Юдоль битвы - Likitani Страница 3

конечности отказывались слушаться, и виной тому был не только холод. Не выходило пошевелить даже пальцем или приподнять веки. А словно этого было мало, до ушей не доносилось ни звука, кроме едва уловимого мерзкого звона или писка, звучавшего как будто прямо в голове. Словно ехидный комар решил сыграть на расстроенной скрипке у самой барабанной перепонки.

Сердце вдруг охватила необъяснимая, какая-то запоздавшая паника. В голове поселилось ощущение того, что всего минуту назад почти произошло что-то плохое. Но по неясной причине в последний момент этого удалось избежать. Или нет? Может, все идет как надо?

От попыток вспомнить прошлое разболелась голова. Необъяснимо откуда возникшая лень заставила отступиться, и он не захотел сопротивляться. Разом стало безразлично, что же произошло ранее.

Легкий порыв теплого ветра пробежался по коже и взъерошил волосы. Прямо под ухом вдруг пропел сверчок, а безумный комар внутри головы наконец-то прекратил терзать скрипку. Стоило попробовать открыть глаза, но теплый ветер так приятно окутывал тело, медленно согревая замерзшие руки и ноги, что делать этого не хотелось совсем. Какая разница, где он находится? Что если, открыв глаза, он разочаруется в том, что увидит? Лучше не стоит, можно еще немного полениться…

Неожиданно вдалеке завыл волк или может какая-то собака. Вой был наполнен такой первобытной тоской и одиночеством, что на душе становилось холодно. А еще пришло осознание, что он оказался далеко не в самом безопасном месте. Волки – это не сверчки, просто лежать и слушать их вой будет не лучшим решением. Напрягшись, он попытался поднять руку, но лишь кое-как шевельнул кончиками пальцев. Бросив эту затею, через силу разлепил такие тяжелые веки и тут же вновь замер.

Над ним, куда ни брось взгляд, раскинулось звездное небо столь красивое, какого он никогда в жизни не видел. Мириады звезд, больших и маленьких, тускло светящихся или ярко сияющих застыли на небосводе. Собираясь в причудливые, незнакомые созвездия они словно водили хоровод над головой лежащего на земле человека. А в центре звездного великолепия застыла огромная, красноватая луна, на которую, наверное, и выл волк.

Лишь мысль о хищнике, что находился где-то неподалеку, заставили вновь начать шевелиться. Если бы не это звездами можно было любоваться до самого рассвет. Все же в городе, откуда он родом, ночью все небо было или затянуто тучами, смогом и облаками или ничего не было видно из-за яркого света ночных фонарей. В городе, откуда он родом… А где находился этот город? И как назывался? Хотя даже это не так важно, как звали его самого?

От былой лени не осталось и следа. Новый приступ паники сжал сердце кое-как усевшегося человека. Получилось это далеко не с первой попытки, но нездоровая неуклюжесть и неподвижность тела пугали не так сильно, как осознание, что он не помнит своего прошлого. Если не считать за воспоминания обрывки общепринятых вещей, больше всего похожие на плавающие в водяном водовороте газетные вырезки и исписанные бумажки. Ухватить из них хоть какую-то информацию было безумно сложно, мысли ускользали сквозь пальцы, а даже если удавалось их поймать, они просто обвисали в руках дохлыми медузами.

После пары минут безуспешного копания в собственной голове ему удалось ухватить одну из мыслей за хвост. Это было чье-то имя. Может, его собственное, а может, дорого для него человека.

— Дима? — хрипло просипел парень, удивившись звучанию своего голоса.

Естественно, после этих слов ничего вокруг не изменилось. Но, по крайней мере, на душе стало чуть легче – удалось вспомнить хоть что-то. Оставалось разобраться, где он вообще оказался и откуда взялась странная амнезия.

Кое-как поднявшись и замерев на все еще ватных и предательски подрагивающих ногах, парень с удивлением огляделся вокруг. Меньше всего окружающий пейзаж походил на родной город, каким бы тот ни был. Да, в голове царила та еще каша, но парень четко понимал, что там, откуда он родом должны быть высокие, бетонные здания, магазины, машины, дороги по которым они ездят, люди в конце концов! Ничто вокруг не подходило под это описание.

Все это время он лежал на небольшом, утоптанном пятачке на вершине невысокого холма. У подошвы крутого склона протекала неширокая река, которую в некоторых местах можно было перепрыгнуть с разбега. На другом берегу раскинулось огромное поле, с высокой травой, а чуть левее к реке подбирался лес. У самой воды росли ивы и какие-то кустарники, но постепенно им на смену приходили стройные осины, высокие тополя, редкие дубы, а также разлапистые ели и прямые, строевые сосны. Кажется, с той стороны и выл недавний волк. Дальше за полем, на самом горизонте, высились холмы или невысокие горы, плохо различимые даже в ярком свете растущей луны и миллионов звезд.

Вдоволь налюбовавшись лесом и лугом, парень, наконец, развернулся и осознал, что находится лишь на середине склона каменистого холма. Вверх от выровненного пятачка, где он очнулся, убегала едва заметная стежка тропинки, виляющая меж крупных камней тут и там разбросанных по довольно крутому склону.

Но самым интересным было полуразрушенное каменное здание, теперь оказавшееся слева от парня. Все, что уцелело – это обтянутые хмелем стены, метров пяти в высоту, сложенные из грубо обтесанного известняка. Тело, наконец, начало сносно слушаться хозяина, и он решил проверить строение.

Как и ожидалось внутри ничего не было, кроме какого-то мусора, а также пары куч все того же известняка, сгребенного к стенам. В центре небольшого, метра четыре на четыре строения, находилось старое кострище. Узкие бойницы украшали три стены, а вдоль четверной, обращенной к вершине холма, виднелся остов лестницы на второй этаж. Ступени уже давно сожгли или выбросили, но рассохшаяся балка основания еще держалась. Подойдя к узкой бойнице с восточной, обращенной на поле, парень огляделся. В теории отсюда было удобно вести обстрел по поднимающемуся противнику. По всей видимости, парень находился в старинной башне. Вот только зачем строить ее не на вершине, а на склоне пока оставалось загадкой. Хотя, возможно, башня была лишь первой линией обороны.