Боливар исекая - Алексей Богородников Страница 28

— О чем думаешь? — негромко спросила Кая, мониторя местность впереди.

Изредка она оглядывалась, запуская «Обнаружение» назад. Её проточенное заклинание било сейчас на расстояние большее чем обычное. В теории она заметит другого разведчика раньше, чем он её.

— Думаю, а что если бы мы не пришли и не почистили от великанов плато, — сказал честно, — когда началось бы Нашествие, лет через пять или раньше? И смогли бы мы отбиться?

— Годовалый великан не так опасен, — вступила в разговор Аиша, — великанов было три самца и две самки. Период беременности — год. Выносят одного. Значит второй год — семь великанов. Третий год — девять плюс неизвестное количество от самок, что вступили в репродуктивный период. Лет восемь-десять до часа икс. До этого Гильдия Авантюристов обязательно их заметит, сообщит наместнику, он — Королевскому Совету, а мой батюшка пошлет войска с Шилнагаилом. Всегда так было.

— Это если наместник нормальный, — буркнул я, обернувшись к Аише — наш даже с ужаснокроликами разобраться не хочет, сваливает на гильдию, но задание официальное не выдает. Профессионалы без награды не работают.

— Это Гортам Затарийский, — наморщила лобик принцесса, — туповат и вороват, склонен к азартным играм, но предан. Раньше был наместником Васовера, крупного приграничного города, но после скандала со мздоимством зарубежных купцов был переведен в Самур.

— Плохо в королевстве поставлена кадровая служба, — резюмировал я, — такого даже в крутильщики вертелов ставить опасно. Обглодает тушку.

Принцесска хмыкнула:

— Много ты в службе понимаешь!

Все же прорывалось в ней это королевское высокомерие временами. А так девочка хорошая, активная, наполняет жизнь новыми впечатлениями.

Кая тормознула у наиболее, на её взгляд, подходящего места спуска. Покатый склон из камней и земли, еще не заросший травой, но жизнь это быстро исправит.

Аисаки изящно заперебирала ножками, где-то пластично скатываясь, где-то притормаживая и перепрыгивая на твердую почву. Вздохнув, я двинулся следом.

С той горы, где было плато ликвидированных великанов сверху бил ручей. Съехавший ледник растаял не до конца и в глубине озера еще видна была ледяная синь. «Рыбу бы сюда запустить», — по-хозяйски думал я, осматривая округу. Долина одуряюще пахла разноцветами и приключениями. Через километр долина изгибалась, уходя в сокрытые горами от взгляда просторы. Озеро занимало большую часть видимой долины, но места оставалось достаточно для передвижения даже большого отряда, хотя заметно заросла травами, где-то и в метровую вышину.

— Шай-кале, Ррес цветковый, троидный Ромен, — бубнила тихонько Шая, — Базилика озерная, Аквилегия королевская.

Это она травы перечисляла. Прекрасные, полезные, дорогие травы, использующиеся от специй до медицины и в артефакторной отрасли. Аиша довольно улыбалась-улыбалась, а потом вдруг помрачнела.

— Эй, ты чего? — спросил я, заметив мрачную тень, набежавшую на юную мордашку.

— Поняла, что если без меня, ты мог претендовать на свой аллод от этой долины, — честно выдала она.

Тут дело такое: исследователи, с отрядом или без, открывавшие неизведанные территории и автоматически присоединявшие территории к своему королевству получали аллод, размеры которых зависели от присоединяемой территории. Была специальная таблица: землю мерили, потом Королевский Совет выносил решение сколько удачливому молодцу земли выделить и где. Обычно — это процентов 10–20 территории. Король давал грамоту, дворянство, если его еще не было и свою руку — нет, не для рукопожатия — для поцелуя. Но тут, формально, хоть я глава отряда, главная — Аиша. Дочь короля, присоединившая под власть Шайна новые территории. Звучит эпично.

— Все равно я буду королём не здесь, — пожал плечами, — Шайн, его дворянство и земли в нём, мне ни к чему, так, стартовая позиция для роста.

Принцесска злобно запыхтела, словно чайник на костре, от моей показной дерзости. Не, ну правда, а то мне Аишу отдадут в жёны и возведут в королевское достоинство? Даже если бы отдали — править после Шайреда будет Шилнагаил.

Продвинулись до изгиба по краю озера и Кая осторожно высунулась и тотчас подняла руку вверх

— Гоблины!

Глава 15

Прозвучало это очень странно. Гоблины здесь водились: племенами, поодиночке, бандами, но в лесах. Больше всего на востоке королевства. Часто селились рядом с империями орков. Вот так, чтобы в долине их встретить… В закрытой от всех долине… Их должно быть очень много, если только они себя не каннибалили. Или суперхищники вроде Горного Палача ими не лакомились.

Я осторожно выглянул вслед за Каей. Местность дальше чуть возвышалась, горы расступались, долина становилась шире и холмистее. Вдалеке виднелось какие-то вигвамы, какие-то копошащиеся точки, лента реки, лесок. Гоблинов не было видно.

— Трое в засаде или сторожевом посту, — шепнула беззвучно Кая в ухо. — семьдесят метров на три часа, под зарослями малины.

Я всё равно ничего не увидел, хотя… какая-то кучка камней пошевелилась, выдав себя.

Втянувшись обратно, я поставил купол тьмы, и мы уставились друг на друга. Тихий шаг к ним подобраться не позволит, он действует только на монстров. Гоблины — разумная раса. С той поправкой, что людишек не любят, жрут и насилуют. Антагонисты в общем, как и орки.

Любой из нас этих троих в одиночку по идее разберет: вопрос только с каким шумом. От моего дота гоблины будут визжать пока легкие не выплюнут, от Каи они будут визжать сначала от радости, увидев такую красотульку, потом — оплакивая отрубленные конечности. От Аиши… ну взвизгнуть в порыве страсти успеют, но в две волны воды она их разберет.

При любом раскладе — шум будет. Уверен, среди них и разведчик есть с обнаружением. Уж он-то успеет убежать, вереща непотребное. А выманить их… Я оценивающе посмотрел на Аишу. Одеть, в смысле, раздеть её как беженку, показать её издалека — гоблины падки на человеческих девочек. Поэтому, кстати, в рейтинге людской ненависти они где-то между орками и песчаным синенсисом. Последний если что, такая страшная тварь, что при виде неё орки разбегаются.

— У тебя взгляд как у мытаря, — сердито сообщила Аиша, поёживаясь.

— Я тут думаю тебя на приманку пустить, — не стал скрывать правду.

На удивление