Зелёный (СИ) - Абрамов Владимир "noslnosl" Страница 27

— Чего тебе? — устремил он на неё раздраженный взгляд.

— Мр… Индекс пси-активности объекта вернулся к прежнему уровню в сто две единицы.

— Хорошие новости, — чуть успокоился он. — Жаль, мы прямо сейчас не можем спросить у него, что тут произошло… А вы чего застыли? — гаркнул он на студентов. — Шевелитесь, лентяи, а то зачёт не получите!

Суета продолжалась несколько часов, на протяжении которых Игорь находился в напряжении. Он копил силы, чтобы в случае угрозы со стороны тюремщиков использовать против них чары, которые условно можно назвать боевыми, если такое наименование применимо к заклинанию уборки мусора. То готово было сорваться с нескольких веток, которые постоянно держали сполотов на прицеле. Но вместо нападения наподобие попытки срубить его или выкопать, он стал свидетелем совершенно иного действия. Студенты покинули оранжерею, оставив в ней лишь кошкодедушку и персиковую кошкодевочку. Вскоре после этого ожила техника, которую всё это время монтировали.

Заработал прибор, который налепили на его ствол и против которого он собирался использовать заклинание для уборки мусора — Эванеско, которое отправило бы аппарат в небытие. Игорь едва сдержался от того, чтобы активировать чары, поскольку почувствовал, что круглый прибор передаёт вибрации подобно обычному низкочастотному динамику, а не пытается расщепить его на атомы.

Другой девайс в виде ведра с купольным верхом принялся транслировать голограмму.

Первые секунд десять Игорь пребывал в ступоре и не понимал, что происходит. Но внезапно понял. Ему демонстрируют курс обучения местному языку. Это интерактивная обучающая программа. Динамик на стволе передаёт вибрациями произношение букв, чисел, слов и слогов. Обычные динамики транслируют звук в нормальном диапазоне. А несколько голограмм показывают ему в обычном и инфракрасном спектре видеоряд, явно рассчитанный на самых маленьких кошкодеток.

Как только он понял, что его на халяву обучают, то тут же погрузился в осознанный окклюментный транс, который улучшает память, и принялся с большим рвением запоминать всё то, что ему показывают и рассказывают.

От него, по всей видимости, ждали какой-то ответной реакции. Но пока он не придумал способа обратной коммуникации. Впрочем, момент начала диалога он старался оттянуть как можно дальше. Одно стало понятным и принесло облегчение — дырок в полу и корней, уходящих в эти отверстия, никто не заметил, и никакие датчики под землю даже не думали погружать.

Весь остаток дня и всю ночь шло обучение. А утром в оранжерее стали высаживать новые сорняки. Им требовалось ещё несколько дней на то, чтобы вырасти на обильной подкормке.

На пятый день сорняки набрали достаточно сил, чтобы дубу снова стало возможным подпитываться от них. Минералы и энергию от внешних растений Игорь пустил на выращивание ответвлений от резко увеличившихся в длину корней. Перед ними стояла задача найти корни других растений, подсоединиться к ним и включить их в симбиоз для увеличения подпитки. Постепенно они подключались к другой флоре, приток энергии и минеральных веществ увеличивался, и за их счёт корни исследовали территорию и продолжали медленно разрастаться.

Неожиданно курс инопланетной азбуки закончился, и ему начали транслировать его повторно с самого начала. При этом весь алфавит Игорь запомнил, как и первичные правила построения слов, и обогатил свой словарный запас до уровня детсадовца.

Вместо того чтобы снова просматривать курс, он переложил азбуку Морзе на местный алфавит. С числами оказалось проще всего — там ничего не нужно перекладывать, поскольку числа и в космосе остаются самими собой, лишь их написание изменилось на подобие клинописи. С алфавитом у него сложностей тоже не возникло, поскольку у сполотов в ходу всего тридцать букв. Самой большой проблемой оказалось запомнить те последовательности точек и тире, которые он присвоил буквам.

И вот настал момент истины. Он отрастил небольшой полый корешок и очень подвижную, но упругую лиану рядом с ним, после чего принялся отстукивать местный алфавит в том порядке, в котором ему его демонстрировали. Точка-тире — короткий удар и продолжительный. Пауза. Тире-точка-точка-точка, и снова пауза.

Когда он дошёл до седьмой буквы алфавита — тире-тире-точка — голографический проектор прекратил вещание. Вместе с ним затих сабвуфер, который лишь раздражал Игоря своими попытками сбить с него кору.

Голографический проектор ожил. Он продемонстрировал первую букву алфавита сполотов и продублировал её нормальным звуком и вибрациями закреплённого на стволе сабвуфера: точка-тире.

С этого момента стало ясно, что коммуникацию наладить получится.

***

Три недели спустя

Профессор Мурр с предвкушением взирал на земной дуб. Рядом стояла Шипелка и делала то же, что и всегда — считывала сканером показатели объекта.

— Сегодня важный день, Шипелка. Запомни его. Сейчас мы вступим в контакт с уникальным представителем инопланетной флоры. И никакие псионы нам не понадобятся.

— Зачем я здесь? — устало закатила она глаза. — Можно было бы приспособить под анализатор дроида, а не постоянно таскать меня с собой.

— Учись, студентка, а то так и будешь всю жизнь анализатор в руках держать! — с важным видом ответил Мурр. — Ты неплохо справляешься. Если так продолжишь, я рекомендую тебя на аспирантуру. Тебя ждёт карьера учёного-ксенофлориста.

Всё возмущение девушки как водой смыло. Учёные у сполотов в почёте. Работа непыльная и хорошо оплачиваемая. Родители такой карьерный рост наверняка одобрят и высоко оценят.

— Я готова, профессор.

— Мр-р-р, — расплылись его губы в довольной улыбке. — То-то же! Искин, начинаем контакт. Переводи. Почему засохли истерианские бамбу?

После этого Мурр превратился в слух. Дерево долго отвечало своим стуком, который напоминал ритмичную игру на барабане. Искин принялся переводить вслух на сполотском обезличенным роботизированным голосом:

— Включился режим размножения. Обычно у меня много территории. Много растений. Я даю им много силы. Делаю другие растения крепкими и здоровыми. Когда приходит пора размножения, я беру у них по чуть-чуть силы. Все живы, всем хорошо. Размножение происходит. Сейчас растений мало. Территории мало. Выпил все силы. Растения погибли. Мне плохо. Размножение не получилось. Хочу много территории. Много растений.

— Мы не можем предоставить оранжерею большего размера. Это наша самая большая оранжерея, которая предназначена для множества растений, а посадили тут тебя одного и сопутствующую флору. Высадить тебя снаружи тем более невозможно. Ты опасный эндемик, которому дай время — возьмёшь под контроль всю планетарную флору. Этого никто не допустит. Если ты это попытаешься сделать — тебя уничтожат. Прекратят твоё существование.

— Я понял. Хочу свет звезды круглые сутки и больше удобрений. Вы можете сделать свет звезды ночью?

— Круглосуточная подсветка? Мр… Это легко. Электроэнергия стоит недорого, расширить световой спектр встроенной подсветки не проблема. Будет тебе хорошее круглосуточное освещение и увеличение подкормки. Скажи, зачем ты напал на псиона?

— Я не знаю, что такое «псиона». Я ничего плохого не делал.

— Псион — это тот сполот, который приходил со мной несколько месяцев назад. Он пытался проникнуть к тебе в разум.

— Я не нападал. Я думал, так у вас принято говорить. Вы мне много раз показывали, как правильно говорить. Нужно сразу проникнуть в ум и узнать оттуда всё. Они не могли проникнуть в мой ум, потому что старшие деревья нас учат защищать ум от мыслей других деревьев, чтобы не мешать друг другу размышлять о мироздании. Все ваши пытались проникнуть в мой ум. Я не умею так. Не могу так. Я умею только не мешать думать о вселенной другим. Я учился у вас. Потом сумел сделать так, как меня учили — проник в ум вашего «передвижного шерстяного дерева». Оно испугалось и удалилось.

— Понятно, — усмехнулся Мурр. — Я так и думал. Эти служаки все поголовно придурки и дуболомы — сначала действуют, а потом думают. А я говорил им… Пошлю отчёт их руководству, пусть устроят этим «психам» анальные кары! Кстати, мы не «передвижные шерстяные деревья». Мы теплокровные разумные существа — сполоты. Запомни — сполоты. У нас другой способ размножения.