Лина Люче - Город для троих (СИ) Страница 35

Но на лице Грея появилась лишь грустная улыбка:

- Идеальная симметрия. Лоран ревнует тебя ко мне, ты ревнуешь меня к нему, я немного ревную вас обоих.

Ашка удивленно раскрыла глаза и потрясла головой.

- Ты у нас главный, так? – сказала она, когда нашла в себе силы на улыбку.

- Так.

Его лицо становилось все серьезнее и грустнее, и Ашка поежилась:

- Что?

Грей пересек лоджию и поднял руку, указывая куда-то в небо. Ее взгляд последовал в этом направлении, и карие глаза широко раскрылись:

- Это же… это…

Не веря, Ашка изучала сияющую прореху в молоке смога, за которым сиял крошечный кусочек голубого неба.

- Ты сделала, - коротко и резко бросил Грей. Его лицо стало таким темным, что она отступила назад, похолодев.

- Что в этом плохого? – жалобно спросила она.

- Ничего, - мотнул головой Грей.

- Почему у тебя такое лицо тогда? – крикнула она, от страха повысив голос. Ужас сковывал ее все больше и больше, холод растекался по телу от солнечного сплетения к пальцам рук и ног, окружил сердце.

Он отвел взгляд, тяжело вздохнул и вновь глянул на нее:

- Ни один мертвый на такое не способен, Ашка. У меня такое лицо, потому что я не хочу тебя терять. Но я обязан предложить тебе вернуться.

- Нет, - она отшатнулась, когда что-то внутри взорвалось. В глазах потемнело так, что она перестала различать лицо Грея, холод в солнечном сплетении превратился в лед, заморозил позвоночник, все внутренние органы.

- Ты все еще жива. Ты не хотела признавать свою смерть все это время, потому ее не было. Я вынудил тебя смириться с этим вместо того, чтобы отпустить. Прости меня.

- О чем ты говоришь? Я бы с ума сошла, если бы ты не заставил меня вспомнить! – закричала Ашка, вдруг очнувшись. Лед растаял, и весь мир вернулся. Вернулось и зрение, и она к своему ужасу теперь различала настоящее горе на лице Грея. Которого она не хотела видеть – это оказалось даже болезненнее, чем вчерашняя просьба уйти.

- Ты не сошла с ума – ты бы стала спящей. Прыгнула бы с какой-нибудь крыши и вернулась. И ожила бы. А я тебе не дал, - тихо, почти шепотом, объяснил Грей, вцепившись руками в перила так, что его костяшки пальцев побелели.

- Но теперь… теперь я все равно не могу вернуться, так? – заметила Ашка, чувствуя почему-то облегчение.

- Я могу помочь тебе, я могу вновь закрыть твою память, - глухо сказал Грей. – Ты хочешь жить?

Он повернулся к ней. Этот вопрос в его устах прозвучал как риторический, но его лицо, его выражение ужасало ее. Ашка открыла рот и закрыла. По ее щекам вновь потекли слезы.

- Но я люблю тебя, - выговорила она. – И я люблю Лорана.

- Ты любишь жизнь, - Грей указал взглядом наверх, где в облаках зияла предательская прореха. – А таких как мы в мире живых пруд пруди. Захочешь – и Яльсикара отобьешь у невесты, - заметил он, цинично скривив губы.

- Он мне не нужен, - выпалила Ашка, и увидела слабую улыбку на губах Грея. Он подошел и взял в руки ее голову:

- Ты очень сильная девочка. Ты невероятная. Я люблю тебя, и поэтому я должен тебя спасти.

«Только я могу себя спасти», - едва не сорвалось с ее губ, но сейчас не хотелось спорить, когда он был так близко – только наслаждаться нежностью, которая разлилась в груди от его слов.

Ашка смотрела в его глаза, полные любви к ней, и слишком поздно ощутила, как его взгляд берет контроль над ее сознанием. Ее сердце заколотилось. Нет. Нет! Ей и в голову не приходило, что он способен на такое. Она пыталась закричать «нет», но ничего не выходило. Тогда, полная ужаса, она начала сопротивляться мысленно, и в следующую секунду их выбросило в Основу.

Пустыня огня, обжигающие сполохи. Ашка беззвучно кричала – Грей атаковал ее, сворачиваясь кольцом вокруг гейзера, испаряя ее капельки, причиняя боль. Она по-прежнему не могла разговаривать с ним, но отчаянно дралась, с каждым моментом ощущая, что проигрывает. Когда огонь был уже совсем близко и грозил ворваться внутрь, иссушить до последней капли, она перестроилась.

Перестав тратить силы на бессмысленное сопротивление, Ашка просто вздохнула полной грудью и выбросила огромное облако пара, как любви к нему и к этому миру. Она думала, что исчезает, но вдруг это облако пролилось яростным дождем, который затушил огонь на огромной площади. И, к ее изумлению, вода внутри нее осталась – запасов оказалось гораздо больше, чем она чувствовала минуту назад.

Грей зашипел и отступил, прекратив жестокую атаку.

- Прости меня, - снова сказал он, на этот раз еле слышно.

Ашка усилием воли вышла из Основы в свою квартиру и Грей после минутной паузы появился следом.

- Никогда. Не смей. Ничего решать за меня! – яростно выпалила она, не повышая, впрочем, голоса. Жесткого тона было довольно, чтобы он понял ее.

Ответом был быстрый кивок и замороженное выражение лица повелителя мира.

- Решай сама. Только помни, что у тебя, скорее всего, совсем мало времени, - сухо сказал он и исчез в ту же секунду.

Ашка бессмысленно посмотрела перед собой и, прерывисто вздохнув, опустилась на ближайший стул.

Лоран.

После того, как Грей вернулся от Ашки с лицом чернее, чем выгоревшая земля Основы, Лоран понял, что обоим нужна его поддержка. Но для того, чтобы помочь повелителю мира его требовалось сначала поймать: бросив лишь несколько слов, Грей сослался на занятость и исчез. Поэтому француз направил свои стопы в квартиру этажом ниже и застал свою любовницу в крайне раздраженном состоянии.

Удивительным был уже тот факт, что она не впала в истерику, но с каждой секундой, что они говорили, в ней словно прибавлялось злости к Грею.

- Он не спасал, он убивал меня!

Как только Лоран попытался успокоить, Ашка начала отвечать на повышенных тонах, явно не принимая никаких оправданий поведению создателя мира. Сам он пребывал в смешанных чувствах. Радость от того, что она все еще здесь, сменялась уверенностью в том, что так быть не должно, а потом надеждой – что, если она все-таки решит остаться, несмотря ни на что?

- Наоборот, это была попытка сохранить тебе жизнь.

- Я и так живая! Я живая! - закричала она.

- В некотором смысле, - не стал спорить ее собеседник.

Они препирались в ее столовой, строительство которой было завершено. Девушка выбрала зелено-розовую гамму красок, деревянную мебель. Она почти скопировала понравившуюся ей барную стойку у Лорана, и ему это льстило. За нее он и приземлился, угостив себя чашкой свежезаваренного чая с пирожным. Ему требовалось нечто сладкое, чтобы хоть как-то поднять настроение в этот сумасшедший день.

Ашка к маленькому пиру не присоединилась, но тоже села.

- Тебе все равно, останусь я или нет, ведь так? – угрюмо спросила она.

Лоран отшатнулся и моргнул. Он на секунду почувствовал так, словно она ударила его по лицу, не поняв, откуда взялась агрессия, но потом вспомнил про вчерашний вечер и вздохнул.

- Нет, это не так, - резко ответил он. – Мне жаль, если ты неверно поняла вчерашнее. Я хотел побыть с Греем, но это не значит, что я больше не хочу быть с тобой.

Ашка подняла испытующий взгляд:

- Ты ревнуешь его ко мне?

- Да, есть немного, - признался он, глядя в глаза.

- Ты поэтому стал спать со мной? Хотел ему отомстить или что?

На ее глазах показались слезы, и его руки похолодели. Еще до того, как она закончила вопрос, он начал резко мотать головой:

- Нет. Нет. Ты что, с ума сошла? – тихо спросил он, пониженным от шока голосом. Ему были настолько неприятны ее предположения, что захотелось уйти, но от лишь стиснул челюсти и сердито посмотрел. Чашка с кофе исчезла от взмаха его руки вместе с недоеденным пирожным. Ашка не выдержала взгляда и опустила глаза:

- Тогда как это в тебе сочетается с…

- Я люблю вас обоих и точка. Я не хочу больше никого ни к кому ревновать, и я уверен, что…

Ему в голову вдруг пришла горькая, опустошающая мысль: скоро ее здесь не будет. Так какой же смысл во всем, что он говорит? Может, он должен был пойти на жертву, как Грей? Повелитель мира попытался силой вернуть ее к жизни, понимая, что возможно, она будет его ненавидеть за это. Может, ему следовало бы оттолкнуть ее, чтобы она скорее решилась уйти? Но он не мог. «Я хуже тебя, Люче», - подумал Лоран и коснулся тыльной стороной ладони щеки девушки, лаская ее.

Она взяла его руку обеими ладонями, развернула и прижалась щекой сильнее.

- Уверен в чем?

Ее дыхание щекотало ему ладонь, а бархатные карие глаза смотрели с какой-то легкой неизъяснимой тоской, и вместе с тем – с надеждой.

- Уверен, что если мы любим друг друга, все трое – это правильно. Мы можем оставаться вместе и не делить Грея. И мы с Греем перестанем тебя делить… со временем. Но я не знаю, правильно ли то, что ты здесь, - честно ответил он.

- Не хочу об этом говорить. Я уже здесь и точка. Я уже умерла, - резко сказала она, отпустив его ладонь. Он страдальчески уронил голову на сложенные руки: