95-й. Сны о будущем прошлом (СИ) - Войлошников Владимир Страница 25

Тёть Света — яркая и очень красивая брюнетка, практически Кармен, восторгавшая меня своей жгучей красотой всё детство.

— О! Оля! Я уж думала, вы квартиру продали или что.

— Тётя Света, вы сегодня такая красивая, прямо отпад, — чё я стеснялась, надо было давно ей это сказать, женщине всегда приятно, особенно если это правда.

— Ой, спасибо, Олечка! — обрадовалась она, — Слушай, а мне мой говорит: на пятачке тебя видел вчера, продавала что-то. Ты что, институт решила бросить?

— Да нет, просто летом подработку взяла. Шью. И продаю.

— Да-а? А что шьёшь?

— Постельное. Могу вам, если хотите. Скидку сделаю.

— Правда? А какие есть?

— Да пойдёмте, покажу, чего в подъезде-то стоим?

Естественно, первым делом, увидев мои горы, она тоже спросила про бабушку. Все переживают, как она тут через завалы лазает. Бабушку нашу в подъезде любят и уважают, пришлось объяснять про её летнее турне по детям, чтоб народ не волновался. А тёть Света — человек общительный, всем расскажет. И мне заодно рекламу сделает. Копейка к копейке — на бутерброд с маслом и колбаской наскребём…

Тут есть, конечно, опасения, что на мёд полетят не только пчёлы, но и мухи… А иначе как? Не знаю я. Не могу придумать.

Тётя Света вдохновилась. Она вообще всякую движуху любит, да тут ещё и скидочка… К вечеру я занесла ей три больших семейных (с двумя пододеяльниками) комплекта — для пожилых родителей. Всё плюсик.

СЧАСТЬЕ МОЁ

Будущее прошлое. Десятое июля 1995.

Зато утро понедельника заставило меня скакать и петь. Сегодня я его увижу снова! Нарядилась в одно из любимых своих платьев, голубое шёлковое, с умеренным декольте и юбкой-колокольчиком, на этот раз закрывающей колени. И понеслась.

Прилетела, конечно, на полчаса раньше. От нечего делать занялась разглядыванием столбов, сплошь облепленных объявлениями с торчащими во все стороны отрывашками. Вот она, реклама!

Значительная часть была написана от руки, и с точки зрения меня (да, такое вот просторечное выражение) информации несли катастрофически недостаточно. Хотя, если от руки сидеть писать…

Ну, вот например.

ПРОДАМ

3-комн. кв. на Байкальской

100 млн. руб.

и шестизначный телефон

Ни тебе площади квартиры, ни этажа, дом из чего, есть балкон-нет? Собственников сколько? Не говоря уже об обременениях. И, главное, Байкальская через полгорода идёт от самого центра до окраины Солнечного, и цены по ней очень разные, мда.

Таких «продам» и «продаю» было довольно много. Некоторые были размножены на ксероксе, но изначально тоже написаны вручную. Я не поняла, а где принтеры? Был же у нас, уже в девяносто шестом, я помню. Не пошли ещё в народ, что ли?

А вот это по качеству печати явно типографское объявление. Интересно, глазковская типография с частниками работает? Блин, сколько всего надо…

К сентябрю надо по садам пронестись, посмотреть на предмет аренды не сильно жадных тёть-заведующих. А может, и снять где. Хотя, в садах, пожалуй, рановато, востребованность не та. А вот танцы или какая-нибудь степ-аэробика… И начинать заманухи лепить. Слава Богу, за чистоту столбов начнут активно топить где-то в две тыщи четырнадцатом, двадцать почти лет на халявные рекламные площади есть!

Доступные ровные куски стен вблизи остановок тоже были все обклеены. Правда, тут и конкуренция, вон, сплошной шубой всё поднимается. Но какие-то они… одинаковые все. Сплошная белёсая масса. А мы-то в объявления уже умеем!

Я ещё походила вдоль стены. Однако! А не стоит ли задуматься о покупке хоть однушки? Если взять да пересчитать цены по курсу доллара, получалось что самые жадные хотят за квадрат где-то триста пятьдесят баксов. А не очень жадные — триста или даже двести пятьдесят. Втрое ведь за двадцать лет ценник вырастет! Плохо, что прямо щас ни рублей, ни баксов в таких количествах всё одно нетутить… Эх…

Или уж потихоньку лишние рублики менять на баксики и ждать обвала девяносто восьмого? Я прям не знаю…

Тут ведь ещё одна проблемка обнаружилась: в Иркутске не было обменных пунктов. Нет, кое-что было в банках, но у них какой-то был смешной лимит, типа тридцать долларов, что ли. Менять рубли на валюту — пожалте в Москву. Там обменников было море, в квартирах, наспех переделанных под офисы, и даже тупо в микроавтобусах. А у нас можно было воспользоваться услугами барыг, которые массово стояли в двух местах: рядом с Торговым Комплексом, с противоположной от Центрального рынка стороны, и у ювелирного магазина «Алмаз». Но курс обмена у них был аховый, говорят, с Московским разбегался настолько, что доллары мешками с Москвы сюда возили, зарабатывали на разнице.

Сплошные засады, блин.

Потянул лёгонький ветерок, и я почувствовала, что начинаю подмерзать в своих шелках. А руки-то вообще открытые!

Чё вот я так рано приехала, а? И, главное, кофточку хоть с собой не захватила? Внезапно забыла, что мерзлячка? Девять утра ведь, кому как, а мне по нашему резко континентальному климату на теневой стороне улицы прохладненько. Скоро они там, интересно? Как покроюсь щас вся пупырышными мурашками… И даже в магазин ведь никакой не отойдёшь погреться — сотовых-то нет!

Я переползла на ту часть, где солнце пробивалось между домами сквозь забор и растущие вдоль него деревья. Хоть так. Если я сейчас начну приседать и прыгать, это, наверное, будет странно выглядеть? Будут потом говорить, что у Вовки девушка психическая. Я немного потерзалась этими сомнениями и даже уже была готова сдаться — и тут они пошли! Как там у Пушкина? «Все красавцы расписные, великаны удалые!» Дядька Черномор, должно быть, остался внутри ограды, а товарищи курсанты повалили толпой на улицу.

— Вовка! — я повисла у своего мужчины на шее.

— Привет! — обнял, как медведюшка!

— А где чемодан? Ты ж типа в отпуск.

— Ну ещё, чемодан, — в руках у него была средняя такая спортивная сумка, — Тут сменка, переодеться в гражданское. И достаточно.

— Ага. Слушай, Пошли по центру пронесёмся?

— Что хочешь посмотреть?

— Цены на комплектующие для компов. Хочу собрать. Точнее, чтобы мне собрали, потому что в потрохах я шарю не очень.

— Игровой?

Так-так, чувствую возрастающий интерес.

— На самом деле, мне для работы надо. Для текстов и немного для рисунков, так что тут требования несколько специфические.

— Ясно. Ну, пошли.

Походить по магазинам, действительно, стоило, ибо, как я уже говорила, разброс цен мог оказаться неожиданным и очень значительным даже в двух через стенку сидящих конторах.

И пошли мы по утреннему городу. Суетливому, немного неряшливому и, на мой взгляд из будущего, где-то даже запущенному — но это рассудочная часть меня видела убогость и запустение, контрастирующие с аляпыми вывесками и топорной зазывающей рекламой. А душа пела и наслаждалась солнцем, летом, хлещущей во все стороны энергией и главное — любимым мужчиной рядом.

Не знаю уж, как ко мне пока что относился сам Вовка. Была ли я для него хотя бы «моя девушка»? Муж из прошлого будущего уверял, что — да. И более того, что любой курсант, и он в частности, такими отношениями дорожил бы чрезвычайно, и что все они страшно завидовали трём парням из роты, у которых были постоянные девушки. Так что душа моя пела и не желала слушать червячков сомнений.

Мы догуляли до танка и свернули вдоль трамвайных путей в сторону центра. Ой, блин, какое же оно всё другое! Половины привычных зданий нет. Дворца бракосочетаний нет! А каскад фонтанов рядом с ним в совершенно убитом состоянии, ещё до реконструкции. Из трёх еле как фурычил один.

Вовка мне рассказывал о том, как они скинулись с парнями и купили один на всех компьютер в казарму, а потом поняли, что он много чего не тянет и скидывались уже на усовершенствование. О том, как наигрался во что-то с падающими сверху человечками (уж простите, бо́льшая часть названий игрушек у меня мгновенно выветривается), и как эти человечки начали падать на страницах любой открытой книги. И о том, как он однажды ночь просидел в стрелялку и к утру начал воспринимать любой движущийся объект как враждебный персонаж игры.