Валерий Большаков - Командор Страница 35

— Дело ясное, командор! — звонко ответил Кэриб Уорнер, тащивший резную шкатулку.

— И ты здесь?

— А как же?! — округлил глаза юнга.

Отвесив ему (для порядку) подзатыльник, Сухов вышел в патио — внутренний дворик, где благоухали цветы и струилась вода.

Рай индивидуального пользования.

Широкие ворота, ведущие в патио со стороны реки, были распахнуты, и Олег легко разглядел отряд всадников, нахлёстывавших лошадей.

Их было человек тридцать, и настроены они были весьма решительно.

— Диего! Ко мне! Мушкетёры — наверх!

Подбежавшему Мулату ничего объяснять не потребовалось, он и сам разглядел новую напасть.

Корсары, выбегавшие из разорённой асиенды, об оружии не забывали.

— Будьте здесь! Ворота не закрывайте! Пусть рвутся внутрь, тут вы их и приветите. Франсуа, за мной!

По широкой лестнице взлетев на плоскую крышу-асотею, Сухов бросился к зубчатому парапету.

— Огонь!

Нестройный залп из мушкетов стал для новоприбывших сюрпризом не из приятных.

Кавалеристы были парнями горячими, стало быть, не шибко умными. Именно поэтому они сразу стали стрелять в ответ, зря расходуя порох, ибо от их пальбы пострадали лишь альменас.

И вот теперь, с пустыми мушкетами, они ворвались в патио.

А там их ждали.

Тесный дворик вмиг переполнился ржавшими конями, топтавшими благоуханные кустики, и орущими людьми.

Корсары, прятавшиеся в галерее первого этажа, стреляли с колена вверх, по конникам, поэтому никого из своих не задели, хоть и открыли пальбу с обеих сторон. А мушкетёры добавили сверху.

Гекатомба получилась знатная — добрый десяток кабальеро свалился с сёдел, между их тел брыкались две подстреленные лошади, вздумавшие стать на дыбы, а кровищи натекло…

Впитаться животворной липкой красноте было некуда, и страшные лужи ширились и ширились, смыкаясь и густея.

Вероятно, десятерым из «нападавших на напавших» удалось скрыться, хотя выстрелы гремели и за стенами асиенды.

Сухов спустился с крыши, поморщился брезгливо и вышел на террасу.

У местной кузницы выстроилась очередь — невольников спешно расковывали.

Расковывали потому, что так Капитан Эш велел, а спешку подстёгивали сами индейцы — у многих из них в руках были трофейные мушкеты и пистолеты.

Поэтому кузнец с молотобойцем работали с большой самоотдачей, ударным трудом добиваясь долгих лет жизни.

На плантациях никого не было, если не считать трупов надсмотрщиков, уже голых — тайно были народцем хозяйственным.

Олег обернулся к дону Антонио, пялившему широко открытые глаза, и поводил рукой перед взором, выражавшим муку. Мёртв.

— Франсуа! — крикнул Сухов. — Жерар Туссен! Где вы? Кончай прибарахляться! Это самое… Мавры сделали своё дело, мавры могут уйти.

Всю улицу Дам, от ворот Сан-Диего, выходивших к порту, и до «Лас Касас Реалес»[37] тучный дон Габриэль де Чавес-и-Оссорио одолел почти бегом.

Карета его катилась позади, но ярость, бушевавшая в груди губернатора, не давала ему усидеть.

Его пальцы сжимались и разжимались, желая рвать, кромсать, душить.

О, Пресвятая Богородица! Да сколько же можно-то?!

Есть ли предел человеческому терпению?

Отец Игнасио зовёт к кротости и смирению в делах мирских, да только как же тут будешь смиренным, когда творится этакий произвол?!

Пыхтя и отдуваясь, дон Габриэль одолел ступени лестницы и ввалился в тёмный и прохладный коридор аудиенсии.

Стража поспешно раскрыла перед ним резные двери, и губернатор влетел внутрь.

Едва отдышавшись, диким взглядом осматривая свой собственный кабинет, он проревел:

— Капитанов де Фуэмайора и де Иельву! Ко мне! Живо!

Топот ног за дверью озвучил исполнение приказа.

Раздражённо скинув душивший его камзол и расстегнув ворот рубахи, губернатор плюхнулся в кресло.

— Вы позволите? — послышался негромкий голос.

Де Чавес-и-Оссорио поднял отёкшие глаза.

В дверях стоял дон Альберто де Корон, давний приятель губернатора.

Человеком дон Альберто был скрытным, даже таинственным.

До дона Габриэля доходили туманные слухи об интригах, которые де Корон плёл далеко на севере, во владениях голландцев и англичан, но это его мало интересовало.

Подобное было даже выгодно испанской короне, поскольку все свои проделки дон Альберто творил врагам короля, проклятым еретикам. Так им и надо.

— Приветствую вас, дон Альберто, — простонал де Чавес-и-Оссорио, изнемогая от зноя и злости. — Быстро же вы вернулись! Или вы ещё не уезжали?

Де Корон изысканно поклонился.

— Я — туда и обратно, сеньор, — сказал он, улыбаясь, — набрал команду на свой «Чёрный гранд» и прибыл на Эспаньолу, дабы засвидетельствовать своё почтение. Тут я ненадолго — сделаю кой-какие запасы и направлюсь в Сан-Хуан-де-Пуэрто-Рико. Там подожду генерала де Толедо, а уже оттуда, в составе Армады Эспанья, двинусь на юг, к Наветренным островам, к Бразилии… Впрочем, я вижу, что мои планы не слишком интересуют вашу милость. Что случилось, сеньор?

Дон Габриэль вздохнул.

— Командор де Монтиньи, корабль которого вы окрестили «Чёрным грандом», объявил нам настоящую войну! Не столь давно он напал на рудник Каньон-дель-Оро, освободил тамошних рабов, перебил всю охрану и забрал с собой кучу золота! А теперь его отряд истребил всех людей дона Антонио Оссорио на его же асиенде! Люди волнуются, люди боятся, меня осаждают со всех сторон, требуя уничтожить разбойников и навести порядок. И я его наведу, тысяча чертей!

Тут в кабинет дружно шагнули двое, удивительно похожие друг на друга — капитан Руй Фернандес де Фуэ-майор и капитан Франсиско Туррильо де Иельва.

У обоих были одутловатые, испитые лица, а носы приняли безобразную форму — у первого орган дыхания был свёрнут набок, у второго и вовсе расплющен, из-за чего де Иельва постоянно сопел.

— Явились… — зловеще проговорил губернатор.

Оба капитана вытянулись во фрунт.

— Вы что же, канальи, творите? Почему этот разбойник, этот грязный пират до сих пор жив и на свободе?! Отчего он не в цепях или не на виселице?! Я вас спрашиваю!

— Ваше превосходительство, — обиженно засопел де Иельва, — мы не получали приказа…

— Ах, вы не получали?! — взвился губернатор. — Так сейчас получите! Ты! — Толстый палец дона Габриэля указал на де Фуэмайора. — Возьмёшь сто… нет, сто пятьдесят лансерос! Ты! — Палец переместился, тычась в де Иельву. — Берёшь ещё сотню солдат!

И оба сегодня же, сейчас лее отправляетесь на поиски этого врага церкви и короля, командора де Монтиньи!

Можете привезти его в клетке, как дикого зверя, можете доставить одну его голову, мне всё равно! Но это беззаконие, этот разнузданный разбой должен быть прекращён! Вы поняли?!

Капитаны преданно вытаращились на губернатора, развернулись кругом и поспешно удалились.

Дон Альберто де Корон выскользнул следом. Он улыбался.

Значит, Капитан Эш по-прежнему жив и продолжает делать пакости королю Испании… Замечательно. Просто превосходно.

Стало быть, они ещё встретятся. Обязательно!

Не станет де Монтиньи долго мотаться по долам по горам Эспаньолы.

Он корсар, ему нужен корабль! И Капитан Эш его добудет.

Вот тогда-то и стоит организовать их рандеву — Армада Эспанья против убогого пиратского флейта или что они там угонят? Пинас? Ну пусть будет пинас. Ах, какая будет встреча!

И он лично отдаст приказ повесить этого вшивого командора на рее «Чёрного гранда».

Глава 13, в которой Олег попадает в ловушку

Сухов не спешил к морю, хотя его и тянуло к побережью.

Было ясно, что испанцы обязательно отреагируют на беспорядки в Магуане и Сибао.

Губернатор просто вынужден будет послать войска для усмирения «разбойников и врагов короны». Куда ему деваться?

Вот Олег и ждал, когда же Испания нанесёт ответный удар.

А пока он крутился в предгорьях, наведываясь в небольшие селения. В принципе, запасов провизии, взятых на асиенде Оссорио, им хватало, но нельзя было давать супу остывать в горшке — пусть испанские поселенцы вздрагивают от страха, заслышав топот копыт!

Пусть помнят, что он рядом и в любой момент может нагрянуть.

На этот раз Сухов решил нанести визит обитателям маленького посёлка с пышным названием Эль-Пуэбло-де-Сан-Педро-дель-Фуэнте-де-Сан-Джеронимо.

В посёлке имелась всего одна улица, приводящая к источнику, возле которого воздвигли часовенку, и застроенная двумя рядами каменных домов, небогатых, но основательных.

Сразу было видно, что живут здесь люди работящие, а таких грабить Капитан Эш воспретил.