Властелин земли - Алексей Викторович Вязовский Страница 26

Хранитель одобрительно кивает и улетает вперед. Все двери Замка передо мной теперь послушно распахиваются, мне даже не надо к ним прикасаться.

— Прости, что вчера вечером не пришел… — шепчу я, прикладывая ладонь к алтарю и щедро отдавая ему магию, накопившуюся во мне за этот длинный, суматошный день — надрался я с парнями Харта.

— И хорошо, что не пришел — ехидно бубнит старикан за моей спиной — какая там магия от малолетнего пьяницы…

— Виноват. Исправлюсь — охотно признаю я вину — но вчера у меня был уважительный повод.

— Всю силу-то не сливай! — спохватывается Хранитель — у нас еще куча дел впереди.

Я отстраняюсь. Напоследок ласково провожу пальцами по алтарю. В ответ получаю теплый ветерок в лицо. Похоже, наш источник любит меня гораздо больше, чем вредный старик.

— Ты вот что, Йен… прикорни-ка на часик — раздобрился вдруг зануда — снова немного перестарался. Ночь длинная, успеем мы еще с делами. А ты мне нужен бодрым.

— Как скажешь.

Я сейчас и сам не прочь слегка вздремнуть. После слива магии у меня всегда бывает легкая слабость в теле. Поэтому без возражений опускаюсь на пол и, прислонившись спиной к алтарю, прикрываю глаза.

— Надо кресло что ли сюда притащить — засыпая, бормочу я — или хотя бы тюфяк какой…

— Ты еще кровать с балдахином сюда притащи, нахал малолетний! Никакого уважения у молодежи к родовому источнику, ничего святого нет…

Под этот уже привычный бубнеж Хранителя я и засыпаю. Чтобы резко очнуться от его толчка.

— Йен просыпайся! У нас в казарме драка!

— И кто кому навалял…? — интересуюсь я спросонья — Хотя не отвечай, сам знаю.

— Так уверен в своих наемниках?

— Конечно, уверен. Стал бы я приглашать в личную охрану кого ни попадя?

— Что, и разнимать их со стражниками не пойдешь?

— Не а, не пойду. Они там все взрослые мальчики, пусть сами разбираются. А некоторым толстопузым полезно получить в репу и узнать пару новых приемов.

— Головорезы тоже отказались вмешиваться — наябедничал призрак.

— Молодцы, что отказались.

Не лезь в чужую драку —

Запомни это, брат.

Не лезь в чужую драку,

Никто не будет рад.

Цитирую я Хранителю стихотворение, вычитанное когда-то на просторах Интернета. Не шедевр, конечно, и на местном языке перевод звучит коряво, зато по делу.

— Сам сочинил?

— Нет, в Ируте от кого-то услышал.

— Врешь ведь…? — хитро прищуривается старик.

— Вру — легко соглашаюсь я и цитирую ему еще пару запомнившихся четверостиший

Своя кровь — это повод.

Чужая — это цель.

На драку вправе двое,

А ты встревать не смей.

В процессе каждой драки.

Все видно, как насквозь —

Кто волк, а кто собака,

Кто масло, а кто гвоздь.

— Ну, и сравнения у тебя! — крякнул старик. И не понять: то ли осуждающе, то ли одобрительно — Ладно, вставай уже. Пошли.

— Наконец-то решил мне Зал Видящих показать?

— Зал будет завтра. Сначала пусть тебе вояки обстановку на границе обрисуют, чтобы ты сам понимал, что к чему. А сейчас мы с тобой тайниками займемся. Переходи на иное зрение…

Я следую его наставлению, и стены замка снова плывут перед моим расфокусированным взглядом, становясь полупрозрачными — так выглядят в 3D проекции просканированные объекты. В первую очередь, мне сразу же бросается в глаза, как окрепли всего за несколько дней линии охранного контура ритуального зала. И мощные старинные чары, наложенные на библиотеку кем-то из предков Йена, сияют теперь словно новые. Прозрачный эфир волнами растекается по всем помещениям Замка и возвращается обратно в зал. Перед моим взором постепенно продолжает раскрываться вся призрачная архитектура главного корпуса, а потом и всех остальных строений. И повсюду ярко светятся охранные контуры — особенно те, что защищают высокие стены нашей цитадели.

— Красота-то какая…! — восхищенно шепчу я, вглядываясь в хитросплетение магических потоков.

— Красота будет, когда ты отсюда увидишь крепостную стену Минэя — ворчит старец, но мне, кажется, это он больше для вида — и когда ее охранный контур начнет питаться от источника, а не от слабых амулетов, которые Фридусу приходится постоянно подзаряжать. А сейчас магия источника даже до старой разрушенной стены не дотягивается. Позорище… надо же так город запустить!

— Ну, не все же сразу?

— Сразу?!! — взорвался возмущением Хранитель — Да еще при твоем деде все здесь работало, как хорошо отлаженный механизм! Весь город — от центра и до крепостных стен — выглядел, как единое существо, головой которого был наш Замок, а сердцем — источник родовой магии Тиссенов. И все поколения твоих предков приносили в источник свою магию, чтобы в случае крайней нужды можно было щедро зачерпнуть оттуда энергию. А потом князем стал Альбрехт и презрел все, чему его обучал отец. Дорвавшись до родового источника, он только тянул и тянул из него силу, развивая и накапливая лишь собственную магию, и никогда не восполняя взятое им взаймы. Альбрехт посчитал, что источник Замка и так достаточно полон, что на все последующие поколения Тиссенов магии там с лихвой хватит.

— И никто не объяснил ему последствий такого поведения?

— А кому было объяснять?! Твой дед умер внезапно, и твой отец стал князем в слишком молодом возрасте, не получив до конца всех знаний. Но даже если бы Альбрехт узнал, что родовой источник нужно постоянно пополнять, а не только расходовать, боюсь и это его бы не сильно остановило.

— А ты?

— А что я? Он даже не соизволил установить с источником полноценную связь, решив сэкономить магию во время ритуала. И, как ты понимаешь, наказание не заставило себя ждать — я быстро перекрыл ему доступ ко многим возможностям, дарованным родовой магией, о них этот жадный дурак даже не узнал. Жадность Альбрехта породила скудность его силы — он сам обделил себя, отказавшись пополнять родовой источник. Или, по-твоему, я должен был допустить его до всех секретов Тиссенов, чтобы он попусту разбазарил их?!! Чтобы направил богатое наследие предков исключительно на личные нужды?!!

Хранитель так разошелся, что воздух вокруг него превратился в голубое марево, начал подрагивать и мерцать. Видно, наболело у старика за столько лет.

— То есть, если бы я повел себя как мой отец, то…

— Мы бы сейчас с тобой тоже не разговаривали.

Уф-ф… Нет, все-таки хорошо, что во мне нет такой жадности… Я, конечно не святой, но мой личный эгоизм носит несколько иной