Сепар - Поселягин Владимир Геннадьевич Страница 27

С утра, после завтрака и похода по кабинетам, анализы сдавал, мной контрразведка занялась. Ух и выжали всего. За день не успели всё, три дня, пока я в госпитале лежал, ко мне как на работу ходили. Впрочем, я для них и был работой. Как я понял, пока они не закончат, меня домой не выпустят, чтобы лечится на дому.

Я был прав, когда от меня отстали, на третий день, сразу на домашнее лечение перевели, как и просился с первого дня. Вот так я с вещами двадцать шестого марта и перебрался на квартиру. Перед тем как отпустить из госпиталя, меня навестил особист, принёс новое удостоверение моё, туда уже всё внесли, плюс справку, что нахожусь на излечении. Самого особиста я ранее не видел, его привлекли к работе, и тот основное время проводил на передовой. Видимо серьёзные дела там делались. Палата у меня была одноместной, для офицеров, улучшенной комфортабельности, так что, как покинул, туда сразу другого раненого офицера поместили. Особист особо ничего не говорил, всё что нужно выяснили контрразведчики, горы бумаг исписали, рапорты мои с момента, как в плен попал и вернулся к своим. Причём писали сами, ручками, я правша, а рука повреждена, только кривые закорючки подписей ставил левой рукой. Пока особист сам, сидя за рулём «Патриота», отвозил меня домой, я задумался.

С контрразведчиками было сложно. Так что они культурно и даже вежливо вели мой опрос, но каждую секунду действий нужно было расписать, и те всё фиксировали под камеру и письменно. Ничего, описывал. Выматывало только всё это. Потом предложили перейти в подразделение специальных операций. Многих поразило, как я точно и красиво сработал. Это да, видео с зачисткой здания СБУ и освобождением задержанных, включая трёх российских военнослужащих, появилось в сети, да на официальном канале республики, как мы въехали в Донецк. Быстро сработали. И красивую нарезку сделали из записей моей нагрудной камеры и по камерам наблюдения самого здания. Особо ничего и не вырезали, однако мне понравилась копия записи одного блогера из Питера, тот наложил музыку в жанре экшена, и зачистка под неё заиграла совсем другими красками. Аж до костей мурашки пробирали. Также была запись захвата бронемашины «Новатор», а вот освобождения девушки нет, в сети так и не появилось, она только для служебного пользования. В общем, в архив. Сама девушка вроде уже у отца находилась. Это не точно, вроде как отправили, и уже прибыла, слышал краем уха.

Впечатление от этих видео, сильное, а по деталям формы и элементам экипировки уже поняли, что работал один спец, все эксперты это подтверждали, как и то, что спец имеет травмированную правую руку, раз использует везде только левую. Да, вызвало видео если не взрывной интерес… да нет, вызвало, но в Европе больше волну возмущения за зверства в отношении украинских силовиков. Там это так подали. Правда, большая часть комментариев всё же позитивная, с просьбами продолжать в том же духе. От украинских патриотов шли обещания кровной мести и тому подобное, я фиксировал все данные таких брехунов, но и поднятый шум пока не стихал.

Что ещё? Удар по Донецку «Точкой-У» взбесил меня, я об этом ещё в Киеве узнал, очень хотелось устроить геноцид тем подразделениям, что использует подобное вооружение. Планы эти я не отменял, будет возможность, сделаю. Более того, взломав сервер Генштаба ВСУ, я имел полный список всех военнослужащих, который, кстати, передал контрразведке. Попадут в плен, не получится притвориться обычными артиллеристами или пехотинцами. Всех под суд отправят. Такой информации у них не было, точнее была, но не настолько полная, так что поблагодарили. Лазейку на сервер Генштаба я им оставил, пусть дальше сами там копаются.

Минус в этой истории был, у моей риелторши пострадала мама, тяжёлое ранение и её отправили в Ростов, вот там и ухаживает за ней, в России сейчас находится. Придётся озаботиться поиском подружки, хотя с моим лицом это будет сложно. Кстати, особист, пока вёз меня к дому, сказал, что стоит отлежаться дома, пока синяки не сойдут, в форме лучше не ходить, не стоит позорить, пусть и такими боевыми ранами, форму нашего подразделения. Я считал так же, так что проблем с этим не видел.

Тот помог занести вещи, с интересом изучая квартиру, и сообщил, что вдова моего погибшего командира купила квартиру в этом же доме, на одиннадцатом этаже, трёхкомнатную. Уже живёт там с дочкой и своими родителями. Это их единственная жилплощадь, но своя. Почему особист решил задержаться, понял вскоре. А я уже включил всё перекрытое, батареи тёплые, даже горячие, тепло. Окна открыл для проветривания, форточки, чайник поставил. Меня в больничке вообще фруктами и печеньем завалили сослуживцы, то, что из плена сбежал, уже всем было известно, я большую часть оставил соседям из других палат, но взял пару пачек печенья, так что с чем чай пить было. А тут Видение показало, что на лифте ко мне поднимается начальник сапёрной службы нашего батальона, поручик Власов. И на него чай налил. Зачем тот пришёл, я в курсе, демонстрацию бронекостюма, что делал в штабе батальона, видели многие, но Власов пропустил, он со своими подразделениями на передовой находился. В батальоне числились сапёрный взвод и отделение разминирования. Эти подразделения очень нужны и чистили освобожденные территории, восстанавливая порушенное, поэтому Власов всегда при деле. Тот не просил, просто объяснил ситуацию, с удовольствием попивая чай, а он у меня хорош.

– Да уговаривать меня не стоит, раз надо, берите.

Те даже обрадовались, думали, уговаривать придётся. Отдал всё, что входило в комплект этой тяжёлой формы, как и прибор ночного видения, очки защитные. Даже ранец. Всё это под одну расцветку, разбивать глупо. Всё было скрупулёзно принято, оказалось, особист также нужен, чтобы принять, он курирует эти подразделения, опись сделали, и Власов всё вниз в свою машину отнёс. Вернулся с баулом. Оказалось, он на замену достал моего размера офицерскую военно-полевую форму, берцы и лёгкий бронежилет. Танкисты ими редко пользуются, а тут примеряя всё, понял, как влитое. Подарок шикарный, спасибо ему за это. Власов уехал, да и особист начал собираться, когда вдруг тренькнул планшет. До этого молчал, а тут засигналил. Уже подозрительно. Это особиста насторожило, он уже в прихожей был, в зеркало дверцы раздвижного шкафа смотрел, поправляя детали амуниции. Тут же настороженно спросил:

– Что-то важное?

– Есть такое, – изучая информацию на планшете, подтвердил я. – Кстати, тот комплект скрытых камер, что я подарил вашей службе… Знаете, совесть тоже надо иметь, мои же камеры против меня. Пока Власов меня отвлекал, вы две разместили в обеих комнатах и шесть микрофонов. Забирайте, мне они не нужны.

– Глазастый, – криво усмехаясь, сказал особист. – Сам понимаешь, служба. На Власова не злись, он не в теме.

– Понимаю.

– Ты мне язык не заговаривай… Что пришло? Вижу же, что-то интересное, вон как гипс гладишь.

Как это всё связано, я не понял, но левую руку с гипса убрал и, взяв с подставки планшет, он включён был, и изучая информацию, хотя дистанционно уже получил её, сказал:

– Я же в плен попал, нацики мои вещи наверняка поделили…

– Ты возместил в троекратном размере.

– Это верно, но почему-то я вспомнил про телефон и планшет, что у меня в вещах были, только когда возвращался в Донецк с девушкой. Сам не понимаю, как про них забыл? Ну и пока ехал, чтобы не уснуть, поработал, номера приборов знаю, отправил поиск. Телефон отключён оказался, но батарея не вытащена. Я запустил дистанционно, пеленг дал Киев, здание СБУ. Был же там, если бы знал, вскрыл хранилище вещдоков и забрал. Ладно, телефон выяснил где. А вот планшет светился в районе передовой у Курахово. Видимо диверсантов туда перекинули. Я поставил слежение, как пересечёт передовую, специально отметил её, дать знать. Вот и дал.

– Ну-ка, – заинтересовался особист и, приняв планшет, начал приближать картинку, которая шла в реальном времени. – Погоди, это что, со спутника в прямом эфире видишь диверсантов? Как?!