Держать удар - Дмитрий Валерьевич Иванов Страница 30

‒ Марта! Здравствуй! Хокон, дай краба! ‒ показываю всем видом, что помню девушку и тоже рад встрече.

‒ Краба? ‒ не понял пацан.

Научил, конечно, по-пацански его здороваться. Рядом стоят три здоровенных мужика в штатском. Охрана, что ли? Неужели у Марты статус изменился? Тут замечаю Юну, с которой только-только начали мосты налаживаться. Она всё это видит, взволнованно прижимает руки к груди, и я понимаю, что место в её юном сердечке потерял.

‒ Это Марта и Хокон ‒ дети его королевского высочества кронпринца Норвегии, ‒ представляю я девушку тренерскому штабу, ну, и Костяну.

‒ Хай! ‒ машет рукой братишка Марты, уловив своё имя.

Вид у него восторженный. Улыбается не как потомок суровых викингов, а как киноактёр или продажный политик.

‒ А я тут с папой! Но он в Пусан сейчас, он ‒ яхтсмен, ‒ радуется Марта, не отпуская моей шеи, ещё и пританцовывая при этом. ‒ У папы уже есть бронза и золото чемпионата мира!

‒ Он участвует в Олимпиаде? ‒ удивился я.

‒ Нет, он на океанских яхтах соревнуется. А тут была сессия МОК, и Норвегия получила зимнюю олимпиаду 94-го года! ‒ почти кричит деваха. ‒ Толя, я тебя и твоих друзей официально приглашаю в Лиллехаммер! Лучшие места тебе гарантирую, и я буду твоим личным гидом!

‒ Ну, мы не будем мешать, ‒ первым опомнился чиновник, и вид Вадима Михайловича порадовал меня офигеванием и безнадёгой в глазах.

Да я и сам офигел от своих вскрывшихся связей!

А Цзю смотрит на меня с одобрением, но тоже деликатно уходит. Ещё на прощание показал мне неприличный жест пальцами, намекая... Когда он уже повзрослеет?

‒ Я на завтрак, ты подожди. А хочешь, со мной пойдем? ‒ предлагаю я.

‒ Хочу! Тебя только выпусти из рук, и ты на два года пропадёшь! ‒ задорно смеётся Марта.

‒ Это ... никаких «чики-чики», у меня завтра финал, ‒ хулигански шепчу ей в ухо.

‒ Я поняла, завтра после финала, значит, ‒ мотает в согласии головой девушка.

Я же говорил ‒ оторва!

За нашим столом Марта вызвала оживление и интерес парней, но на английском никто из них хорошо не говорит, а мне не надо переводчиком работать для других. Особое внимание вызывает троица мрачных дядек с непонятными надписями на бейджиках. Лишь Хокан ведёт себя как ребенок. Он уже восхитился бицухой Мирошниченко, с любопытством оглядел корейских официанток, попытался поговорить с Цзю и теперь у окна разглядывал небольшое деревце в кадке.

‒ Хокон, не сломай ничего! ‒ не оглядываясь, просит Марта. ‒ Опять.

Она смотрит только на меня, причем совершенно по-русски, поставив локоть на стол и оперевшись щекой на ладошку. Расставаться со мной девушка не хочет. Но надо ‒ у меня куча дел.

Сказав Марте свой номер, иду к дяде Мише. Вернее, не к нему, а к массажисту ‒ по расписанию у меня массаж. После нашей совместной драки меня там обслуживают по высшему разряду и вне очереди.

В это время доктор осматривает Костину левую руку и, похоже, она ему не нравится.

‒ Умеренное нарушение разгибания пальца. Тебе бы, кроме лечения, полный покой, но финал.

‒ Потерплю, ‒ бурчит Костян.

‒ Немеет? Болит? Хорошо, хоть отёка нет, ‒ не особо прислушивается к Костиному героизму дядя Миша.

А Костя ‒ герой, столько боёв, считай, с травмой провел. Иду к себе в номер, сейчас свободное время. По пути замечаю Роя Джонса, и в голове припоминается, что у него в финале тупо украдут золото! Сразу начинают роиться мысли ‒ как это изменить? Например, подойти и поспорить на сто баксов, кто раньше соперника в нокаут отправит? Или так, как я Цзю злил, сказать ему что-нибудь обидное? А потом подумал ‒ а оно мне надо? Ведь после такого скандала даже правила подсчёта очков поменяют. Именно после этого инцидента в поединках боксёров-любителей вместо прежней карточной системы судейства будет введен электронный подсчёт ударов.

А так ‒ нет, и пострадавших от глупых записок будет больше! То есть, услуга у меня медвежья получится, если в целом для бокса рассматривать. Так что, извини, Рой, не будет у тебя золота.

Костя напоминает мне, что по плану у нас, как у двух финалистов, сейчас физиопроцедуры, бассейн. Не возбраняется и сауна. Она уже зарезервирована через час двадцать. Вообще, весь день расписан почти по минутам, и времени подумать о Марте мало. Я рад за Норвегию, которой дали Олимпиаду, но с чего ради искать меня? Да, неплохо мы провели тогда время, но отношений не завязали. С другой стороны, насколько я понимаю женщин, она мне рада искренне. Немного прояснилась ситуация на ужине.

‒ Эта знакомая, второй матч твой смотрела вчера, ‒ сказал бывший главный тренер сборной Лавров.

‒ Может, она бокс любит? ‒ попытался оправдаться, хоть и не виноват ни в чем, я.

‒ Кулачки сжимала, прыгала, когда ты выиграл, я заметил! На других так не реагировала. Что ещё ей надо было сделать, чтобы ты поверил? ‒ усмехнулся тренер.

Что-что. Майку задрать, например! Шучу. Пуританская Корея этого не оценит. Марта после ужина меня все же навестила, хотя я и намекал девушке, что не надо этого делать. Тут-то всё и прояснилось.

‒ Я тебя увидела