Василий Панфилов - Кирасир. Двуглавый Орёл против турецких стервятников Страница 27

Он догадывался, что стихам великого поэта суждено стать вечными, но даже не подозревал, что именно эти строки станут началом знаменитого сборника «Молитва воина» и лучшие поэты славян будут стремиться попасть в него.

Глава 6

– Уверен, мой принц, – вытянулся Михель, – я всё-таки инженер не из последних, так что ручаюсь. Всё точно.

Рюген хмыкнул и снова принялся вглядываться в подзорную трубу, изучая подходы к складам. Изучал он их не просто так – готовилось нападение с последующим поджогом. Хранились здесь в основном селитра, уголь, сера и прочие компоненты пороха – в своё время попаданец сильно удивился, узнав, что в восемнадцатом веке не таскают за собой повозки с порохом, а чаще всего готовят его на месте – в противном случае он легко портится.

Разумеется, такой склад не мог быть не защищен, и стоял здесь целый полк. Точнее – было подразделение из примерно трёхсот джебеджи[45] и ещё столько же – всевозможные выздоравливающие из различных подразделений. Мало того – примерно в часе ускоренного пешего марша стояло ещё около тысячи вражеских бойцов. Вот и думай – как провести диверсию и не ополовинить при этом собственные полки…

Поджечь-заминировать? Хренушки – ингредиенты хранились так, чтобы максимально исключить возможность пожара и поджога, так что после захвата склада предстояло ещё поработать грузчиками и исправить эту ситуацию. Прямое нападение исключалось – Игорь не сомневался, что его воины разгромят турок, но хотелось, чтобы потери их были минимальные.

– Ночью, может, ваша светлость? – предложил один из «Волков».

– Может, и ночью, – отозвался герцог, – вот только они не дураки и сами ожидают ночного нападения, да и не забывайте, что только вы да мои егеря хоть как-то умеют воевать по ночам, а вот наёмники нет…

Ничего оригинального придумать так и не удалось, так что остановились на «классической» для попаданца схеме – «Волки» и казаки работают пластунами и подбираются как можно ближе. Нет, идея «вырезать ножами» такое количество народу даже в голову никому не приходила – это всё-таки реальная жизнь. Однако они могли подобраться поближе, имея по несколько пистолей и пистолетов, после чего следовал ураганный (по здешним меркам) огонь, под прикрытием которого подбирались поближе егеря…

– Светать начинает, – прошептал один из лежащих рядом казаков, – чичас ишо немного – и солнышко выглянет.

– Давай отмашку, – столь же тихо ответил Грифич. Раздалось пение птиц и…

– Бах, бах, бах! – Загремели выстрелы, и в окна наскоро слепленных казарм полетели ручные бомбы. Ошеломить, испугать, заставить паниковать – вот сейчас главная задача!

Турки даже не выбегали, а вылетали с каким-то диким, нечеловеческим воем.

– Шайта… – только и успел проорать голый упитанный турок с роскошной, крашенной хной бородой, как бебут одного из пластунов прочертил кровавую полосу на горле врага.

– Алла! – и из окна «рыбкой» выпрыгнул янычар. Откуда он только взялся здесь? Командировочный? Янычар, благо что такой же перепуганный, был гораздо более подготовленным воином – был одет, пусть явно наспех, и сжимал в одной руке короткую тяжёлую саблю, расширяющуюся к концу, а в другой – ятаган. Да и в прыжке ухитрился выставить клинки перед собой, а приземлившись и уйдя в перекат, вслепую провёл очень грамотную защитную комбинацию. Но неудачно, сабля сработала «вхолостую», а ятаган располосовал икру другому османскому воителю. Тем не менее заминки не было, и янычар с явно славянскими чертами лица и злыми синими глазами стряхнул кровь и бросился на казаков, выкрикивая что-то из Корана. Пластуны не стали испытывать судьбу и устраивать поединки, незатейливо пристрелив его. Пуля из пистолета попала в живот и отбросила того назад, оставив корчиться на окровавленной земле.

– А-а! – завывал на одной ноте явно спятивший пожилой вояка с большой примесью негроидной крови, размахивая обломанной у самого эфеса саблей. Размахивал недолго, уже через несколько секунд он был сбит своим же товарищем, выбегавшим из казармы, в ногу которого безумец тут вцепился и начал наносить беспорядочные удары. Тот оборонялся, пока обоих не прикончил Ефрем Шапка, кольнув по разу остриём сабли.

А вот двое явно бывалых турецких вояк, прикрывая друг друга, пробивались из окружения и пытались собрать вокруг себя остальных. Неудачно – пусть они и были вояками, но достаточно условными, так что обоих буквально походя зарубил безусый казак лет семнадцати. Несколько небрежных движений кистью, совершенно боксёрский уклон – и вот один из них лежит на земле и держится за располосованное горло, суча ногами, а голова второго откатилась под ноги пожилому казаку с шикарными усами до середины груди. Тот очень умело использовал неожиданный «подарок», ударом ноги отправив голову навстречу набегавшему врагу. Турок инстинктивно дёрнулся, уклоняясь… и упал с разрубленной головой.

Вот группа из нескольких немолодых джебенджи, ощетинившись клинками во все стороны, пытаются выйти из кольца. Один из «Волков» за несколько секунд «раздёргал» их и… Укол палашом – и турок с закрученными колечком седыми усами оседает на землю, держась за располосованное бедро. «Волк»… а это Виктор Сале… тем временем подхватил с земли обломок горящей доски и бросил в лицо следующему.

– Рра! – Турок дёрнул головой… и клинок вошёл ему в глазницу. Из былого «ядра сопротивления» осталось всего трое бойцов, и Виктор, чуточку рисуясь, расправился с ними образцово-показательно.

Из отдельно стоящего здания, где квартировало начальство, доносились звуки выстрелов и крики – среди турецких командиров немало было хороших вояк, вот и сумели организовать какую-то оборону. Ненадолго – по сигналу одного из «Волков» подтащили несколько ёмкостей с маслом, после чего облили дом и подожгли. Враги предпочли выскочить под пули и клинки, а не гореть заживо.

После разрыва первой бомбы прошло чуть менее одной минуты, а уже столько событий… Враги продолжали выскакивать из окон и дверей, где их выстрелы из пистолетов или клинки сабель пластунов, раскрасивших свои лица «под шайтана», что делало нападение ещё страшнее. Игорь наблюдал за ситуацией в подзорную трубу немного со стороны – метров со ста пятидесяти.

Только так можно было хоть немного управлять этим хаосом, ну и… Ему уже «невместно» участвовать в таких вылазках. Не то чтобы совсем нельзя… В крайнем случае, да в окружении… А так, коронованной особе, как тать в ночи… Не поймут.

Закончилось всё неожиданно быстро, и потерь просто не было – не считая раненых[46], что поразило даже казаков. Пусть они и привыкли, что в подобных вылазках преимущество на стороне нападавших, и считали нормой разменивать одну казачью жизнь на добрый десяток турецких, но не настолько же!

– Бонбы, – авторитетно сказал один из усатых ветеранов, обыскивая трупы, – турки, они такие… Пужливые. Ежели в чистом поле, да враг перед глазами – ещё ничё так – «Алла» – и вперёд. А вот ночью они воевать не умеют, да тут ещё и бонбы. Видали, какие они пуганые вылетали? Большая часть вообче без оружия, а у кого оно и было, те не о драке думали.

Сошлись на мнении, что нападение было грамотно спланировано… Ну и просто повезло.

Светало – и «игрушечные» войска работали грузчиками, «Волки» же, казаки и егеря отправились на помощь к пруссакам, вставшим на пути вражеского отряда из соседней деревни. Отправились не просто так, а гружённые порохом (был на складе и готовый), серой и прочими веществами.

Грифич отправился вместе с ними – проконтролировать ситуацию.

– Готово, ваша светлость, – подбежал к нему Алекс – один из «Волков», которого попаданец назначил своим заместителем по военной части. Быстро оглядев вырытые канавы, Вольгаст поморщился – убого. А что делать – времени на полноценное минирование и маскировку просто нет, остаётся только надеяться на количество взрывчатки да на спешку турок.

В качестве маскировки перед минной полосой выкопали «волчьи ямы» и навтыкали кольев – защита не бог весть какая, но продвижение неприятеля точно замедлит, а главное – замаскирует мины.

От идеи не лезть на рожон и спокойно уйти, не ввязываясь в драку, Померанский отказался: висящая «на хвосте» многочисленная погоня могла сильно замедлить, так что лучше хотя бы проредить её, если не полностью уничтожить. Поскольку русских войск (раз на русской службе, то русских!) было несколько больше, чем турецких, решено было продемонстрировать обратное – чтобы не напугать супостата и заставить его напасть.

Для этого сделали нарочито убогие чучела, призванные якобы продемонстрировать храбрым воинам султана, что на самом деле их очень мало и спровоцировать атаку. На самом же деле за рядами солдат, вперемешку с чучелами, плотно стояли остальные войска, но… метров с трёхсот становилось «очевидно», что русских войск здесь не больше роты.