40000 лет назад - Дед Старый Скрипун Страница 34

Бер, к одному из окон встанешь. Как услышишь копыт звук, сразу его захлопывай ставнями, и подопри чем-нибудь. Вон хоть поленом придави, что у печи лежит, все на один лаз в помещение им поменьше будет. Потом сразу к другому окну, и руби там все, что просунется, да то, что отсечешь, сюда под стол пинай.

Я же подпалю солому, сухая она, вспыхнет ярко, да займется споро. Все не в потемках гам геройствовать. Потом у дверей встану. Встречать гостей буду. Ну а ты, Вул, знаешь, что делать, ты воин опытный, тебе советовать, что воду в родник лить. Расскажи там все, да отомсти за нас.

Оборотень поклонился в ноги деду и друзьям:

– Не сомневайтесь. Не спущу вашу погибель упырям. Сам сгину, но отомщу. Все исполню.

– Вот то дело. – Улыбнулся старик. – С таким знанием и помирать приятнее.

– Дед. А почему пинать то, то что отрублю под стол? – Рыжий внимательно посмотрел на учителя.

– Костер там будет, вот почему. Сгорит в нем требуха упырьевская.

– Так мы тоже сгорим?

– Вот уж тут не переживай. – Хмыкнул дед. – Такого погребального костра достойны только самые великие герои. Гордится должен.

– Почему? – Здоровяк захлопал глазами не понимая, чему тут усмехнулся Федогран, ведь сам он ничего не понял.

– Потому, что к тому времени, мы будем на пути к Реке Смородине. – Вздохнул наш герой.

– Аааа…! – Протянул медведь. – Тогда понятно. – Но всеравно не пойму, зачем пинать, да сжигать? Пускай валяются там, где упадут.

– Потому как всеравно живые они останутся, ползать будут, за ноги хватать, мешать всячески. Все, хватит лясы точить. По местам. Твой выход Вул. – Дед уже начал заводится и потому выплевывал слова со злостью.

– А ну стоять. – Пропищал, подпрыгнув, на столе всеми забытый шишок. И направил маленький палец в сторону Яробуда. – Ты зануда старая иди к дверям, вместе с оборотнем, после него двери закроешь, да подопрешь. А костерок я и сам запалить смогу.

– Тебе то зачем это надо? – Удивился Яробуд. – Беги отсюда пока не началось. Живым останешься.

– Не, с вами весело. – Хмыкнул довольный Илька. – Плечом к плечу!

– И пусть враги сдохнут! – Ответила ему вся удивленная четверка.

Очищение огнем.

Вул вышел за порог харчевни. На звездное небо медленно выкатывался желтый серп луны, наполняя округу мертвым блеклым светом. Свежий ветер перебирал волосы на голове, словно шепча оборотню: «Куда ты? Вернись назад. Одумайся». Обоняние волка, отчетливо разобрало в ароматах ночного леса, еле уловимый трупный запах. Он неторопливо огляделся, и громко произнес, с хлопком закрывая за собой дверь:

– Пойду лошадей проверю. Проветрюсь заодно, а то что-то на сон клонит. Меня дождитесь, я быстро.

– Да, конечно, посмотри. – Ответил изнутри Яробуд, сам в это время максимально быстро блокируя вход, засовывая найденную у печи кованную кочергу, между косяком и дверной ручкой.

Оборотень спустился по ступням, и пройдя немного остановился у Чепрака. Делая вид, что треплет того за холку, быстро отвязал повод от привязи, освобождая взволнованно всхрапывающую лошадь, которая таже чувствовала присутствие нечисти. То же самое проделал с кобылой Бера, и мерином-тяжеловозом, инфантильно жующим овес, которому казалось абсолютно наплевать на все, кроме еды.

Парень потянулся, выпрямляя вроде как затекшую спину, огляделся, словно любуясь звездами, сам же, выбирая путь бегства. Затем, насвистывая потихоньку какую-то песенку, подошел к своей Малюсе. Кобыла тоже нервничала, чувствуя трупный неприятный запах. Так же незаметно и неторопливо, оборотень отвязал повод, а потом внезапно-резко запрыгнул на спину, и ударив по крутым бокам ногами, сорвал лошадь с места, перейдя в галоп. Вот где пригодилась наука старого конюха – езда без седла.

– Но милая! Выноси родная! Я вернусь и отомщу! Плечом к плечу! – Прозвучал его удаляющийся голос.

В это время в доме уже ждали подобного сигнала.

Как у Яробуда получалось так быстро бегать на своей деревяшке, непонятно, да еще практически бесшумно и в темноте. Заблокировав дверь, он мгновенно переместился ко второму окну, напротив того, которое контролировал, прижавшийся спиной к стене, затаившийся, как всегда непробиваемо-спокойный, Бер, дед замер безмолвным приведением, выставив вперед меч.

Илька, усевшийся на крышке стола, заваленного мусором, в позе лотоса, напротив мерцающего слабым пламенем фитиля, довольный собой улыбнулся, подмигнув угрюмо-насупившемуся деду, и шепнул одними губами: «Плечом к плечу».

Наверно единственный, кто не мог скрыть своего волнения был Федор. Нельзя сказать, что его трясло от страха. Совсем нет, но мелкая дрожь, иногда волнами прокатывала по телу. Лицо сосредоточенно вглядывалось в мрак дверного проема, от куда он ждал появления своего врага, первое в своей жизни существо, очень похожее на человека, которого он должен убить. Сделать это очень сложно, а тем более в первый раз.

Но он должен так поступить, переступив через себя, через свое отвращение, выращенное толерантным обществом. Кто как не он. На другого не свалишь кровавую обязанность. Через несколько мгновений, друзья будут заняты, они, так же, как и он будут убивать, но только уже на своих местах: «Плечом к плечу»

Меч мелко подрагивал в руке. Сердце гулко барабанило в грудную клетку, испарина выступила на лбу. Он готов. Он сделает работу. В него верят, и он не подведет.

Затихший в ожидании мир взорвался мгновенно, с первым стуком лошадиных копыт. Едва прозвучал удаляющийся голос оборотня, обещавшего вернуться и отомстить, как грохнулась ставня, запирая окно, а руки Бера быстро ее блокировали заранее приготовленным поленом.

Яробуд уже отрубал зацепившиеся за подоконник пальцы упыря, а кулаком свободной руки, сильным ударом, опрокидывал обратно в ночь, возникший в окне череп. Все завертелось в бешеном вальсе смерти.

Федогран услышал быстрые, глухие шаги бегущего по направлению к нему существа, и уже через мгновение, одним быстрым движением, снес с плеч голову. Жуткая воняющая трупом жидкость, брызнула из обезглавленной шеи, обдав нашего героя струей мерзости. Рвотный порыв прыгнул к горлу, но Федор сдержался. Отправив ногой, словно футбольный мяч, щелкнувшую на прощание клыками голову в черный дверной проем, он с ужасом увидел, что обезглавленное тело, продолжало на него идти, ослепленно пытаясь нащупать руками жертву. Отступив назад, он быстро заработал мечом, превратив врага в куски непрекращающихся шевелиться куч мерзкой плоти.

В голове никаких мыслей, все движения на инстинктах, вбитых плетью и пинками беспощадного учителя. Только в такие минуты понимаешь на сколько прав,