Андервуд. Том 1 (СИ) - Илья Рэд Страница 3

Пройдя метров сто Ник действительно увидел развилку и понял, что отряд шёл в этом месте организованно. Отпечатки ног показывали неспешный ход каравана. Скорее всего, на них напали сверху. Он невольно поднял взгляд на потолок. Ни черта не видно. Высота тут метров десять точно.

Устало проморгавшись, он повернул направо, в сторону, откуда пришли люди. На это его подтолкнула природная наблюдательность. В этом месте на стенах он увидел едва заметные сколы. И кровавые пятна.

Спустя часа два его догадка подтвердилась — тварь, что убила людей, была ранена. Посреди общей когорты следов стали видны большие, размером с автомобильную покрышку углубления. Они уже успели набраться водой и превратились в импровизированные озёрца.

Ник решил идти до конца. Была надежда, что тварь ещё жива, и он добьёт её. В этом мире колдовать могли лишь те, кто убивал монстров. Считалось, что воины и маги через их уничтожение впитывали в себя души. Чем сильнее противник, тем лучше душа.

Руду он уже точно не найдёт — ему скоро кирдык. Съестное недели две как закончилось. Снова отхлебнул из фляги и, положив меч на плечо, упрямо двинулся дальше. Не в его правилах сдаваться. Если он убьёт тварь, то благодаря магии сможет вернуть долг. Шанс, что его послушает Глок призрачный, но это лучше, чем сдохнуть с голоду в бесчисленных тёмных проходах.

У существа было четыре конечности и, судя по всему, длинный хвост, который иногда возюкал по грязи и сшибал сталагмиты. Чем дальше он шёл, тем больше было крови в воде и за её пределами. Сейчас Ник ни о чём другом больше не думал — внутри играл первобытный азарт.

Однако дорога всё не прекращалась и, казалось, у твари была какая-то неестественная выносливость. Чтобы не забыть путь назад, он делал мечом метки на стенах. Лабиринт петлял всё чаще, и общий диаметр уменьшался, потолок стал намного ниже.

Нужно было поспать, но Ник понимал, что если сейчас уснёт, то не факт, что догонит раненого врага, а треклятые слизни его просто растворят. Получится, что весь путь пройден зря, а это поражение ему ох как не нужно. Так что только вперёд.

Через три часа фляга опустела и начала болеть голова. Следы петляли из стороны в сторону, будто зверь качался туда-сюда.

Здешние биоритмы отличались от тех, что на поверхности. Сутки длились сорок восемь часов. Тридцать шесть часов бодрствования и двенадцать на сон. Так что в переводе на земное время его путешествие заняло полтора месяца.

Поэтому Ник был так измождён. Приходилось иногда останавливаться, чтобы отдохнуть и размять уставшие стопы. Наконец, среди общих привычных звуков пещерного мира, Ник уловил чуждый, выбивающийся из колеи. Сиплое грозное дыхание.

Это, конечно, напугало его, но и вместе с тем взбодрило — тварь ещё жива! Однако при приближении на него, будто удавка, медленно накатывал страх. Глаза расширились, сердце стало чаще биться, а волосы на руках и голове встали словно локаторы. Весь хмель тут же выветрился.

В любой момент он готов был сорваться назад, но страх голодной смерти вытеснил всё. Даже это ненормальное чувство холода по спине. Дичайшая аура угрозы. Клокочущие звуки всё ближе, трясущимися руками Ник достал реагенты, высек искру кремнём и осветил туннель. Впереди метрах в трёхстах проход загораживала огромная туша.

Сглотнув, он двинулся дальше, держа в перчатке импровизированный факел. Мешочек был из огнеупорной кожи, так что не страшно. Чуть что он быстро потушит огонь, закрыв доступ к кислороду.

По мере приближения он понял, что тварь на последнем издыхании — иначе бы уже бросилась на него. На таком расстоянии шансов скрыться нет. Ноги чавкали по грязи.

В отблесках света показалась старая выцветшая чешуя. Когда-то она была чёрного цвета. Туша вздымалась и опускалась, свёрнутая в клубок. Очень похожа на саламандру — предмет охоты местного мужичья. Правда, души у тех никакие и единственная для них возможность извергать пламя — нажраться емировой руды. Обычно они делали это в брачный период, чтобы найти самку.

Экземпляр, что лежал на полу, в сотни раз превосходил размерами ящерок, похожих на простых собак. Самым страшным было протискиваться между могучим телом и стеной, чтобы добраться до головы. Единственный способ убить эту зверюгу — пробить мозг.

С горем пополам Ник оказался на другой стороне и увидел целую шоблу кислотных слизней. Они боялись подходить ближе. Он посвятил в их сторону и увидел, что дальше вся дорога была усеяна ими. Ждали как падальщики.

По книжкам ещё из старой памяти воображение нарисовало ему дракона. Только морда напоминала варанью. От неё ужасно смердело. Перехватив меч поудобней, Ник сделал шаг вперёд. Кровь была повсюду. Не верилось, что люди смогли ранить такую махину, скорее всего, на неё ослабшую набросился другой хищник.

На коже были страшные отверстия с мясом наружу. Вдруг глаз открылся. Ник чуть не бросился в сторону слизней. Но голова не поднялась, а всë око было покрыто мутной белой пеленой. Да он слепой!

«Как я уже говорил, все люди — неудачники».

Меч воткнулся в белок глаза размером с увесистый мужской кулак и погрузился внутрь по самую рукоять. Пасть неожиданно открылась, и Ник понял, что этой глубины недостаточно.

«Надо было оставить копьё», — пронеслось в мозгу.

Его мотнуло в сторону, тварь начала привставать, но вместо того, чтобы убежать, Ник протолкнул сталь дальше, вместе с кулаком. Мешочек с огнём, отлетел в сторону, и теперь на стены бросалась тень чудовища и вцепившегося в чешую человека.

Люди — неудачники, потому что все рано или поздно умрут. То есть проиграют смерти. Это запрограммированный конец. Но подыхать сегодня Ник не собирался, поэтому рука вошла ещё глубже, по локоть.

Чешуйчатая морда приподняла его в воздух.

— Сдохни, неудачник! — заорал он зачем-то громадной ящерице, будто она могла его понять.

Меч вошёл по самое плечо, и голова резко упала в грязь. Рука хрустнула. Ник почувствовал, как в него вливалась тёплым потоком магическая сила. Это длилось около минуты. Он стоял с закрытыми глазами, и лишь чувство голода вернуло его к реальности, а проклятые слизни уже целой колонией набросились на поверженного гиганта.

— Пошли на хер! — он пнул ближайшую личинку, но та словно тупая свинья, хлюпнула и поползла к месту окольным путём.

Кислота растворила чешуйчатый слой, и вдруг в голове что-то щёлкнуло. Первобытный инстинкт. Одна рука у него работала всё хуже и начала опухать.