Красный Барон (СИ) - Останин Виталий Сергеевич Страница 23

— Без понятия. — честно ответил я. — Но знаешь… Назови это предчувствием, но мне кажется, такое нас еще ждет не один раз.

Глава 11

Разбор полетов устроили тут же, только не в части, а в поселке. Местное население оттуда эвакуировали еще в то время, когда над разрушенным ангаром висело золотое зеркало прокола. Устроились в здешнем доме культуры, в актовом зале. Как раз и сверхи из резерва ККС до нас добрались. Так что заседали всемером: я, Окелла, Винер, Зима, Шторм, Интернационал и впервые мною увиденный Пикинер. Тот самый Петр Кудрявцев, который по случаю творящегося бедлама покинул Кубу, где торчал последние несколько месяцев.

Пикинер оказался стариком. Первый из увиденный мною сверхов выглядел на шестьдесят с хвостиком. Худой, жилистый, крепкий, но седой, как лунь. Редкие волосенки на голове были тонкими и невесомыми, как шапка у одуванчика, а седая борода лопатой делала его похожим на какого-то старообрядца или даже монаха из скита.

Последнее, кстати, оказалось правдой. Петр Адрианович получил сыворотку одним из первых русских, почти сразу же после Великой Отечественной. Вот только к этому моменту ему исполнилось почти семьдесят лет. Стать сверхом ему предложил лично Сталин. Одновременно в качестве награды за заслуги и в качестве эксперимента — как подействует сыворотка на такого пожилого человека. Чуда не произошло, Кудрявцев не превратился в высокого голубоглазого блондина, однако стареть перестал.

Человек он был, во многом, легендарным. Встретил войну в Белоруссии, где действительно жил при мужском монастыре, но не монахом, а трудником. Когда пришел немец, ушел в леса и собрал вокруг себя людей. И все четыре года возглавлял один из крупнейший партизанских отрядов. Природный ум, умение работать с людьми, а так же знание местности, позволило ему очень эффективно действовать в тылу у противника.

Способность он получил довольно интересную — мог ненадолго превращать свою кожу в прочную, непроницаемую даже для пистолетной пули, броню. А еще выращивать поверх нее шипы, которые, к тому же, отстреливались, и били не слабее арбалетного болта. Но Пикинером его прозвали не за это, а за татуировку на плече — пиковый туз, пробитый стрелой. Оказывается, до того, как уйти в монастырь, Петр Адрианович был известным шулером.

А еще он был известен тем, что отказался проходить пробуждение. Случилось это после того, как ему стало известно, что основным компонентом сыворотки является кровь демонов. Нужно ли говорить про реакцию старика, с его-то религиозностью?

Все это рассказал мне Окелло пока мы ждали товарищей. А когда те прибыли, начал брифинг. Первым делом рассказал остальным, как тут все обстояло, и предложил высказываться. Главным образом его интересовало, почему ранее ходившие строго по одному демоны, вдруг решились на командную работу. Стоит ли ждать повторения, а главное — что дальше делать?

— Вариантов несколько. — высказался Винер. — Первый — мы слишком мало знаем о саваранах, и даже полученную от Виктора информацию, которая на сегодняшний день является наиболее полной, интерпретировали неверно. Пришельцы могут существовать в обществе себе подобных. Это подтверждается еще и наличием такого типа в их развитии, как Гнездо.

— А может это Гнездо и явился? — спросил Пикинер. — Ну, или его стая, которой он управляет. Это возможно?

Павел Адрианович все еще не мог поверить в то, что его демоны оказались банальными инопланетянами, и он, оказывается, вполне мог уже давно пройти первое, а то и второе пробуждение без риска для своей бессмертной души.

— Возможно. — ответил я. — Мне же ничего о них неизвестно, кроме довольно сжатого рассказа Распределителя, и схемы развития генолордов, которую он мне в память записал.

Все в команде резерва уже знали о моем иномирном происхождении, однако про общение с Распределителем и карту мутаций узнали только сегодня. Судя по лицу Зимы, она была крайне недовольна, что я так долго скрывал эту информацию.

— Второй вариант заключается в том, что своими «призывами» мы разозлили группу саваранов, которые решили объединиться и наказать наглецов. — продолжил Винер. — Если это так, то нам пока нечего опасаться. Если длительное время не делать проколы, то гостей ждать не стоит.

— Есть еще третий. — произнес до сих пор молчавший Интернационал. — Не знаю, учитывали ли вы его, но мне лично кажется, что это похоже на разведку боем перед предстоящим массовым вторжением.

— Этот вариант тоже возможен. — закивал профессор. — Я бы назвал его самым негативным из всех этих сценариев. Поскольку в этом случае мы обречены. Если сюда явится хотя бы одна из сущностей, которые стоят в схеме Виктора на вершине своего эволюционного развития, то нас не спасет никакое оружие.

— Так и что делать? — уточнил Окелло через пару минут, устав слушать мрачную тишину, опустившуюся на актовый зал. — Лапки свесить и ждать? Мне сегодня до конца дня нужно докладывать по ситуации. И представлять аргументы в пользу того или иного развития ситуации. И наших контрмер, разумеется.

— Все время забываю, что вы чиновник, Василий! — с улыбкой отозвался Винер. — Мир может рухнуть в ад, фигурально выражаясь, а вас заботит только доклад начальству и реакция последнего.

— На бюрократии держится человеческая цивилизация. — даже не подумал обижаться негр. — И все же?

— Нужна разведка.

Фразу эту произнесли одновременно я и Зима. Посмотрели друг на друга, кивнули, после чего девушка уступила право говорить мне.

— Чтобы понять, что делать дальше, мы должны понимать врага. Нужен пленник или вылазка в мир саваранов.

— А они говорить умеют? — удивился Петр Адрианович, упустивший, видимо, эту деталь. Или я не рассказывал?

— Да, умеют. По крайней мере, те, кто приходил один, говорили некую ритуальную фразу. Я их язык понимаю, но говорить на нем не могу. Но это вопрос времени научиться, как я думаю.

— Предпочтительнее, пленник. — добавила Зима. — Идти на ту сторону, это билет в один конец. Если там живут такие твари, которые прямое попадание танка выдерживают, значит нам там, по крайней мере пока, делать нечего.

— Значит, пленник. — поддержал Шторм. — Насколько я понял, Витя уже набил руку на призывах? Давайте сделаем еще один, и захватим мерзавца!

— Какие гарантии, что в прокол опять не пожалует отряд тварей? — уточнил Окелло. Всем своим видом он показывал, что совсем не против идеи. Вот только ее нужно было согласовать на самом верху, ведь нам дали право только на три призыва. И, чтобы это сделать после сегодняшнего, нужны были железобетонные аргументы.

— Если ждать, то можно дождаться вторжения. — резонно заметил Интернационал. — В Политбюро должны это понимать. Саваранам уже протоптали тропинку в наш мир. Вопрос времени, когда она превратится в асфальтированное шоссе.

Могло показаться глупостью, что мы, едва пережив сражение с восьмеркой демонов, решили снова призвать их. Но выбора действительно не было. Ждать и догонять — удел проигравших. Пока инициатива у нас, мы должны пользоваться этим. Да и что мы теряем? Савараны умеют открывать проходы в наш мир, мы же способны лишь задать место, куда им нужно явиться. Так что Саша прав. Вопрос вторжения — это вопрос времени.

Еще около часа поговорив, мы отправили Василия в Москву на доклад, сами же стали собираться к выдвижению на новое-старое место — на Дальний Восток. Неизвестно, удасться ли Окелло убедить партийных бонз в необходимости продолжения проекта «Мефисто», но мы должны быть готовы к положительному решению вопроса, чтобы потом не терять лишнего времени.

За время перелета я уже в подробностях рассказал команде о том, что узнал от Распределителя — до этого наши кураторы только в общих чертах это обозначили. Сверхи внимательно все выслушали, позадавали уточняющие вопросы, после чего лишь утвердились в мысли, что продолжение проекта сейчас стало вопросом выживания. Причем, не только нашей страны, но и мира в целом.