Офицер-разведки (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич Страница 27

Приняв душ, я устроился в номере, уже стемнело давно, на ужин опоздал, но меня бутербродами с рыбой покормили, с чаем, когда допросы шли. Обед в столовой не считаю. Так что познакомился с соседями, их в комнате на четыре койки двое было. Одна свободна. Оба майоры, как и я. Пообщались, выпили за знакомство, и я вскоре уснул. Дальше выпивать не стал, за знакомство можно, но я не любитель этого дела.

С утра посетил столовую, она на первом этаже этого же корпуса, а чеки мне дали на питание. Вот одну проштамповал и поел. Гречка была с жареным куском трески, чай, так себе, слабенький, два куска хлеба, кусок сливочного масла и чуть подсохшей копчёной колбасы. Это всё. Вот так собравшись, уже переоделся в парадную форму, со всеми наградами, и направился в управление. А оно тут рядом, до перекрёстка дойти, вверх по улице метров триста, и слева будет нужное здание. На улице шёл мелкий дождь, что почти сразу замерзал на всём куда попадал, и выходить под такое небо мне крайне не хотелось, а надо. Машину бы добыть, не свою использовать, а поймать попутку. Вчера мне это удалось. А вы думаете это меня на машине с Лубянки везли? Ага как же. Отпустили, уже хорошо, дальше сам добирайся. Вообще ситуация забавная. Пока делал свою работу на фронте, меня три сотни человек охраняло. А тут я никому не нужен. Охраны нет. С другой стороны, пока я отсутствовал, в общей сложности восемнадцать дней, это две недели искал амулеты, но до этого меня четверо суток держали под снотворными, наши войска прорвали несколько немецких укреплений. Всё, наши у Берлина, уже крайние дома заняли, началась битва за Берлин. Союзнички запаниковали и тоже рвались к Берлину, часть Германии они уже оккупировали. Это я всё к тому, что моя ценность как редкого военного специалиста падала с каждым днём приближения Победы.

Вот так выглянув на улицу, я поморщился, но накинул поверх шинели моряцкий непромокаемый плащ, большой капюшон на шапку и уверенно покинув гостиницу, направился к углу здания, что стояло на перекрёстке улиц. Куда идти мне вахтёр объяснил. Пока шёл, размышлял. Может Анну посетить? Она тут служит. Да насчёт женской ласки, да и сына повидаю. Два в одном. Или какую местную девушку поискать? Вообще, насчёт женского пола, проблемы были уже в край. Мне просто не давали на это время, с такой охраной пообщаться с прекрасным полом и сговорить? Да вы шутите. Когда у немцев в тылу был, так там вообще не до этого, а женщину уж очень хочется. Я не монах, даже близко не стоял. Нет, поиграть в монаха я могу, настоятелем женского монастыря, или ещё какие ролевые игры, но это когда есть партнёрша. А лучше не одна. Поэтому я шёл, стреляя глазами в разные стороны. Не мой день, непогода разогнала всех по укрытиям. Обидно. Редкие машины проскальзывали, да совсем редкие прохожие. Переполненный трамвай мелькнул, звеня звонком. Сапоги у меня хорошие, хотя пару раз чуть не свалился, ноги разъезжались на мокром льду, всё вокруг покрывалось ледяной коркой, ветки деревьев склоняли их всё ниже и ниже, но ничего, дошёл до нужного здания и осторожно ступая по мокрым ступенькам, открыв тяжёлую подпружинистую дверь, прошёл внутрь. Сначала в гардероб, потом к дежурному. Дежурный, изучив мои документы, внёс в журнал учёта и сообщил куда идти. Я тут не в первый раз. Знакомый кабинет. Интересно, подполковник-ссыкун там же сидит?

Оказалось, нет, тут другой офицер был, хотя тоже подполковник. Сам заниматься мной не стал, передал подчинённому, в звании капитана, тот меня и оформил. Первый Дальневосточный фронт. Удивили. Карельский фронт расформировали, как финны из войны вышли, и вот некоторые части и в основном командный состав направили на Дальний Восток. Я знаю зачем. Японцев бить. Да мне пофиг, спокойно там дождусь конца войны, там пока тихо, и в запас. С японцами воевать я не собирался. Недолго ждать осталось, так что как всё оформили, получил документы, до места службы пятнадцать суток давали на дорогу, где штаб фронта находится, узнаю на месте, меня направляли всё также по линии разведки. Причина, почему я не возражал в том, что умел задавать нужные вопросы и получил тут в управлении ответы на них. Конев снова на коне, новый фронт принял, участвует в охвате Берлина, его окружали. Первый Дальневосточный фронт другой командующий принял, генерал-полковник Фролов. Он и до этого им командовал, заболел, и Конев подменил, пока лечился. Михайлов тут в Москве, место Шапошникова занял, начальника Генштаба, что по болезни ушёл с неё. Так что мне действительно пофиг где служить то время, пока война не закончится. Тем более снасти есть, действительно порыбачить хочу. Там говорят отличная рыбалка. Сделаю запас красной рыбы, особенно сёмгу уважаю.

Подойдя к стойке, протянул номерок, забрал протянутую шинель, и вопросительно посмотрел на гардеробщика.

- Вы что-то ещё хотели?

- Плащ мой где? Немецкий, непромокаемый.

- Ах этот. Его товарищ генерал забрал, ливень какой снаружи. Он сказал…

Это последнее, что сказал гардеробщик. Удар в нос, а потом, когда слитным движением перепрыгнул через прилавок, или как эта штука называется, ещё мощный пинок в голову, окончательно заставил того замолчать. Да и вырубил серьёзно. Я же придирчиво осмотрел что висит на вешалках, нужно найти замену по качеству и цене лучше, чем потерял. А что, я генерала буду искать, верните пожалуйста? Пусть плаща второго у меня такого нет, замену я тут найду. А отвечать гардеробщик будет, что раздаёт чужое как своё. Привлекло моё внимание отличное кожаное явно дорогое пальто с меховым воротником. Вот его в хранилище и убрал. Покинул гардероб, тут доска поднималась, и направился к выходу. Сам гардеробщик не военнослужащий, нанятый работник. Думаю, опознают меня легко, майор и со звездой Героя. Вряд ли тут много в этот день их было. Ну и что? Меня ограбили, возмещал потерянное. А на улице я зонтик открыл, раз шинель не защищена, ушёл подальше, где при отсутствии свидетелей достал «Опель», быстро устроившись за рулём, мотор прогрет, в салоне тепло, у этой модели встроенная печка обогрева была, мне кажется машина чей-то заказ, и стронувшись с места, покатил к выезду из города. Город не блокирован, свободно покинул его и направился к закрытой территории правительственных дач. Хочу пару дней на своей дачке пожить. Подтоплю, прогрею. Запаса дров там нет, а у меня в хранилище немного есть. А до штаба фронта доберусь на своём самолёте. Оно так быстрее. Не хочу на поезде трястись. Ни душа, ни удобств нормальных. Мне комфортнее именно самолётом. Тут главное, чтобы погода не помешала, а то опоздаю, и считай дезертир.

Остановившись на перекрёстке, пропуская колонну грузовиков, я побарабанил пальцами, обутыми в кожаные перчатки, по рулю машины. Нет, не хорошо будет, был в Москве и командира не навестил. Михайлов и обидится может. Пару бутылок его любимого французского красного вина подарю, из трофеев. Поглядев на время, пол одиннадцатого, вздохнув, и с пробуксовкой стронувшись с места, дождь продолжал лить, щётки машины работали, и развернувшись, покатил к Генштабу. Заехал в арку жилого дома рядом с зданием Генштаба, тут ближе всего идти. Покинув машину, тут сухо, накинул на шинель мотоциклетный плащ, он тоже непромокаемый, и да, с моряцким большая разница, и подготовил презент. Две бутылки бордо, сладкие консервы, сыры. В бумагу завернул и бечёвкой перевязал. После этого убедившись, что свидетели нет, убрал машину, пакет в вещевую сумку, и двинул ко входу в здание Генштаба. Стройная фигурка девушки, в пальто, с цветами в руках, привлекла внимание, не я один на неё косился. Та уже мокрая, замерзала, но упорно кого-то ждала. Повезло этому кому-то. Я боковым зрением увидел, как падают цвета на асфальт, и вспышки выстрелов в районе груди девушки. Та палила в меня из небольшого пистолета. Узнал, «Коровина». Так вот кого она ждала? Главное на это, от ближайшей машины бежали двое офицеров в шинелях и фуражках, и стреляли на ходу. Не в девушку, в меня. И они продавливали защиту, но не это главное, амулет-сканер дал сигнал. У девушки был магический амулет.