Кристина Кулиш - Другой Мир (СИ) Страница 28

И все же он был уверен: пора настала!

-Да, отправляться войной на Арию это действительно самоубийство – кивнул он Айрене – но не забывайте, что и для нас не все потерянно. У нас есть воины, что жизнь готовы отдать ради освобождения Арии, у нас есть дружеский Союз, а еще у нас есть Кольцо Света, помните, оно ведь обладает магией. Это оно помогло нам с Люкасом вернуться обратно, отогнав окруживших нас со всех сторон мертвецов. Ну и еще у нас есть я… - несколько замявшись, закончил Джулиан.

-И опять-таки Джулиан прав – поддержал его Алан – Силы пяти Стихий помогут нам там, на поле боя. Это, конечно, немного, но все же, уже кое-что. А арийцы, если их правильно направить никогда не оставят и не откажутся от своего короля, они повинуясь велению сердца и ведомые долгом последуют за ним куда угодно, даже в самое пекло.

-Однако вы забываете – вмешался король Эдвин – Просто убедить народ в необходимости принятого нами решения, это мало. Потребуется доказать и показать им, что это единственно верный путь. Ведь это им рисковать собственными жизнями, чтобы обеспечить нам возможность атаковать непосредственно самого Марона.

-Решение этой задачи я возьму на себя – ответил Джулиан – В конце концов, это мой будущий народ.

Эдвин кивнул соглашаясь. Но для того, чтобы убедить остальных, этого было мало. Однако Джулиан не собирался сдаваться так легко и просто.

-Марон с каждым днем обретает все большие власть и силу. И все расы Арии тщетно стараются не попасть под зависимость его милости, под его каблук. Он обладает столь невероятным могуществом, что единственная причина, по которой мы все еще не превратились в его рабов, заключается в том, что он пока еще попросту не удосужился самолично принять участие в войне, что развязал, и атаковать нас прямо в лоб.

У каждого здесь непременно есть, что сказать по поводу моего предложения – а некоторые уже высказались – но, по-моему, сейчас как раз самое время оставить все слова и высказывания в стороне. Пусть за нас лучше говорят наши дела и поступки.

Мы столкнулись с не какой-то там междоусобицей. Ведь если Марон выйдет-таки победителем, ничто уже будет не способно защитить нас от его гнева. Если же мы хотим спасти наше королевство и уцелеть самим, то нам непременно нужно думать о том, как нам сбросить Марона и уничтожить его.

Кроме того я считаю в высшей степени недостойным нашего народа наше нынешнее поведение. Ведь мы попросту прячемся подобно трусам, затаившись в лесах. А когда будут написаны хроники нынешних времен и сиих грозных событий, как вы думаете, что там смогут прочесть наши потомки? Что мы как настоящие герои сражались против Врага, стяжая славу и борясь за восстановление захваченного королевства? Или же, что мы попросту, как какие-то крысы, забившись, прятались в своих подземных крепостях, когда война гремела у самых наших ворот?

Лично я знаю ответ на этот вопрос!

Однако дело даже не в этом, ведь самым важным вопросом на сегодня остается вопрос о том, следует ли нам принять участие в компании против Марона. А посему я призываю вас, наконец, решить, готовы ли мы – а я совершенно в этом уверен – выступить против Врага, и прийти к окончательному, единому, мнению. Лично я сразу же говорю «да».

Джулиан заглянул в лицо каждого сидящего сейчас здесь и воскликнул:

-Ну, так что? Кто хочет идти со мной? Идти к славе или же поражению!

В кабинете воцарилось загробное молчание.

-Вы все начинаете забывать каковы же в действительности арийцы – ответила Лия в этой тишине – Мы не трусы и не слабаки, и если уж нас вывести из себя и заставить воевать, то гнев наш поистине не знает границ. И не будет нам покоя, пока не достигнем мы своей цели, не уберем мечи в ножны до тех пор, пока враги наши не будут повержены, распростершись у наших ног. Мы сильны и благородны.

Юный Джулиан прав, то, что мы делали и делаем до сих пор не достойно нас. И настала пора напомнить всем вокруг, на что мы до сих пор способны. Да, возможно, наши силы неравны. Да, возможно, наши силы и значительно ослабли с тех пор, как нас вынудили прятаться и трястись за собственную жизнь, но мы по-прежнему вполне способны отомстить за себя сплотив ряды и объединив наши силы. И я бы посоветовала-таки Марону и его союзникам остерегаться, ибо, если, мы, наконец, перестанем прятаться, уповая на защиту каменных стен и густых деревьев, то вернемся мы, либо с победой, либо не вернемся вовсе. Потому, что это есть истинная сущность арийского народа, а не обстоятельства продиктованные Врагом.

-Что ж.… У нас есть десять процентов наудачу и остальные девяносто на верную погибель, и никто из нас до конца не знает, на что мы надеемся, отправляясь войной на замок Тени.… И все же я согласен с Джулианом – ответил король Эдвард. И супруга его, королева Элида, утвердительным кивком, подтвердила его слова.

-А я, не задумываясь, вручаю жизнь свою и жизни всех моих верных подданных Вашему будущему Величеству! – ответил король Винты, подкрепляя свои слова искрами и дымом вырвавшимися из его ноздрей.

И взгляды всех присутствующих обратились к королеве Гидраса.

-Негоже мне отступать, когда все остальные рвутся в бой – ответила она – Рассчитывайте на меня и моих воинов тоже. Ведь на то мы и Союз.

Тогда Алан подвел итог.

-Знаете, ведь счастье всегда можно найти даже в самые темные времена, если, конечно же, не забывать обращаться к свету. Я не знаю, что нас ждет впереди. Но одно я могу сказать точно: это будут большие перемены, а с ними придут и радость, и счастье, и боль, и горе, и даже страх, и сомнения... Но если мы будем держаться вместе и верить изо всех сил, то мы непременно все это преодолеем. И тогда мы станем по-настоящему сильны, а враги наши еще пожалеют о содеянном!

-Ну вот, давно бы так... - проворчал красный дракон.

Последовавшее за этим обсуждение различных приемов ведения боя носило чрезвычайно мрачный характер. В кабинете сейчас сидело немало знатоков военной стратегии и тактики; но никто из них не знал наверняка, как же, им удастся победить такое количество противников во главе с самим Мароном, какую избрать тактику; как лучше расставить их объединенные силы... Только спустя несколько часов споров, предложений и согласований, они пришли к выводу, что с таким противником, как Марон, предварительное планирование не самый лучший помощник. А это означало, что оценивать ситуацию и принимать соответствующее решение командующим придется уже на поле боя, в стальных тисках врага...

А затем речь зашла о том, что им необходимо оружие, доспехи, щиты, тетивы и запас стрел для луков, огромные запасы провизии, лошади, а так же многое и многое другое.… Но это они были вполне способны обсудить и без его, Джулиана, участия. Ведь на его плечах лежала еще одна не малая ответственность, в его руках была надежда... Ему предстояло убедить арийцев сражаться. И если он со своей задачей не справиться все их обсуждения окажутся не более чем пустым сотрясанием воздуха.

«Вряд ли, - думал он - мне удастся убедить их всех и каждого, и все же... У нас просто нет выбора! Либо смерть, либо рабство...»

И он, не отвечая, на бесконечные вопросы, так и сыпавшиеся на него со всех сторон, направился в общий зал убежища, туда, где находился огромный колокол, что собирал тави выслушать слово короля Эдвина в час нужды.

Звон колокола мелодичным эхом разносился по всем уголкам убежища. И слыша этот зов, тави - и мужчины, и женщины - собирались в общей зале, обступая его со всех сторон плотным кольцом. Кто-то пришел просто любопытства ради, кто-то от скуки, иные из сочувствия, а некоторые даже от испуга и опасений…

А призыв Джулиана звучал снова и снова…

И только когда вокруг него собралась большая часть повстанцев, он перестал бить в колокол.

Он понимал, что простого голоса разума окажется недостаточно, чтобы убедить арийцев выступить против Марона под его, Джулиана, знаменем; тут нужно было мессианское красноречие, умение пробуждать нужные эмоции, заставить людей именно почувствовать необходимость идти за ним, убедить их поднять оружие не только ради защиты собственной жизни, но и ради возрождения утраченного ими королевства. Недостаточно было и просто усилить посеянный в их душах страх. Ему нужно было попытаться внушить людям, что их единственный и разумный выход - дело всей жизни - это сражаться изо всех сил бросив вызов Марону, убедить их, как убедился он сам, что борьба против тирании Марона - самое благородное, справедливое и верное решение на свете. Но путь этот требовал такой страсти, такой самоотдачи, такого накала эмоций пропитанных непоколебимой верой, которым бы оказалось все нипочем - ни трудности, ни страдания, ни даже сама смерть, без которой, конечно же, им было не обойтись.