Гений автопрома (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич Страница 26

Ох… Поторопился, не узнал погоду. Самолёт сел рано утром затемно, когда морозы ударили под тридцатник. Спасибо, Паращенко, Генеральный директор Уфимского моторного завода, теперь уже — моторостроительного объединения, прислал за мной водителя с «волгой».

Шофёром оказался улыбчивый и словоохотливый башкир. На вопрос о машине радостно сообщил: удобная и надёжная. Только коленвал пришлось проточить на заводе, шприцевать надо раз в неделю, карбюратор чистить и регулировать… По весне отскоблить от ржавчины и подкрасить, «ласточка» уход любит. От перечисленных проблем с этой самоходной тележкой у любого автомобилиста из европейской страны шиньон бы встал дыбом, но привычные советские водители привыкли и хвалили «волгу», поскольку не пробовали ничего слаще морковки. Какой-нибудь ГАЗ-А требовал куда больше усилий, чтоб сохранил способность двигаться, и ничего, в своё время тоже представлялся неизбалованным советским гражданам чудом техники.

С Генеральным у меня сложились своеобразные отношения. С его предшественником случилась война из-за наезда на качество и техническое несовершенство двигателей УЗАМ-412, тот, заслуженный строитель и конструктор авиационных моторов, Герой Социалистического Труда, в штыки принял идею перевода малолитражек на силовые агрегаты жигулёвского образца. Хоть не я был инициатором, находясь в то время в Минске, но точно — представителем стороны, желавшей поставить точку в старом наследии. Уфа проиграла бой, Генеральный перевёлся в Москву на научную работу, объединение возглавил Паращенко, что автомобилистfм было на руку, потому что требовалось коренное изменение подхода к литью, а он был признанным специалистом. Именно при нём литые алюминиевые блоки с мокрыми гильзами для «москвичей» сменились на чугунные с сухими гильзами.

Я многих этих технологических премудростей не знал. Для авторемонтника всё проще: годный ли блок цилиндров или пошёл трещинами. Про особенности литья под давлением или в кокиль что-то учил в студенческие годы в Харькове более 50 лет назад, смешно сказать, насколько это свежо в голове.

Зато заработал баллы перед моторостроителями, обеспечив рост производства и продаж — сначала М-2140 с чугунным блоком цилиндров в Уфимском моторе, потом «рогнед». Даже открытие собственного Подольского предприятия не уменьшило спрос, там выпускались двигатели для люксового сегмента и дизеля. Причём на дизельные 2.0D и 2.0TD вслед за ЕрАЗом перешёл РАФ.

Можно было и большего достичь, но… Порой кусал локти, почему не нагрёб сведений, решившись разбиться с Валентиной на «людмиле». Понятно, что неведомые механизмы переноса не позволили бы протащить в 1981 год ноутбук. Наверно, и бумажную книжку с выходными данными «Москва, ЭКСМО, 2025» тоже не пропустили бы. Но рукотворные эскизы, срисованные с экрана компьютера, почему бы и нет?

Отвечаю: думали совсем о другом. И я, и супруга в глубине души не очень-то верили, что магия не утомилась и готова выручить нас снова. Было не до информации. В чём-то Владимир Михайлович Паращенко — куда более продвинутый эксперт, чем попаданец с некоторым объёмом знаний, украденных из будущего.

Он, оценив мой румянец, заработанный на короткой дистанции от парковки до дверей заводоуправления, сразу предложил кофе с коньяком, кто я такой, чтобы отказываться?

— Сергей Борисович, давайте сразу к делу. Наслышан о ваших мытарствах с двигателем для «волги» и сразу расстрою: больших ресурсов у нас нет. Авиастроители пробили такой госзаказ на 1982 год, Госплан обязал… Вы в курсе, что это такое.

— Всегда можно изыскать дополнительные резервы. Но, Владимир Михайлович, я больше за советом приехал.

Объяснил ему, почему пригнал в Уфу, а не в Минск, где уже пытались сделать инъекцию в протез — вдохнуть вторую жизнь в ЗМЗ-24д, а сейчас добавили пятый цилиндр к мотору от ВАЗ-2106.

— Помимо всего прочего, нужен свежий взгляд. На МАЗе пока довольствуются топовым V6, на будущее сравнительно простой 5-цилиндровый по два клапана на цилиндр их более чем устраивает.

— По подобию «Ауди», — кивнул Генеральный, бывший в теме последних тенденций.

Я обратил внимание на его руки. Вроде бы давно ИТР, потом на руководящей работе, а печать машиниста котельной и токаря на них осталась. Наш человек, снизу прошедший всю лестницу, не пропуская ступенек, не партиец-многостаночник, готовый командовать и заводом, и морским судном, и прачечной самообслуживания — куда партия пошлёт-доверит.

— Но для «волги» такой мотор слабоват. Два литра — не слишком много для машины с массой пустой под полторы тонны. Если дефорсировать, уменьшить время открытия впускных клапанов, как-то потянет на малых оборотах, но скорости от неё не жди. Или наоборот, обороты обеспечим, но на малых внатяг не пойдёт, учтите, водители «волг» привыкли именно к низкооборотистому режиму. Если увеличить количество клапанов на цилиндр…

— Именно! Угостите листиком бумаги, нарисую идейку. На словах долго.

И я набросал ему принцип работы тойотовской системы изменения фаз газораспределения VVT, о которой сами инженеры «Тойота-Моторс», скорее всего, пока не догадываются.

— 5 клапанов на цилиндр⁈

— Зато какой эффект! Третий впускной клапан открывается чуть раньше и закрывается чуть позже, чем два постоянно работающих братика. То есть мотор настраивается как тяговитый низкооборотистый, а как начинает крутить от души и ему не хватает воздуха, увеличивающееся давление масла приводит в действие муфту, отдельный распредвал включается, поднимает тарелочки этого клапана…

Заткнулся, увидев, как Паращенко энергично рисует свой эскиз.

— Три распредвала — перебор. Значит, один распредвал управляет 4 клапанами через коромысла, второй — дополнительным… Сколько регулировок зазоров!

Словно достав кролика из шляпы, озвучил принцип работы гидрокомпенсатора. Штука известная, но до 1990-х годов широко не применявшаяся.

Смотрю: загорелся. Договорились, что он описывает идею VVT наукообразно, на пару регистрируем авторское свидетельство… и впариваем господам Тоёда. С их помощью технология обкатается намного быстрее, ещё и нам приплатят за право использования изобретения в своих машинах. С меня причитается лоббирование скорейшей регистрации в Москве, не проблема.

— Только на ЗМЗ это не внедрить, как не вытесать современный мотор каменным топором. Оборудование старое, соответственно, отношение — так себе, — плеснул дёгтя Генеральный.

— Но у вас же всё забито под завязку, сами говорили.

— Ради такого… Придумаем! Качество литья и металлорежущей обработки деталей у нас одно из лучших в стране, если не лучшее.

Вот это я понимаю! Человека зажгла идея, он готов напрячься и напрячь других, подчинённых вообще раком поставит, но добьётся своего. Точнее — нашего. В России не всегда отвратительно по утрам, особенно если утро — правильное.

6 января в Москве, впереди ночь Рождества. Родители дождались моего возвращения, балуя себя общением с внуком и внучкой. Папа — твердокаменный коммунист из числа рыдавших на похоронах Сталина и ненавидевших кукурузного генсека за развенчивание культа личности, мама же чуть традиционнее и старорежимнее. Она про Рождество помнила, прилепила свечку на новогоднюю ёлку, презрев правила пожарной безопасности. Улучила момент и оттянула меня в сторону.

— Знаешь, что Мария встречается с молодым человеком?

— Мама! Они с Петей у нас встречали Новый год и потом вдвоём поехали к Машке домой. При тебе же заказывали такси!

— Чтобы Маша вышла, а Пётр ехал к своим родителям. Что… нет⁈

Я деликатно промолчал, ожидая, как «стр-рашная» догадка овладеет сознанием мамы.

— Ты хочешь сказать… Что молодой человек к ней поднялся⁈

— Я бы на их месте так и поступил.

Что от нас с Валентиной там осталась прекрасная широкая кровать, нами же порой навещаемая, уточнять не стал. И без того прозвучавшая правда убийственна для немолодой женщины.

— Всё твоё распутное влияние… То с Лизой жил, шалавой, с Мариной до брака, с Валентиной тоже. Кобель! Вот сестра от тебя и набралась пошлых замашек.