Сам себе властелин 4 - Александр Горбов Страница 33

— Нет, — она вздохнула и снова потупилась, — уже, наверное, не посторонний.

— А может, сделаем так, — я хлопнул рукой рядом с собой, — садись рядом и мы об этом пошепчемся. Вроде и не вслух, понарошку.

Девочка кивнула и пересела мне под бок. Я не торопился — рядом со мной сидело странное, ужасно опасное существо. С другой стороны, я сам из другого мира, из родни у меня ожившие мумии, домашний питомец — монстр, лучший друг — орк. Какая у меня должна быть воспитанница? Так что всё в порядке.

— Ты действительно, — прошептал я ей на ухо, — дочка Тьмы?

— Нет, — шепнула она в ответ. От её тёплого дыхания в ухо у меня по спине побежали мурашки, — то есть не так. Дитя Тьмы это такая… Ну, такое название, что делать надо.

— Должность?!

— Ага, — она радостно закивала, — должность, точно. Мы даже делимся: Младшая дочь, это кто один раз на задание ходил. Средняя, кто много.

— А ты, какая?

— Старшая, — с гордостью шепнула девочка, — я лучшая из лучших. Только ничего не помню.

— Почему?

— Мы когда возвращаемся, Тьма у нас память из головы забирает. Ну, чтобы не переживали, не расстраивались.

— А вас, таких Дитей, много?

— Много, наверное. Целая толпень! Но я считать не умела, когда видела всех. А сейчас умею, Клэр научила.

Она тяжело вздохнула.

— В следующий раз посчитаю, когда увижу. Жаль, тебя помнить не буду, чтобы рассказать.

— А обязательно возвращаться туда? Тебе приказали?

— Н-нет. Тьма не приказывает, только говорит, куда идти.

— И что делать?

— Зачем? Мы и так знаем: наводить беспорядки, сеять хаос, гасить свет, чтобы Тьме было удобно заглядывать.

— А потом?

— Назад телепортюримся, когда всё сделали.

— И никак не остаться?

Девочка грустно помотала головой.

— У нас же нет другого дома. И родителей нет. Только Тьма и её чертоги.

— А ты хотела бы остаться? Здесь, с нами?

— Угу.

Вот значит как. Это что же, только привык к ребёнку, только нашёл общий язык, только полюбил, и отнимут? Да вот прям щазь!

— Знаешь что, а давай-ка прогуляемся.

— А куда?

— В тронный зал.

— А зачем?

— Кое с кем поговорим, тебе понравится.

Я встал и взял её за руку. Казну вызывать я не стал — надо было ещё раз всё обдумать, а по пути как раз будет немного времени.

В тронном зале было тихо и пусто. Подушечка лежала на своём месте, в витражное стекло на дальней стене с тихим жужжанием билась пчела. Глупая, лети в другое место, здесь цветов нет. Пальмы, или что там за растения, по углам есть, но цветов я на них не видел никогда.

Мы подошли к трону, я сел и взял Дитя на руки.

— Ты сказал, что мы будем говорить. А с кем?

— Закрой глаза. Только чур не открывать, пока я не скажу.

— Ладно.

Дитя завозилась, устраиваясь поудобнее, зажмурилась и тут же чуть-чуть приоткрыла хитрющий правый глаз.

— Не подглядывай!

Она хихикнула, но честно закрыла глаза.

— Ещё нельзя?

— Нет.

— А сейчас?

— И сейчас.

Я убедился, что она выполняет обещание, опустил веки и позвал Калькуару.

* * *

В лицо ударил порыв ветра и запах цветущих трав. А следом прозвучал знакомый голос:

— Неожиданно. Давненько у меня не было таких гостей.

Я открыл глаза. Калькуара, на этот раз одетая в строгое платье из чёрного бархата, смотрела на меня чуть нахмурившись.

— А уже можно разжмуриваться?

Дитя, услышав голос, принялась крутить головой, но глаза не открывала.

— Смотри, если не боишься, — Калькуара улыбнулась, уже не так строго.

— Ой!

Они разглядывали друг друга как встретившиеся белый медведь и пингвин: сущности из разных миров, никогда не пересекавшиеся. Если бы не важность момента, я бы рассмеялся.

— Удивительно, — первой пришла в себя Калькуара, — такая маленькая девочка, а столько силы.

— Такая большая тётенька, а столько суровости, — не осталась в долгу Дитя.

— Если бы кто-то, не будем тыкать пальцем, не пытался писать у меня на стенах неприличные слова, может, я была бы менее сердитой.

— Если бы кто-то, — Дитя поджала губы, — не заблудял меня в коридорах, я бы и не писала. Могу показать пальцем, кто именно.

— А кто цветы в оранжерее оборвал?

— А кто мне муравьёв в комнату напустил?

— А кто занавески на третьем этаже…

— А кто…

— Девочки, — встрял я в нарастающий скандал, — я вам не мешаю? Могу оставить вас пока, вернусь, как закончите.

Калькуара фыркнула, сложила руки на груди и отвернулась. Дитя Тьмы в точности повторила её движения и надулась как пузырь.

— Всё? Можно переходить к делу?

Обе промолчали, обиженно глядя в разные стороны.

— Ну и отлично. Значит так, я хочу кое-что оформить официально. Так сказать, семейное дело.

— Говори уже, — Калькуара кинула на меня короткий взгляд.

— Я хочу удочерить Дитя Тьмы.

— Что?!

Они одновременно повернулись и уставились на меня.

— А что здесь такого? У ребёнка должна быть семья. Между прочим, я не худший вариант: обеспеченный, на хорошей работе. Рекомендации есть положительные.

— Это от кого? — ещё больше удивилась Калькуара.

— От мумия. Если надо, попрошу его, напишет на гербовой бумаге. Ну так что? Ты можешь оформить? Или мне надо в другую инстанцию обращаться?

Целую минуту Калькуара молчала, теребя пальцами кружева на манжетах. А девочка, совершенно поражённая, прижалась ко мне, обняла изо всех сил и громко сопела.

— Могу, — воплощение замка кивнуло.

— Отлично!

— Только есть условие. Она, — Калькуара указала пальцем на Дитя Тьмы, — не сможет наследовать тебе. Только если не будет других прямых наследников и с моего отдельного разрешения.

— Согласен! Где подписать?

— Не надо подписывать, — женщина криво улыбнулась, — моего слова достаточно. Ну, Ваня, ты и заварил кашу.

Я махнул рукой.

— Ерунда. Всего одним поводом сместить меня больше, это не имеет значения.

Она согласно кивнула.

— Всё, идите уже, пока я не передумала. И никаких больше надписей на стенах!

— Не буду, — глухо подала голос Дитя, — честно-честно не буду. И занавески на третьем этаже отстираю!

Но аудиенция окончилась и последние слова Дитя договаривала уже в тронном зале.

Глава 20

Взяв Дитя Тьмы за руку, я повёл её из тронного зала.

— Ты завтракала?

— Неа, — девочка помотала головой, — баба Мотя звала, но я убежала. Опять каша будет!

— А ты её вприкуску с колбасой. Или вареньем сверху полить.

— Хм, — Дитя прищурилась, — клубничным. Как будто кровища!

Тёмные боги, как она только додумывается до такого! С другой