Уничтожить нежить - Алексей Птица Страница 29

Вадим не сдержался при этих словах и ощутимо скривился. Старуха заметила.

— Так, так, так… Значит и взаправду не из нашего мира. А не потому ли тебя напасть заразная не берёт? — старуха буквально сканировала его, пробираясь в самую душу. — Угу, а ларчик-то просто открывается! Роса, а ты пошто не узнала этого раньше?

— Бабушка! — вскинулась Роса, — я не говорила ему своего имени! На кой ты сказала?

— Ты не говорила, да я решила. И не имя то твоё, а прозвище. Он тебе имя своё сказал, доверился, стало быть. А ты обманула, не назвалась. Да оно и понятно. Из другого мира он. Бывает такое. Откель вышел к нам, где заплутал али ещё как потерялся?

— От Оптиной пустыни недалеко, — нехотя признался Вадим, не став спорить с ведьмой.

— Так я и думала, в округе лишь одно место такое есть. Островок там совсем крохотный, что на перекрёстке миров, а вокруг болото гиблое. Мало кто выходит оттуда. Повезло тебе, парень, знать, судьба ведёт тебя. А нить её ты в руках своих держишь, то редко бывает, очень редко. Сам держишь, сам плетёшь, сам в клубок сматываешь, что наплетёшь, то всё твоё будет. Повезло и тебе, Роса, что повстречала его, а не кого другого. Поможет он нам, а мы ему, так уж и быть. А после выпроводим наружу.

Вадим молчал.

— Но надо тебе прозвище какое дать. Не стоит в нашем лесу своим истинным именем называться, у каждого, что разум на этой земле имеет, прозвище должно быть, оно разумного, как туманом укрывает, врага путает, да с мысли и порчи сбивает. Вижу, что боишься ты нас: и девку, и меня, ведьму. Правильно делаешь, да токмо девка глупая, всё о вашем бое рассказала. Спас ты её, то я подтверждаю. Договор честный с тобой Роса заключила, его и придерживаться будем, коли золото у тебя есть.

— Есть, — признал Вадим.

— Придумывай тогда себе любое прозвище.

— Не знаю я.

— Эх, как же тебя назвать? Подкидыш? Аль пришелец? Нет, не пойдёт… — рассуждала вслух бабка, подыскивая подходящее слово. — Странник или скиталец? Не пойдёт, не таков ты, и не по своей воле ходишь, да и больно плохие слова. Надо что-то ближе к нам. Ммм, нарекаю тебя Зимогором. Прозвище твоё в старом лесу будет теперь — Зимогор, а ещё когда попадёшь к нам, только так и величай себя и никак иначе. То прозвище твоё будет отныне и навсегда.

Вадим пожал плечами, слово странное для него было, но какая разница, Зимогор так Зимогор.

— А что, есть ещё разве где старый лес?

— Да, почитай, везде лес такой есть, где старый зовётся, где древний, где тайный, где скрытый, а где и другие словечки, названия все-то и не упомнишь. На запад если идти, то лесов всё меньше, и нечисть там другая живёт, на Востоке больше, и своя нечисть с нелюдью. На юге лишь полевики и остались, а вот на севере и похлеще нашего будет да пострашнее, там не всякий леший выживет, не то что человек. Поди, все оборотни туда сбежали да с другими породнились, не советую им в лапы попадать.

Вадим слушал, как заворожённый.

— Роса цену назвала за договор?

— Да, но я не понял и с условиями не всё ясно.

— Давай золото, что готов потратить на договор. На стол выкладывай.

Вадим пожал плечами, откашлялся и полез за пазуху. Сначала он хотел вытащить одну монетку, но потом подумал, что при желании у него всё равно отберут всё, если уж сильно захотят. Опоят или отравят, да и снимут с мёртвого или безумного, так что лучше играть честно, насколько это возможно. И он пошёл ва-банк.

Кошель распахнул своё нутро, и Вадим вывалил из него всё содержимое. На стол выпали две мелкие, одна большая и три средние золотые монеты. Раскатившись по столу, они застыли на нём жёлтыми блестяшками.

— Не боишься, что отымем? Или обманем и всё заберём? Здесь больше, чем мы можем отплатить.

— Боюсь, — честно признался Вадим, — но мёртвым деньги без надобности. Вам нужно золото, мне знания и возможность выжить.

— Учись здравомыслию, девка, — кивнула на Вадима старая ведьма. — Годков ему немного, кажись, на пяток больше, чем тебе, а думает уже как престарелый муж, а не как глупый юнец.

Роса насупилась и поджала губы, бросив хмурый взгляд в сторону Вадима. Тому захотелось высунуть язык и подразнить девушку, но обычное хладнокровие удержало от этого детского поступка. Хотя было бы весело увидеть её реакцию!

— Один золотой двойной эскудо возьмём за то, что спрячем и выведем. За остальное давай договариваться: что тебе надобно, и как ты с этим поступить хочешь. Золото твоё у тебя останется, возьмём токмо то, что нашим будет. Говори!

Последнее слово ведьма снова выкрикнула, а не сказала, неведомо почему. Вадим опять вздрогнул, он всё никак не мог привыкнуть к её гестаповской манере ведения диалога.

— Роса говорила, что вы обладаете многими знаниями, и она, кстати, предлагала мне забрать артефакты из зомби.

— Артефакты из зомби? — недоуменно взглянула на него бабка.

— То, что она, — парень кивнул на Росу, — вырезала из мертвяков.

— Зомби? А мы их называем «чужие». Роса, что ты вырезала из них? А ну, показывай!

Девушка порылась и положила на стол искомое.

— Так, так, так. Что ж…

Ведьма зашептала незнакомые слова, активируя заклинания. Вадиму было плохо видно, что она там делала и как работала со свежими и не очень приятными ингредиентами. Но, в конце концов, старуха осталась довольна.

— Да, Роса, ты молодец. Мы выгадали, но хозяин будет всё же зол. Так что ты хочешь, человек?

— Роса сказала, что вы можете помочь со зрением. У меня оно плохое, а ночью я почти ничего не вижу.

— Хорошо, у меня есть эликсир восстановления, и есть эликсир ночного зрения. Ночного ты получишь за то, что убил мертвяков, а восстановления — за среднюю золотую монету.

— Мало, — не моргнув глазом, заявил Вадим.

— Ммм, — зыркнула на него бабка искоса, — тогда давай я ещё добавлю эликсир здоровья. Ты наберёшь вес, и твоя худоба уйдёт. Но вес живой, а не мёртвый жир. Соглашайся!

— Согласен! Только этих эликсиров должна быть полная доза, а не половинчатая, чтобы болезни ушли, а не просто отступили.

Ведьма недовольно поджала губы:

— Тогда два золотых.

— Вот как? — поднял в удивлении брови Вадим. — Опять хотели обмануть?

— Не обмануть, а слукавить, а тебе и того хватило бы, а ты вона как торговаться умеешь. Но и старую ведьму на мякине не проведёшь. Раз хочешь по-настоящему оздоровиться, тогда плати.

— Всё равно не получается по справедливости. Опять надурить хочешь, ведьма.

— Хррр, человек! — и вертикальные зрачки внезапно сузились. Лицо ведьмы исказилось гримасой ненависти, и по комнате прокатилась волна страха и ужаса.

Вадим внутренне содрогнулся, но устоял. Пугает, значит, обойти договор не может, а хотела бы, так давно б уже со светусжила. Несмотря на свой страх, он не собирался уступать, золота у него было мало, так что…

— Говори, что тебе ещё надо, человек?

— Есть у меня меч, но нет к нему ножен и вообще, что с ним можно сделать?

— Давай его.

Вадим отдал фламберг ведьме. Она провела над ним рукой так же, как недавно над частями зомби, подумала и проговорила.

— Я не кузнец, перековать или закалить его не смогу. Сам клинок весьма обычный, не меч-кладенец, лезвие разве что чудное, оттого хрупче будет прямого, но не в том дело.

— А в чём?

— Зачаровать я его могу, но волшба моя работать будет токмо в старом лесу, как и коготь, что у тебя в мешке. Здесь он — оружие, во всём остальном миру́ — нет. Но, всё же есть в твоём мече ещё одна странность. Кровь мертвяков он впитывает, и выпитое въелось в него сильно, суть его изменило. К тому же, кровью хозяина своего напитался, пока под ним лежал. Хозяин меча в честном бою погиб, но так мертвяком и не стал. Отравлен меч, тебе будет не страшен, сделаю я так. А силу яда, пожалуй, увеличу. Но если ты кого ударишь им, недолго будет жить тот человек, умрёт в муках. Не переродится, но помрёт от яда. Страшное это оружие, как ваши попы говорят: не христианское. Узнают о том, повесят на ближайшем дереве, коль не сожгут, если ты неугоден окажешься. А до того терпеть будут. В церковь с ним не ходи, клинок уже не тот, благостью его не возьмёшь,