. Впрочем, долго она сердится не могла и уже на пороге номера оттаяв, подарила тому горячий поцелуй. И ее можно было понять. Не каждой американке из провинции удается в своем свадебном путешествии не только побывать на съемках фильма, но и познакомится с настоящими «звездами кино».

А на следующий день интересная встреча ждала уже самого Тома. Дело в том, что, соглашаясь на участие русских артистов в съемках фильма, советская сторона предложила американцам рассмотреть альтернативные варианты на все роли фильма. В результате, по какой-то неведомой Томпсону, прихоти режиссера Кубрика роль Араты досталась молодому русскому актеру, который всего четыре года назад закончил учебу и снялся всего в одной роли в кино. Но у актера возникли какие-то трудности с визами и Хендриксон уже собирался подыскать замену, когда вдруг пришло сообщение, что русский уже в Париже и скоро приедет. В коридоре замка Томпсон встретил молодого человека среднего роста, одетого в очень не идущий ему костюм с серого цвета пиджаком и старомодную кепку. Но твердый взгляд светло-серых глаз и смутно знакомые черты лица заставили Тома присмотреться к нему повнимательнее.

— Что смотришь, русских не видел? — грубовато, слегка хриплым голосом спросил парень по-русски. И оглянулся, видимо высматривая задержавшегося где-то сопровождающего.

— Видел, — тоже по-русски ответил Том. — Только более вежливых…

— Черт, — выругался собеседник. — Извини… э…

— Том, — представился Томпсон.

— Володя, — представился собеседник и попросил. — Слушай, помоги добраться до гримерной. Мой сопровождающий что-то пропал, а время поджимает — скоро съемка.

— Я вообще-то в другую сторону, но…, - Том демонстративно посмотрел на часы, — успеваю. Пошли.

По дороге они поболтали. Ни о чем и в тоже время о важном. Так как умеют разговаривать настоящие мужики — о дружбе и работе, жизни и ненависти. Собеседник Тому понравился. И расставаясь у дверей гримерной, Томпсон предупредил Владимира, что вечером его обязательно поймают и попробуют «допросить» все четверо корреспондентов, пытающихся описывать съемки. Двое местных, слишком незначительных, чтобы их запоминать, и двое американских (не считая самого Тома, конечно). Один — из влиятельной на Западе газеты «Лос-Анджелес Таймс» и один — из небольшого журнала «Тревел энд леишуэ», что по-русски переводится как «Путешествие и досуг». Оба американца больше всего интересовались именно русскими актерами. И Томпсон не поставил бы цента против десятки баксов на то, что один из них, или даже оба подрабатывают заодно в «Агенстве, которого нет» или в его аналогах из других ведомств. Но что удивительно, русские ничуть не боялись разговаривать с журналистами, в отличие от воспоминаний Тома о той жизни. Впрочем, такое поведение можно было объяснить и подготовленностью и тем, что артисты довольно часто бывали за границей. В отличие от приехавшего молодого парня.

Вечером, после съемок, «шакалы пера» уже ждали новичка. Перехватив его на выходе из кафе, они обрушили шквал вопросов, так быстро, что переводчик-сопровождающий вынужден был попросить слегка сбавить темп, иначе он не успевает. Ответив на вопросы об учебе, семье и желании сыграть определенные роли, Владимир явно расслабился. И тут корреспондент «Путешествия и досуга» задал очень провокационный вопрос.

— По имеющимся данным, вы почти опоздали на съемки из-за того, что не могли получить визу. Говорят, что вас просто не хотели выпускать, так как чиновники считали вас недостаточно готовым к выезду за рубежи и участию в столь ответственном совместном проекте. У вас нет вопросов к вашему правительству по этому поводу?

— У меня, может быть и есть вопросы к моему правительству. Но обсуждать я их буду не с вами, — не задумываясь, ответил Володя. Заслужив аплодисменты от собравшихся на неожиданное развлечение коллег…

[1] Использованы цитаты из книги «Трудно быть богом» А. и Б. Стругацких

[2] Опус Деи