Маг имперской экспедиции - Артём Коновалов Страница 27

Полный список членов экспедиции я не знал, однако все известные мне люди были живы. Раз ехать нам предстояло ехать целые сутки, навестил каждого из них.

Мирный уже не так хмуро смотрел на меня. При встрече со мной он рассеянно пожал поданную мной руку. Его прежде закрученные кверху усы сейчас обвисли. Мирный хотел было сказать, что рад меня видеть, но запнулся на середине фразы. В глубине души мужчина по-прежнему меня недолюбливал.

Федоров был очень подавлен морально. Его крепкие руки тряслись то ли от пережитого шока, то ли от страстного желания что-то выпить. Прохладной бутылке столичной он обрадовался намного больше, чем мне. Долго тревожить расспросами я не стал и откланялся после второй выпитой с ним рюмки.

С судовым врачом «Катерины» Карлом Михайловичем я столкнулся на выходе из-за стола. Я уже попрощался с Федоровым, поэтому задерживаться не стал, стараясь избежать неловкой ситуации. Тем более подходили и незнакомые мне члены экспедиции с новыми бутылками и закусками. Останься бы я еще на одну рюмку, вряд ли бы ушел за столом. Но желание перекинуться словечками с последним знакомым перевесило. Тем более никто же не мешает вернуться чуть позже.

Афанасий Максимыч совершенно никак не изменился в своем поведении. Он все также раскуривал свою трубку на задней части палубы. Мое появление воспринял как совершенно обыденное явление. Дедок был как всегда на своей волне. Он спокойным лекторским тоном поведал мне о событиях после нападения пиратов.

Битва на палубе закончилась быстро из-за численного перевеса самураев. В плен никого из матросов не взяли, но скорее всего никто и не пытался сдастся. Когда резня сверху затихла, пираты пошли по каютам. Всех членов экспедиции собрали в на палубе. Пока половина самураев прочесывала трюм, остальные коллективно спорили о том, что нужно с пленниками делать. Пиратов в первую очередь интересовал груз, которого не оказалось в трюме. Они, как понял по их спорам Афанасий Максимыч, спутали судно экспедиции с каким-то другим.

В результате долгих споров пираты решили отвезти пленников к себе в деревню. Коллективное решение принять не удалось, из-за чего решили спросить совета у своего главаря.

По прибытии в пиратскую деревню их заперли в том большом доме всех. Выпускали пленников только чтобы справить в кустах нужду. Главного на тот момент не было, поэтому некоторое время все только сидели и ждали.

Афанасий Максимыч чуть ли не силой удержал меня, чтобы я не побежал за коробкой. Со смехом профессор сказал, что так главаря не увидел и голову ему показывать не нужно. Он только слышал его прибытие и спор, окончившийся хлестким ударом катаны и звуком падающего тела. После этого лагерь медленно пустел, пока к ночи не осталось почти никого.

Господин Тесокабэ с крейсером прибыл позднее тех событий. Профессора как раз и разбудил звонкий свисток броненосца, причаливающего у деревни. К тому моменту пират и вовсе не осталось в лагере. Через одного из своих людей господин Тесокабэ попросил пока не покидать тот дом, уверяя в скором прибытии ромейских кораблей. Спустя пару часов пришли «Дунай» и «Маринеску».

На мой вопрос о том, кому же на самом деле может принадлежать голова, Афанасий Максимыч пожал плечами. Запутанная история выходила. Надеюсь мне не придется с ней разбираться, потому как других дел у меня выше крыши.

Настала моя очередь рассказывать о пережитых приключениях. Историю с охотой старый профессор биологии слушал с недовольной миной. Ему не нравилась сама идея убийства таких животных ради какого-то обеда. Для него что кирин, что та химера вызывали жалость намного большую, чем погибшие в схватке с пиратами матросы. Я поведал ему о деталях битвы, умолчав только о последней минуте. Почему-то мне не хотелось делиться подробностями о произошедшем в пещере.

Мы с ним немного поспорили о том, может ли кирин кого-то натравить на людей. Афанасий Максимыч категорически отрицал возможность этого, хотя я настаивал на обратном. Мы остались каждый при своем мнении в этом вопросе и на том разошлись.

Застолье в столовой корабля разгоралось в полную силу. Я пришел на моменте коллективного пения какого-то смутно знакомого романса. Матросов и офицеров среди празднующих не было, зато отдельный персонал с «Дуная» и вездесущий Самуил уже успели опрокинуть не одну рюмку.

На палубе выпитая водка уже успела из меня выветрится, но мой новообретенный товарищ поставил передо мной новый стакан. Никогда прежде не отказывался выпить в хорошей компании. Хорошая ли компания собралась сейчас в этом небольшом и тесном корабле? А вот этот вопрос можно выяснить прямо во время застолья. Такую логику мой друг Илья называл граненой.

От воспоминаний о своем старом товарище у меня нахлынула тоска. Самое идеальное настроение для того, чтобы кое-что сыграть на гитаре.

Я дождался окончания очередного романса и настойчиво затребовал инструмент. Тучный мужчина с бакенбардами и крайне мелодичным высоким голосом отдал мне светло-коричневую пятиструнную красотку. Подергав по струнам, я забряцал старую мелодию из своего детства. Только одну песню знал настолько хорошо, чтобы без напоминаний сыграть от начала до конца. Я даже не знал ее название, предпочитая говорить о ней, как о «той самой из сталкера».

Члены экспедиции с интересом вслушивались в мою необычную игру. Они слушали меланхолическую мелодию с хмурыми лицами, но постепенно люди оттаивали, на их лицах появлялась улыбка и некая мечтательность. Сыграв последнюю ноту, я услышал одобрительные хлопки. Даже Мирный улыбнулся от моей игры.

- Что-то знакомая песня, да вот вспомнить название не могу, - Самуил хлопнул меня по плечу. – Прямо вертится на языке, Костя.

- Язык у тебя без костей вертится, - рассмеялся я, передавая гитару дальше, - не знаешь ты ее, не придумывай.

- Ладно, не ворчи, дед, - примирительно сказал Самуил, двигая ко мне рюмку, - пей, музыкант.

После пьянок в поздней школе и первых курсах универа начинаешь ценить хороший алкоголь. Сейчас он был очень даже ничего и на вкус, и на градус. Закусив кусочком засоленной рыбы я обвел компанию взглядом. Чего-то здесь точно не хватало. Кроме членов экспедиции здесь были и кок с судовым врачом с «Дуная», несколько незнакомых мне инженеров, даже затесавшийся в команду благодаря связям, деньгам и своему языку Самуил. Но все равно было