Соправитель (СИ) - Тарханов Влад Страница 32

(резиденция Московского генерал-губернатора 1891 год)

С этим особняком и балами в нём была связана одна весьма пикантная история, которую до сих пор смаковали в столице. В середине семидесятых в России существовало преступное сообщество, присвоившее себе имя из «Похождений Рокамболя» Пьера дю Террая. «Клуб червонных валетов» объединял мошенников из самых различных уголков империи. Москва стала их основной базой, а гастролировали они в Санкт-Петербурге, Туле, Тамбове, Нижнем Новгороде. Была в организации и такая известная дама, как гражданка Соколова, известная нам как Сонька Золотая Ручка. Интересно, что она была оправдана судом присяжных, когда проводилось дело по сей банде. Вот только это было объединение мошенников, которые наживали деньги незаконным путем, обманывая богатых, но не походили они на банду Робина Доброго (Робин Гуда), потому как с бедными не делились. Один из самых ловких аферистов этого клуба Павел Шпейер во время бала проник сюда под видом богатого помещика. После светской беседы с самим Долгоруковым сей проходимец уговорил генерал-губернатора показать своему другу-иностранцу эту резиденцию. На следующий день жулик притащил в резиденцию генерал-губернатора богатого англичанина, которому и продал эту усадьбу за «скромные» сто тысяч рублей. Надо сказать, что экскурсия проходила под присмотром дежурного чиновника, который, на беду, не знал английского языка. Прохиндей скрылся с деньгами англичанина, но такую пощечину власть стерпеть не могла, полиция стала усиленно охотиться за червонными валетами, в результате преступное сообщество всё же накрыли, арестованных было почти под сотню, на суд присяжных представили сорок пять обвиняемых, девятнадцать из которых оправдали. После оглашения приговора председатель суда получил записку от наблюдавшего за за сим действием с галерки непойманного полицией Павла «Благодарю за сегодняшний спектакль. Я очень доволен. Шпейер»[1].

Сейчас за утренней побудкой потенциального самодержца Государства Российского наблюдал совсем другой аферист, тайный агент папы Римского, личный адвокат Николая Михайловича Романова Альфонсо Нетворк. Казалось, этот вездесущий иностранец почти никогда не спит и постоянно при молодом государе. Молчалив, но готов дать совет, как только в этом возникнет потребность. Николай уже умылся, привёл себя в порядок, нацепил мундир кавалергардов (он всё ещё числился ротмистром в этом полку), сел завтракать. Жестом пригласил Альфонсо разделить утреннюю скромную трапезу. А стол действительно был весьма скромным: несколько видов бутербродов, красная и черная икра, яйца пашот, свежая выпечка, различные сорта варенья и чай. Кофей тут Альфонсо пробовал, но, к сожалению, в доме генерал-губернатора его готовить не умели. И хотя сей напиток капуцинский повар пытался изобразить, но получилась у него пародия на эту удивительную вещь. Будучи в Италии Альфонсо пристрастился к капуччино, но уж лучше пить чай, чем это вот то, чему и слов не подобрать. Будучи не избалованным человеком, Альфонсо позволял себе очень мало слабостей, однако именно как раз хороший кофей был одной из дозволенных.

— Ваше императорское Величество, вы вчера виделись с великим князем Александром, что он сказал?

Разговор состоялся вчера под вечер в Морском штабе. А потом Николай вернулся в отвратительном настроении и принялся пить. Альфонсо верно оценил состояние государя и предпочёл позволить ему наклюкаться вусмерть. Так и произошло. Ранним утром Николай поправил здоровье большой кружкой свежего капустного рассола, а сейчас пытался прийти в себя за лёгким завтраком. Впрочем, пока что молодой организм справлялся с алкоголем более-менее успешно и по государю нельзя было сказать, что он сильно страдает от похмелья. Конечно, то, что он напился в одиночку — это плохо. А вот то, что водку с коньяком и пивом не смешивал — это было хорошо. Вкушал он крепчайший ром, который оказался в запасах Долгорукова, впрочем, генерал-губернатор Москвы предоставил в распоряжение Николая Михайловича не только здание, но и винный погреб под ним, дабы скучно никому не было. Так никто и не думал скучать.

— Разговор был коротким и по делу. — неохотно оторвался от сэндвича с бужениной молодой государь. Подумав, он дожевал бутерброд, прицелился к вазочке с икрой. Но больше в него уже не лезло. Слуги быстро убрали тарелку и налили чай, который Николай пил так, как приучил его отец: без молока или сливок, а с лимоном.

— Он просил оставить ему только флот. И еще… руки одной девицы.

Альфонсо уточняющих вопросов не задавал. Знал он эту манеру Николая — тот выдавал информацию маленькими порциями, как будто препарировал насекомого: одна лапка, вторая лапка, крылышко… Но торопить государя не стоило: раздражался и становился невнимательным.

— Понимаешь, этот брак очень был бы кстати, он морганатический, следовательно, Сандро из гонки за престол выбывает согласно закону, его кандидатуру Земский Собор в таком случае не то, что не поддержит, даже рассматривать не будет.

— Ваше Императорское Величество опасается, что это ловушка? — поинтересовался Нетворк.

— Ах нет, Альфонсо, Сандро слишком простодушен, он никогда не хотел править, не раз говорил, что рад тому, что у него есть старшие братья и тяжесть шапки Мономаха ему не придётся узнать. Лукавил ли он? Не уверен, опять же, Альфонсо, я хорошо знаю, что он вёл переписку с этой девицей, не смотря на запрет паПа и маМа. Так что любовь там есть. Меня больше волнуют Миш-Миш и Гоги[2].

— Насколько я знаю, их ранения оказались не опасными, хотя за жизнь Михаила Михайловича врачам пришлось побороться.

Почувствовав раздражение Николая, который очень болезненно переживал эти это печальное событие и совершенно не хотел славы братоубийцы, Нетворк предпочёл как-то успокоить старшего из сыновей Михаила Николаевича.

— По идее, именно Миш-Миш должен стать вторым соправителем. Хотя законом это и не оговаривается, ведь так, Ваше Императорское величество?

— К чему вы ведёте, Альфонсо?

— К тому, что из ваших братьев вы можете выбрать того, кто кажется вам наиболее достойным. При этом великий князь Михаил Михайлович весьма популярен в армии. Да и гвардию может подгрести под себя, а это крайне нежелательно. Напоминаю, что сейчас именно гвардия стала вашей опорой. Без её поддержки трудно будет удержать трон. Нам наоборот, необходимо усилить ваше влияние в размещенных в Санкт-Петербурге частях. Кроме того, Михаил весьма популярен в высшем свете старой столицы. Думаю, ему надо будет присвоить очередное звание капитана и назначить наместником на Дальнем Востоке. Подальше от обоих столиц. Сколь бы он не был обаятелен, там у него не будет столь мощной поддержки, чтобы он на что-то претендовал.

— А Гоги дать ротмистра и отправить наместником… на Кавказ! Он очень любит Тифлис и от такого предложения не откажется! — подхватил мысль своего советника Николай.

— Весьма здравая мысль, Ваше Императорское Величество.

— А Сандро получается соправитель… хм… как бы его еще и от флота оградить? Что думаешь, Альфонсо?

— Так пусть штаб флота и все его органы управления остаются в Москве. Я бы рекомендовал вам, Ваше Императорское Величество, свою резиденцию перенести в Санкт-Петербург. Там вы будете в окружении преданной гвардии и в большей безопасности, нежели тут, в Москве. Плюс Кронштадт будет под присмотром. Думаю, сразу же после коронации это следует и совершить.

— Не знаю, Альфонсо, если тут сенат и правительство, а я буду там… то…

— Думаю. что после коронации и вашей свадьбы с Викторией вы сможете диктовать свои условия и требовать возвращения правительства в Санкт-Петербург. Госсовет и сенат пусть остаются в Москве.

— Дельно придумано, Альфонсо, дельно. Так и сделаем.

И Николай уже в добром настроении принялся уничтожать сдобу, которая ему сейчас показалась божественной на вкус.